— Бьюсь об заклад, он застал тебя врасплох, — фыркнула Леа.

— Да. У меня с детства случались странные сны. Точнее — кошмары. Я видел, как меня убивали. Меня часто избивали совершенно незнакомые люди. Вдобавок меня изгоняли из городов, где я ни разу не бывал. Адам заверил меня, что это не просто сны, а воспоминания из прежних жизней. И он сказал мне, что в Обществе «Уроборос» немало таких же людей, как я. Адам объяснил, что мой талант — умение произносить нужные слова — развился, как самозащита. И я мог бы применить его на благо мира. На тот момент я ни разу не слышал об «ОУ». Но затем Адам скороговоркой произнес перечень членов Общества. Я понял, что его стоит воспринимать всерьез.

Оуэн ненадолго умолк.

— И я вступил в Общество, — продолжал он. — Ко мне сразу прилепился Кэлум. Потом — Алекс. Именно она старательно убеждала меня в том, что Общество действительно нуждается в моей поддержке. Она призналась мне, что в «ОУ» процветает торговля наркотиками и проституция. И я начал работать с Адамом, чтобы положить этому конец. Казалось, он искренне ценит мое мнение. А в один прекрасный день Кэлум потащил меня к Пифии.

Оуэн глубоко вздохнул.

— Беседуя с вами, я кое о чем умолчал. В своем видении я видел не только Пьеро, но и Адама. Вот почему я решил, что у меня галлюцинации. Он выглядел в точности так, как сегодня. Тогда Адам являлся преуспевающим дельцом, приехавшим во Флоренцию из Генуи. Отцы города полагали, что он собирается свергнуть их. Они боялись Адама. Некоторые даже утверждали, что он принес в Италию Черную смерть. Но была ли у Адама какая-то стычка с правителями Флоренции — понятия не имею. Кто-то распустил слухи о том, что мы с Пьеро — геи. А я служил у одного из отцов города. У него имелись собственные тайны, и он не мог себе позволить скандала. Еще бы, ведь Флоренция отчаянно искала козла отпущения. Словом, он отдал приказ о том, чтобы нас обоих казнили.

— Ты все это видел? — спросила Хейвен. — За время одного сеанса у Пифии?

— Да, — произнес Оуэн. — Потом меня целую неделю мутило. Очевидно, дым какой-то ядовитый. Но получается, что я действительно оказался в прошлом?

— Да, — подтвердила Хейвен.

— И Адам за семьсот лет ни капельки не состарился? — Хейвен кивнула головой.

Оуэн замолчал: похоже, он переваривал информацию.

— Кто он? — спросил он наконец. — Слухи до меня доходили, но…

— Даже не представляю, — развела руками Хейвен. — Но он живет на свете уже несколько тысяч лет. И Адам мне сказал, что он встречался с тобой в прежних реинкарнациях.

Когда последняя фраза слетела с ее губ, ее осенило. Адам следил за Оуэном с детства. А из своего последнего видения Хейвен поняла, что Адам встречался с Наддо во Флоренции четырнадцатого века. Значит, Розиер наблюдал за Оуэном еще со времен прежних реинкарнаций.

Хейвен стало страшно. Человек, назвавшийся Роем Брэдфордом, знал такие подробности, какие, по мнению Хейвен, были известны только Наддо. Ну, и Адаму Розиеру.

— Алекс как-то обмолвилась, что у вас с Адамом что-то было. Это правда?

Хейвен почти не расслышала вопроса Оуэна.

— Я прилетела в Нью-Йорк с одной-единственной целью — спасти Бью, — настойчиво проговорила она. — Кстати, а Адаму о своем видении ты рассказывал?

— Нет. После посещения Пифии я не мог ему доверять. На самом деле я бы уже тогда покинул «ОУ», если бы не познакомился с Мило. Я остался именно из-за него. Он меня жутко пугает.

Хейвен смутила внезапная смена темы разговора.

— Почему? Он просто робот.

— Так считает Кэлум. А Мило — марионетка. Причем идеальная. В последний раз мы собрали пятьдесят тысяч баллов. Это миллионы в долларовом эквиваленте. Люди смотрят на Мило, разинув рты. Если бы он произнес речь, в которой призывал их жертвовать баллы для того, чтобы у каждого ребенка был свой собственный автомат «узи», они бы так и сделали.

— И Мило не сам пишет свои речи, — заключила Хейвен.

— Он не умеет. У Мило никогда не было идей. Но он до сих пор считает себя избранным. Кстати, смысл доклада, который я написал для мероприятия по сбору средств, таков: дети в Гальцион-Холле считают своим долгом возглавить мир. А Мило заменил слово «долг» на слово «судьба».

— Судьба? — оживилась Леа. — А каков он собой, ваш Мило?

— Похож на игрушечного Кена[32]— белесый и безликий. Но Мило отнюдь не безвреден. Я стараюсь держаться поближе к нему, чтобы никто не вложил в пустую маленькую головку Мило опасные мысли. Простите. Я отвлекся. Понимаю, вы пришли сюда не для того, чтобы поговорить о Мило. Могу я сообщить вам какую-нибудь ценную информацию насчет Бью?

— Я должна задать тебе еще один вопрос, — произнесла Хейвен. — Ты сказал нам, что Наддо и Пьеро казнили по приказу того человека, на которого ты работал во Флоренции. Адам имел к этому отношение?

— Вряд ли. Единственным человеком во Флоренции, кто знал о наших отношениях, была младшая сестра Пьеро. Я почти уверен, что она выболтала нашу тайну.

— Ничего подобного, — проворчала Леа. — Хейвен Мур! Очнись! Оуэн — милый парень, но фрагменты прошлого могут быть ошибочны.

Чтобы улизнуть от серых людей Адама, они воспользовались подземным туннелем Оуэна. Леа поймала такси, будто коренная жительница Нью-Йорка. Теперь они мчались на север вдоль реки. Хейвен прижалась лбом к стеклу и смотрела, как мимо пролетает квартал за кварталом. Она была просто убита горем и даже плакать не хотела. В ее жизни бывало и хорошее, и плохое, но такой тоски, как сейчас, она еще ни разу не испытывала.

— Он прав, Леа. Я помню, как призналась Адаму о том, что Пьеро и Наддо — геи. Беатриче могла насплетничать об этом всей Флоренции. Они погибли из-за меня.

— Хейвен, ты бы ни за что…

— Леа, если бы ты сегодня вечером оказалась в здании Общества «Уроборос», ты бы все поняла. У меня и так уже случился самый мерзкий день в жизни. А новость о том, что я убила Пьеро и Наддо — последняя капля.

— Что произошло в «ОУ»? — спросила Леа.

— Там устроили вечеринку, на которую ворвался Йейн. Я была с Адамом. А Йейн объявил собравшимся, кем является Адам. А потом он его уколол.

— Что?

— Он ударил Адама разбитым бокалом, но кровь не потекла. Йейн, наверное, думал — пусть гости сами убедятся в том, что Адам — не человек.

— Ну и?

— А затем появилась Падма Сингх и спасла Йейна. Она пригрозила всем членам Общества компроматом.

— Значит, с Йейном все в порядке?

— Благодаря Падме, — вздохнула Хейвен. — Потом до меня вдруг дошло, что Оуэн и Наддо — один и тот же человек. Но оказывается, я напрасно потратила время. Не Оуэн заманил Бью в Нью-Йорк, а Адам. Он устроил ловушку, и я в нее попалась. Теперь я потеряла Бью. И Йейна.