его. — Не думал, что увижу тебя в ближайшее время.

— Я тоже, если честно, — сказала она.

— Заходи, если хочешь.

Лиззи вошла в фургон, до нее донесся слабый запах испорченной еды. Она обвела взглядом небольшое пространство.

— Это не так уж много. Но это лучше, чем тюремная камера. — Он улыбнулся, быстро окинув взглядом интерьер фургона. — Садись. Чего ты хочешь?

Лиззи осторожно переместилась в конец фургона и села, выпрямив спину.

— Я хочу знать всю историю. Настоящую. Никакой лжи, никакого дерьма. Прямо о том, что со мной случилось, почему меня забрали, почему жители Мейплдона так сильно хотели, чтобы ты уехал. Все это. Мне нужно знать, что они сделали и пришел ли ты сюда, чтобы отомстить. — Лиззи перевела дыхание.

— Хммм… — сказал Билли, присаживаясь на край квадратного дивана, который тянулся вдоль одной стороны фургона. — Мне показалось, что ты не была готова или даже не хотела слышать об этом, когда я видел тебя на днях.

— Нет. Тогда я не была готова. Но теперь это так.

— Хорошо, я скажу тебе то, что ты хочешь знать. Но ты должна верить тому, что я говорю. Не все из этого будет иметь для тебя смысл. Большая часть этого не будет звучать правдоподобно. Конкретно одна часть. Но я обещаю тебе сейчас, что то, что выйдет из моих уст, будет правдой. Я не собираюсь тебе врать. Ты должна быть уверена, что хочешь знать. Ты должна быть уверена, что сможешь справиться с последствиями. Потому что все, чего я хочу сейчас, — это спокойной жизни, и почему-то у меня такое чувство, что после этого разговора дерьмо, так сказать, попадет в вентилятор. Как, кажется, гласит популярная в Мейплдоне поговорка: если не хочешь запачкать руки, не копайся в грязи. А ты, моя девочка, копаешь глубоко.

— Я в курсе этого. Но пришло время, папа. Пришло время узнать правду. Даже если это означает еще большую боль.

Билли кивнул и соскользнул вниз, так что он сел на диванную подушку рядом с ней.

Лиззи уловила запах «Олд Спайс». Она повернула свое тело так, чтобы быть полностью лицом к нему. Сегодня он был чисто выбрит и одет в простую черную футболку, не заправленную в темно-синие джинсы. Он привел себя в порядок с тех пор, как она впервые встретила его. Она почти улыбнулась, по какой-то причине его опрятный внешний вид, тот факт, что он прилагал усилия и гордился собой, заставил ее почувствовать к нему теплоту. Он казался спокойным и контролирующим себя, когда снова заговорил; он начал медленно, его голос был низким и размеренным.

— Ложь началась очень рано. Те, кто распространил по деревне слухи о том, что я плохо к тебе отношусь, были одними из первых. Но самая большая ложь из всех была произнесена через два дня после того, как пропал Джони Хейз. И вот тогда я все понял.

— Понял что? — Лиззи неловко поерзала на диване с твердой подушкой, создавая немного большее расстояние между ней и Билли.

— Понял, что все, что я говорил, было пустой тратой времени. Никто не собирался верить чудаку Жуткому Коули, не так ли? Кто поверит одиночке и растлителю малолетних?

— Но ты не был осужден, не было предъявлено никаких обвинений в жестоком обращении со мной, не так ли?

— Потому что я был невиновен! — внезапно закричал он, запустив пальцы в свои седые волосы. — Но к тому времени это уже не имело значения. Дерьмо прилипает, Элиза. Как говорится, нет дыма без огня. И они это знали. Вот как это получилось.

— Как получилось, что сработало?

— Их план. Они знали, что я буду изо всех сил пытаться выбраться из того бардака, который они для меня создали. Сцена была подготовлена, и я был подозреваемым номер один. Единственным подозреваемым в их сознании. Единственным, кого они когда-либо хотели.

Глава 78

1989

Резиденция Фишеров

Среда, 19 июля — день, 6.15 вечера

Белла не могла отдышаться. Она бежала домой всю дорогу, ни разу не остановившись. Она не могла, она была слишком напугана. Слишком боялась оглянуться назад. Теперь, оказавшись в безопасности за своей входной дверью, она рухнула на землю, хватая ртом воздух.

— В чем дело, Белла? — Ее мать появилась из дверного проема гостиной, а затем бросилась к ней, склонившись перед ней.

Белла не могла говорить.

— Притормози, сделай глубокий вдох, — уговаривала она, беря руки Беллы в свои и ожидая, пока та успокоится. — Ты дрожишь, — сказала она, озабоченно наморщив лоб.

Белла услышала всхлип. Это исходило от нее, из глубины души, бурля и шумно извергаясь. Слезы жгли ей глаза.

Ей не следовало убегать. Но разве был другой выбор?

Дрожь усилилась, ее зубы яростно стучали друг о друга. Мюриэл притянула Беллу поближе к себе, крепко обхватив руками ее дрожащее тело. Она пригладила рукой золотистые волосы Беллы, шепча ей на ухо успокаивающие «тише».

Они вместе раскачивались на полу, ничего не говоря.

— Я дома! — позвал Эрик, открывая заднюю дверь. Он повернулся, чтобы постучать ботинками по задней ступеньке, чтобы стряхнуть грязь.

— Ты опоздал, — сказала Мюриэл.

— Что здесь происходит? — спросил он, игнорируя ее заявление, когда вошел в гостиную, его глаза прищурились на Мюриэл и Беллу, прижавшихся друг к другу на диване.

Мюриэл взглянула на него, мягко покачав головой.

— Я не знаю, Эрик. Но это, должно быть, плохо… она еще не произнесла ни слова. Она в таком состоянии с тех пор, как прибежала час назад.

— Давай, дорогая, — сказал Эрик, присаживаясь перед ними на корточки. — Расскажи папе, что случилось. Ты снова поссорилась с Джони?

Рыдания Беллы возобновились.

— Что она натворила на этот раз? — взревел Эрик. — Скажи мне, и я пойду туда прямо сейчас и разберусь с этим.

— Эрик! Это не поможет, — сказала Мюриэл, сердито глядя на него. Она снова обратила свое внимание на Беллу. — Папа волнуется. Я волнуюсь. Ты должна рассказать нам, что случилось, дорогая.

Белла оттолкнулась от своей мамы и, со слезами, стекающими по ее все еще красным щекам, сделала несколько глубоких вдохов. Она пристально посмотрела отцу в глаза, изучая их. Эрик отвел взгляд.

У Беллы заболел живот. Ее конечности все еще горели от бега. Ей хотелось пойти в свою комнату, нырнуть под одеяло и никогда не вылезать. Но она знала, что не сможет. Она должна была что-то сказать.

— Он… он… преследовал… нас, — заикаясь, произнесла она. — Билли. — Рыдание сотрясло ее тело. — Это… Джони… Я оставила ее. Это… моя вина.

Глава 79

Анна

2019

Пятница, 19 июля

Нервный,