— Ага, и моется почаще, — фыркнул один из новеньких, сен-доменгский испанец Рамон, некогда служивший матросом на купеческом судне. — А то и выглядит как дерьмо, и воняет так же.

— Давно ли мы сами так же благоухали, приятель? — поддел его Хайме.

— Когда это было-то…

— Хайме, списал бы ты этого засранца на берег, а то всех уже до печенок достал, — предложила Галка. — Что скажете, парни?

— В шею его гнать! К черту! Пусть убирается! — загалдели пираты. Жан хоть и был отменным матросом, но его нечистоплотные привычки и приставания к юнгам — будто баб на берегу ему было мало! — действительно всех достали.

— Значит, решено: как придем в порт, Жана на берег, — кивнула Галка. — Одной проблемой меньше.

— Да, — протянул Роджер — старый проверенный матрос, ходивший на «Гардарике» еще с Мериды, с семьдесят второго года. — Англичане на нас прутся, это вам не испанский колониальный флот. Чем меньше будет на борту дураков, тем лучше.

— В точку, — согласилась Галка. Роджер сразу перешел к главному, это облегчило ей задачу. — Когда берешься за серьезное дело, нужны умные люди. Вроде вас… А я знаю, что умный и честный человек не станет кривить душой и скрывать свои сомнения. Вы ведь сомневаетесь, парни. Не отрицайте, я и сама сомневаюсь. Есть такой грех.

— Так вы что же, не верите, что мы можем победить? — ошарашенно спросил Роджер.

— Сомневаться и не верить — разные вещи, парень, — проговорил Хайме. — Хотя всяко бывает. Я помню встречу с испанцами неподалеку от мыса Гальинас, — хохотнул он. — Кто был там, не даст соврать. Вот честное слово, парни: я ни на грош не верил, что мы вырвемся. А мы вырвались. Да еще надавали этому дону Педро по морде. Но теперь-то что?.. Что теперь, капитан? Как нам быть, если даже вы сомневаетесь?

— Верить, — с тонкой улыбкой произнесла Галка. — Верить, что у нас все получится. А еще — кое о чем помнить.

— О чем? — в один голос спросили сразу несколько матросов.

— О том, что Сен-Доменг — это наша гавань. — Галка намеренно сделала акцент на последних словах. — И хрен мы ее кому-то отдадим, пока живы.

— Все верно, капитан! Когда это мы свое без боя отдавали?! — снова загалдели матросы. — В пекло все эти чертовы сомнения! Краба в штаны английскому адмиралу, якорь в задницу его капитанам и сто чертей в печенку всем, кто на нас полезет! Драка — так драка!

— Я вижу, у английских докторов будет куча работы — лечить распухшее от крабьих клешней достоинство адмирала, а также вырезать якоря из задниц и чертей из печенок у всей эскадры, — съязвила Галка, вызвав волну хохота.

Это наша гавань. И хрен мы кому ее отдадим.

Недавно один голландец-газетчик спросил у меня: есть ли нечто такое, за что я бы не задумываясь отдала свою жизнь. Я честно ответила: Сен-Доменг. Но это моя жизнь, и я могу распоряжаться ею так, как сочту нужным. А что же до парней?

Ни во что не верящих в Сен-Доменге почти нет. Или этот вид повыбили в предыдущих драках, или они ушли. А для тех, кто остался, своя гавань — не пустой звук. Они тоже готовы за нее умереть. Но если мы все передохнем, какой в том смысл?

Чтобы смерть тех, кому предстоит погибнуть, была не напрасной, кто-то должен выжить. И продолжить наше дело.

— Ну, слава богу! Влад вернулся!

Сторожевик с новостями пришел еще позавчера. А сегодня, двадцать второго марта, четыре фрегата, остававшихся караулить англичан у Морант Пойнт, бросили якорь на рейде Сен-Доменга.

Рассказ Влада никого особенно не впечатлил и не удивил. Двадцатого числа фрегаты подождали, пока линкоры английской эскадры уйдут вперед, и атаковали кордебаталию. Благодаря дальнобойным пушкам удалось не столько навредить англичанам, сколько их раздраконить. И результат не заставил себя ждать: от эскадры отделились пять равноценных по водоизмещению фрегатов и направились на перехват наглецов под республиканскими флагами. Наивные… Словом, через пару часов один из этой пятерки потонул, а два получили значительные повреждения и вынуждены были лечь на обратный курс. С линкоров пальнули по убегавшим сен-доменгцам, да уж больно далеко они уже были, снаряды легли с большим недолетом. Но задача засады была выполнена на сто процентов: во-первых, точно установлен состав вражеской эскадры и приблизительно подсчитана ее огневая мощь, а во-вторых, у англичан минус три фрегата.

— Мы опередили их на сутки, не больше, — напоследок сказал Влад. — Линкоры тяжелые, тянутся хорошо если на шесть узлов с небольшим. Самое большее — семь. А мы сразу двинули на десять, в галфвинд. Так что завтра ждите гостей.

— Ждем, — с недоброй усмешкой проговорил Джеймс. — И поверь, с нетерпением…

11

— Джонас Харди. — Этьен без особого удовольствия положил на стол генерала несколько исписанных листков. — Торговец, один из самых успешных. Лес, хлопок, шерсть. Ни единого нарекания, никто худого слова про него сказать не мог. И — нате вам… Вы как вышли восьмого, еще до рассвета, я сразу бухту и перекрыл. Купцы, понятно, раскричались, но приказ нарушить не посмели. Все, кроме одного. Тот в обход приказа на шхуне из бухты дернул. Ну парни на сторожевике его и цапнули. И что вы думаете? Капитан трясется, чуть не на блюдечке подносит нам свои бумаги. А там записка… Да вот она. О чем в ней написано, вы бы и без меня догадались: «Флот вышел, город открыт для атаки». Я этого капитана за жабры взял, он сразу все и выложил: мол, записку отправил купец Харди, его кредитор. Обещал долг простить, если довезет бумажку до Сент-Джонса… Парни к купцу, а того, видать, предупредили. Или, скорее, сам все просек. Он свои бумаги в очаг — сколько успел — да как только парни в дом, он шарик какой-то разжевал и… того. Мы у него в коробочке еще один такой шарик нашли. Дали собаке — тут же сдохла… Словом, здесь меня переиграли, капитан.

— То есть этот англичанин знал, что эскадра в Сент-Джонсе?

— То-то и оно. А я понятия не имею, как он получил сведения с Антигуа. За последний месяц оттуда не приходил ни один корабль.

— Не думаю, что агент стал бы сейчас заявлять в портовом управлении о своем заходе на Антигуа, — вздохнула Галка. — А может, все было куда проще: англичане повстречали по пути торговца, спешившего сюда, и передали весточку… Ты прав, Этьен: всего не предусмотришь и все дорожки не обежишь. Особенно когда против нас играет противник хитрый и умный.

Осталось меньше суток. И то если ветер не переменится в пользу англичан, а Галка не исключала и такой возможности. Судьба, десять лет помогавшая ей выжить в этом мире, теперь то ли отвернулась, то ли решила проверить «генерала Мэйна» на прочность, но факт остается фактом: сейчас совершенно неприлично везло уже англичанам. Ураган, упоминавшийся в письме сэра Чарльза Модифорда — это наверняка тот, что обрушился в начале марта на Пуэрто-Рико и Виргинские острова, самым краем зацепив восточную часть Сен-Доменга. Вообще, странная траектория для тропического урагана, они обычно идут в сторону континента. Но как бы там ни было, а эта буря была вполне способна потопить и целую эскадру. Англичане отделались парочкой кораблей. Затем в голову новоиспеченному адмиралу пришла светлая мысль отправиться в ближайший британский порт — Сент-Джонс. Отправься они в Порт-Ройял, потонули бы на рейде. Наконец, несмотря на все трудности, они идут на Сен-Доменг. А нового урагана, вроде того, что в семьдесят пятом утопил испанскую эскадру вторжения, не предвидится…