В 1940 году как специалист-пулемётчик участвовал в рекогносцировке границы от Высокое до станции Кодень. И вот в мае 1941 года командир дивизии полковник М.А. Папсуй-Шапко вызвал меня на совещание.

— На границе будем проводить дополнительные работы: предстоит сделать пулемётные гнёзда, дзоты, окопы…

В это время требовательно затрещал телефон. Полковник поднял трубку. Он слушал, и лицо его мрачнело.

Положив трубку, Папсуй-Шапко встал и взволнованно заходил по комнате:

— С поста ВНОС сообщили, что опять два самолёта нарушили границу. — Потам, остановившись, внимательно посмотрел на всех нас и сказал, отчеканивая каждое слово: — Да, товарищи командиры, война может начаться в любую минуту — вот сейчас, завтра, послезавтра, в любой день и час. Мы должны выполнить работу на границе в возможно короткий срок!..

На другой день проехали по границе, ещё раз посмотрели, что где делать. В укрепрайон были выведены подразделения 125-го стрелкового полка, в том числе и моя рота».

Т.е. работы в предполье начались уже в мае 1941 года, и маршал Захаров указывал, что эти работы начались по директиве ГШ.

«20 мая я получил приказ выехать с ротой на полигон в Южный городок для проведения боевых стрельб из станковых пулемётов. Начальником сборов пулемётчиков был назначен майор Семён Капитонович Дородных (майор С.К. Дородных погиб весной 1943 года в лесах Брестчины. — Изд.), командир 84-го стрелкового полка.

На этот раз на полигоне были все три пулемётные роты 125-го стрелкового полка. Мы занимались обычной боевой подготовкой, но в каждой роте держали по три боекомплекта на пулемёт. а все офицеры имели при себе топографические карты.

В городе я жил на квартире вместе с начальником боепитания техником-интендантом 2-го ранга Фёдором Ивановичем Шмелёвым, моим хорошим другом. Мы всем делились между собой. Однажды, примерно за неделю до войны, он огорошил меня:

— Сергей, придётся боеприпасы сдать на склад.

— Ты что, очумел?!

— Нет, выполняю приказ. Вот, полюбуйся, — Федя показал мне распоряжение штаба дивизии.

— Пусть сдают, а я не буду.

— Смотри, тебе видней. Я тебе как другу говорю, а так — пойдёшь к командиру полка.

Проходит день, второй. Креплюсь, не сдаю боеприпасы. Вызывает меня командир полка (м-р Дородных, командир 84-го сп, который руководил занятиями на полигоне “Южного городка”. — Авт.).

— Ты почему не выполняешь распоряжение штаба дивизии?

— А у меня свой комбат есть, командир полка, они прикажут — сдам, — схитрил я в ответ.

— Ну, ты без дипломатии, — смягчился командир. — Чтобы сегодня боеприпасы были сданы. Об исполнении доложить.

— Есть!

Боеприпасы сдали, а вместе с этим сдали и топокарты.

В субботу, 21 июня, я приказал старшине получить на роту две тысячи патронов к понедельнику на очередные стрельбы.

На заре 22 июня под грохот канонады, освещенные заревом пожарищ в крепости, мы простились с Федей, и каждый ушёл своей дорогой в войну — он через крепость, а я через Брест.,.»

Т.е. в стрелковых дивизиях в Бресте примерно за неделю до 22 июня прошла команда сдать из «оружеек» боеприпасы?! И была она от Павловых-коробковых?!

Эти конкретные пулемётные роты были в те дни не в казармах, а на полигоне, но они имели, по словам С. Шиканова, при себе по три боекомплекта на «Максим», но были предназначены не для стрельб и хранили их в «оружейках». Как пытаются заявлять некоторые адвокаты генералов, «нормальное дело — не хрен на полигоне иметь БП для боевой стрельбы. На учебные стрельбы выдают, вот ими и стреляйте. И данный эпизод никакого отношения не имеет к обороне крепости».

Попробую пояснить.

У некоторых историков есть любимое занятие — выяснять-сравнивать, например, сколько было патефонных иголок в кавалерийском полку танковой дивизии РККА и вермахта. Видимо, этот «описательный ботанизм» у них и является неким «историческим исследованием». Ну что ж., попробуем в цифрах (и «на пальцах») показать, что поведал командир пулемётной роты.

Пулемётные роты входили в состав батальонов стрелковой дивизии. Всего должно было быть 9 таких рот на стрелковую дивизию (по три в полку). В каждой роте — по 12 пулеметов «Максим». Итого — 108 «Максимов» в пулемётных ротах стрелковой дивизии. Значит, в двух дивизиях Бреста — 6-й и 42-й должно было быть минимум 216 станковых пулемётов типа «Максим».

Боекомплект «Максима» (на «образец вооружения») состоит из носимого и возимого б/к. Носимый б/к хранится в казармах, при оружии. Возимый — на складах части (дивизии в данном случае). Один полный б/к на «Максим» — это 8 пулемётных лент по 250 патронов. Итого: 2000 патронов (одна лента снаряжается в одну коробку). Носимый б/к — это 4 коробки к пулемёту на расчёт из двух бойцов, что составляет 1000 патронов. Итого: три б/к к «Максиму» — это минимум 3000 патронов, которые хранились при пулемётах в «оружейках» казарм. К 12 пулемётам в этой роте хранилось как минимум 36 000 патронов, по словам командира той роты!

Один ящик — это 880 патронов к «Максиму» (7,62-мм винтпатроны по 440 шт. в двух «цинках»). То есть в этой роте на полигоне имели (с учётом патронов для винтовок «вторых номеров» расчёта пулемёта) около 50 ящиков с патронами и отдельный ящик под топокарты. Рота была на полигоне «Южного городка» на окраине Бреста. Держать столько боеприпасов в ящиках или в коробках в лентах (что более вероятно) в палатках — сложно. Скорее всего, жил личный состав в казармах в это время, и уж точно патроны хранили в «оружейках», под замком.

Откуда при пулемётах появилось столько патронов? Так это было определено в ПП ЗапОВО, который должны были отработать в Минске к 20 мая по директиве НКО и ГШ № 503859/сс/ов от 14 мая. Где для приграничных дивизий устанавливалось:

«2. В целях сокращения сроков готовности части, входящие в состав войск районов прикрытия, должны иметь:

пехотные и кавалерийские:

а) носимый запас винтовочных патронов (90 гит. на винтовку) в опечатанных ящиках под охраной дежурного и дневального в подразделениях. Каждый командир (взвода, роты, бат-на) определяет порядок выдачи носимого запаса. Выдача производится только по тревоге. Возимый запас винт, патронов (кроме выдаваемых на руки) разложить по взводам и ротам в опечатанных ящиках, штабелях и расписать по повозкам. В каждом полку, батальоне, роте, эскадроне должно быть назначено лицо, отвечающее за их своевременную и правильную погрузку;