Потрясенный Эфраим Сноу взял мокрый сверток, развернул.

Муслиновое платье в бело-зеленую полоску… Оно было на Миранде в тот день, когда она уехала и не вернулась. Проницательный и далеко не простак, капитан мгновенно все понял.

— Николай Иванович, не тяните — выкладывайте всю правду, — решительно сказал он.

Полицмейстер с грустью посмотрел на него.

— Еще один вопрос! Ваша хозяйка блондинка? — Эфраим Сноу кивнул. — Ну что ж, теперь все прояснилось.

Сегодня утром из Невы выловили белокурую утопленницу. В этом платье… Кольцо мы тоже сняли для опознания. Можете оставить его себе. Стало быть, это и есть леди Данхем. Есть все основания заявить, что на нее было совершено нападение с целью ограбления.

Постарайтесь вспомнить, какие драгоценности были на ней в то утро.

— Значит, так! Жемчужные серьги с бриллиантами, золотой браслет, брошь-камея с бриллиантом и еще пара колец.

— Ну что ж, так я и думал, мистер Морган, ограбление с отягчающими обстоятельствами, — подвел мрачный итог Николай Иванович.

— Полноте! — воскликнул капитан. — У вас все так просто. А как вы объясняете тот факт, что за ней заехала карета?

— Ну, заехала и заехала, мало ли что? Может, кто-то приметил ее драгоценности, разузнал, что она иностранка, и под каким-то предлогом, нам неизвестным, выманил ее с яхты. Капитан, все случившееся крайне неприятно. Единственное, что я могу сделать, это засвидетельствовать искренние соболезнования от имени своего правительства.

Эфраим Сноу сталкивался с русскими и знал, что они на редкость крепколобые люди и переубедить их невозможно.

— А почему меня не пригласили на опознание трупа? Я могу его увидеть?

— Никак нет! — последовал ответ. — Сами понимаете — это печальное зрелище. Несколько дней в воде… Мы были вынуждены немедленно захоронить его. Леди Данхем — а это, безусловно, она, так как вы опознали кольцо и платье, — похоронена на английском кладбище.

Совершенно потерянный Эфраим Сноу кивнул.

— Мистера Джареда это известие убьет! И у кого только рука поднялась на такую красавицу!

— Передайте ему, что мы скорбим о случившемся и приносим искренние соболезнования.

— Николай Иванович, думаю, нам пора, — заметил мистер Морган.

— Да-да! — Николай Иванович почему-то перешел на русский.

Они уже уходили, когда капитан их окликнул.

— Я сию же минуту снимаюсь с якоря! Николай Иванович, проследите, чтобы меня выпустили без проволочек.

— — Да-да! — произнес полицмейстер снова на русском. Спохватившись, перешел на английский:

— Не беспокойтесь, друг мой. И да хранит вас Господь!

Десятого августа «Спящая красавица» пришвартовалась у причала в Велланде.

Всю дорогу штормило — в воды Северного моря судно вошло с большим опозданием. Увидев на пирсе знакомую фигуру, капитан Сноу нисколько не удивился. Тяжело вздохнув, он вытащил из кармана фляжку и отхлебнул черного ямайского рома. Облегчения не почувствовал. Сделал еще глоток. Легче не стало!

Джаред Данхем еле дождался, пока спускали сходни.

— Привет, Эф! — бросился он к капитану. — Прилично задержались. Ну, где моя путешественница?

Пряча глаза, капитан Сноу сказал:

— Мистер Джаред, пойдемте в кают-компанию.

Не взглянув на хозяина, он зашагал по палубе. Однако, сообщая ужасную весть, он заставил себя смотреть Джареду прямо в глаза.

Кончив говорить, отдал обручальное кольцо Миранды и, не стыдясь слез, зарыдал как ребенок. Слезы катились по его обветренному лицу, стекали на седую шкиперскую бородку, а Джаред, застыв от горя, смотрел не мигая на золотое колечко. Вдруг, к ужасу капитана, он разразился бранью:

— Черт бы ее побрал! Идиотка! Другая сидела бы дома, а эту дуру понесло в этот треклятый Петербург! — Сунув кольцо в карман, посмотрел на капитана. — Эф, тебя я не виню! — бросил он спустя минуту и поспешно сошел на берег.

С причала он прямиком направился в трактир. Приказал подать бутылку бренди и принялся опрокидывать в себя рюмку за рюмкой.

Хозяин трактира, только взглянув на него, сразу понял: стряслось нечто ужасное. Не раздумывая, он велел мальчику сбегать за людьми Данхемов. Когда прибежал Эфраим Сноу, в зале уже находились камердинер Джареда Митчум, кучер Мартин и Перки, горничная Миранды. Он жестом подозвал их к себе и коротко поведал о трагедии.

— Пусть земля ей будет пухом! — рыдала Перки. — Добрая моя, славная! Хлопотунья… Все хотела, чтобы вокруг все были счастливы…

— Вот что я скажу, — проговорил Митчум, — не будем мешать ему. Пусть напивается! А когда свалится, погрузим в карету и отвезем в Суинфорд-Холл. Там его брат, свояк… Дальше сами разберутся.

Эфраим Сноу кивнул.

— Правильно говорите, — сказал он. — Мистер Митчум, если не возражаете — останусь с вами.

— Капитан, буду только рад, — последовал ответ. — Обратный путь, похоже, будет не из легких.

Но Элфрид Митчум даже представить себе не мог, насколько тяжелым может быть путь, а вот Миранда знала. Первые несколько дней Саша держал ее на наркотиках, и она постоянно спала. Иногда сознание прояснялось, и Миранда понимала, что она куда-то все едет и едет…

Саша был начеку и, как только видел, что она приходит в себя, сразу же подносил к губам серебряную фляжку, и она, мучимая жаждой, пила какую-то горькую жидкость и опять погружалась в черную, вязкую тьму.

Как-то в минуту просветления сознание подсказало: нужно что-то предпринимать. Задержав дыхание, Миранда постаралась не шевелиться. Пусть попутчик думает, будто она по-прежнему в прострации.

Постепенно мысли начали проясняться, но страшно болела голова.

Прошло несколько часов, и она поняла: в скрюченном положении оставаться больше не может.

К величайшему изумлению Саши, Миранда выпрямилась и открыла глаза. Он потянулся было за серебряной фляжкой, но она его остановила.

— Прошу вас, не надо! Я и так ваша пленница. — Он внимательно посмотрел на нее. — Пожалуйста, прошу вас! — взмолилась она. — Голова просто раскалывается. Обещаю вам сидеть спокойно.

— Ладно, — нехотя согласился он. — Но имей в виду: замечу что-либо подозрительное — выхлебаешь всю фляжку.

— Спасибо, — поблагодарила Миранда.

— Нечего меня благодарить! Самому осточертело выступать в роли няньки! Подкладывай ей пеленки!.. Теперь сама следи, чтобы не промокла.

— Ой! — вскрикнула Миранда и залилась краской.

— Ладно! Что уж там! — пробормотал он уже не так сердито. — Если бы не я, карета провоняла бы насквозь.

— Прошу вас, сэр…

Он расхохотался.