ступеньку ниже площадки второго этажа, где стоял теперь мистер Даттон, оглядывающий свой маленький, но незыблемый мир. По правде сказать, он никогда не питал приязни к Септимусу Фисби. Но угождение покупателю было превыше всего, напомнил Даттон себе, ровно как совсем недавно напоминал Эви.

Нацепив самую любезную и отработанную улыбку, он повернулся к куратору и спросил:

– И как называется та книга, которую вы разыскиваете?

Так же быстро, как появилась, Эви Стоун исчезла.

Она не оставила адреса, поскольку ей не было положено каких-либо выплат. Мистер Даттон не обеспокоился записью ее данных в бумагах магазина при найме. Этот неожиданный просчет с его стороны отражал физическое нездоровье в тот момент, которое теперь быстро возвращалось из-за нового стресса.

Доктор Фисби твердо стоял на своей угрозе более не работать с магазином.

Фрэнк вернулся из Уэльса, чтобы узнать о пропаже в магазине редкого и бесценного тома, должного быть под его присмотром.

А мастер-мореход Скотт вернулся из паба, чтобы обнаружить, что в его отделе хранилась прорывная и историческая художественная работа.

И никто из них не мог предугадать, что эта самая книга, написанная семнадцатилетней девушкой, скоро перевернет миры готической литературы и научной фантастики с ног на голову.

Глава тридцать седьмая

Правило № 8

Персонал должен всегда демонстрировать учтивость, готовность и рвение

В «Книгах Блумсбери» вечер пятницы обычно был самым расслабленным временем за всю неделю, отображая настроение заглядывающих в магазин покупателей. Обычно это были маленькие группы студентов, освободившиеся от лекций, владельцы магазинов, не спешащие домой, и дамы из общества, только выпорхнувшие из парикмахерских и маникюрных салонов в ожидании вечерних мероприятий, отделенных от них многими часами.

Но в эту пятницу в магазине была гнетущая атмосфера, учитывая принудительное увольнение Эви на той неделе. Грейс и Вивьен ушли вместе ровно в 5:30, как обычно, но без единого слова мужчинам. Они несли черные сумочки перед собой, как щиты, будто желая показать, что с ними нельзя будет обойтись подобным образом. Впервые за последние годы Грейс не приблизилась к дверям кабинета мистера Даттона, чтобы бодро спросить:

– Вам ничего не нужно перед моим уходом, сэр?

Всегда уважительно относившийся к началу и концу рабочего дня сотрудников, мистер Даттон всегда качал головой с натянуто-вежливой улыбкой, осознавая, что перед ним самим зачастую еще стояли часы работы. Отказ Грейс поинтересоваться им сегодня был брошенной наземь перчаткой – если бы только он мог ее увидеть.

Эш тихо ушел домой вскоре после женщин, а за ним и мастер-мореход Скотт, который отправился ужинать в паб. Алек один стоял за кассой, когда в вестибюле возник лорд Баскин, вышедший на улицу из кеба.

– Вы пропустили все веселье, – криво усмехнулся Алек в приветствии.

– До меня дошли слухи. – Лорд Баскин кивнул в сторону кабинетов, где через окно были видны занятые беседой мистер Даттон и мистер Аллен.

Алек закрыл книгу закупок, которую поддавшаяся опасному настроению Вивьен совсем позабросила.

– Я как раз заканчиваю.

– Большие планы на вечер?

– Не особенно. У вас?

– Отправляюсь в Сайон-хаус на выходные. Не хочешь пропустить пинту в «Ягненке» перед тем, как отправиться домой?

Алек заколебался. Он все еще был обижен на мистера Даттона и не жаждал обнаружить, что лорд Баскин поддерживает увольнение Эви Стоун. Но, несмотря на свою злость, Алек напомнил себе, что граф всегда доказывал, что он крайне милосердный и бескрайне разумный владелец. Алек запихнул книгу заказов обратно под стойку и прошел через заднюю дверь кассовой стойки, чтобы присоединиться к нему.

Паб «Ягненок» стоял на самой северной оконечности Лэмбс-Кондюит-стрит. Выстроенный в 1729 году, своим нынешним фасадом он отображал смесь аскетичной георгианской архитектуры, замысловатого викторианского стиля и эдвардианского возвращения к чистым линиям восемнадцатого века. Внутри на центральном баре еще остались ширмы с подвижными стеклянными панелями, изначально предназначенные для того, чтобы скрывать посетителя от хозяина паба во время заказа, а также отделять разные классы клиентов друг от друга. Алека внутренне веселила мысль о том, что сто лет назад сына доктора редко можно было бы увидеть распивающим пинту с графом.

Нынешней хозяйкой была недавно овдовевшая миссис Бесси Розенберг. Она занялась пабом после смерти своего мужа Артура в 1944 году, но, по слухам, и сама страдала от растущих проблем со здоровьем. Зайдя с улицы, мужчины заметили, что мастер-мореход Скотт уже сидит внутри, беседуя с миссис Розенберг. Баскин мягко положил руку на спину Алека и направил его к маленькому круглому столику на противоположном конце комнаты.

– Я подозреваю, что нам понадобится уединение. – Лорд Баскин кивнул Алеку, чтобы тот сел первым на более удобное место на диванчике.

– В «Ягненке» едва ли можно найти уединение – Скотт здесь практически живет. – Алек оглядел зал. – Вы ранее упомянули Сайон-хаус.

Лорд Баскин кивнул.

– Герцог размышляет о том, чтобы открыть дом для публики – мы с матушкой обсуждали эту тему годами. Столько изменений. Чем я могу тебя угостить?

Алека удивило это предложение. За годы знакомства с лордом Баскином вне пределов магазина они общались только в элегантной обстановке ресторанов отелей и коктейльных баров. И все же граф не казался лишним в «Ягненке», когда неспешно подошел к бару заказать пива. Вообще-то, заметил Алек, лорд Баскин никогда и нигде не казался лишним. Этому Алек завидовал.

Лорд Баскин вернулся к столу с двумя лагерами и поставил один перед Алеком.

– Подозреваю, ты тоже в нем нуждаешься.

– Вы потом переговорите с Гербертом и Фрэнком?

Лорд Баскин кивнул.

– Но сперва я хотел пообщаться с тобой.

Алек раздраженно вздохнул.

– Просто Даттон сам придумал эти правила. Эви работала всего два месяца – даже меньше – и просто следовала их букве. Должно быть какое-то признание этого. Она по меньшей мере заслуживает упущенной зарплаты.

– Она в отместку получила книгу, как я понимаю. – Лорд Баскин весело поднял бровь.

– Я никогда не видел такой злости, как на лице у Фисби в тот момент. Даттон до сих пор не оправился от полученного выговора.

Баскин снова кивнул, теперь задумчиво.

– Не думаю, что Герберт вообще оправился.

– Вы имеете в виду его здоровье?

– Не обязательно. Я понимаю, что его здоровье улучшается, хотя, конечно, не семимильными шагами. Нет, я имею в виду унижение для человека вроде Герберта в том, чтобы потерять физический контроль на рабочем месте. Перед всем персоналом, что еще хуже. – Баскин замолчал и встретился взглядом с Алеком. – Перед… женщинами.

Акцент на последнем слове наконец привлек внимание Алека.

– На что вы намекаете?

– Он вернулся вопреки наказам врача, в конце концов. Возможно, он чувствует себя незащищенным с разных сторон. – Лорд Баскин снова умолк. –