А если не нарцисс, то проходимец или, как вариант, полный идиот, неспособный заработать на услуги профессиональной няни и поэтому отдающий душевное тепло женщине с нулевой самооценкой.

Зырянов не походил ни на один из этих типов, но тем не менее сначала дружил с Галей, а потом проделал тот же фокус с Оксаной Васильевной.

Ну ладно, с мамой Галей все понятно, она боевой товарищ, это святое. Но Черных… Геннадий Анатольевич не девушка, зачем ему сдалась такая страшная подруга? И потом это низко – использовать нереализованные материнские инстинкты в собственных целях, фактически превращая женщину в бесплатную прислугу.

Может, он и есть маньяк? Алиби у него вроде бы твердое, но если копнуть поглубже, появятся разные неприятные вопросики. Например, почему все решили, что Полина пропала именно тем утром, когда Геннадий Анатольевич отправился на дежурство? Может быть, она мирно вернулась «с натуры» и оставалась дома, пока Зырянов не позвонил с работы и не предложил встретиться где-нибудь в городе. Она поехала в обозначенное место, где муж ее и убил, а тело спрятал, потом пришел домой и заявил о пропаже, соврав, что проспал эти несколько часов между возвращением с работы и обращением в милицию.

Подождал несколько дней, а потом спокойно поехал и захоронил тело в сарае Реутова.

Или вообще просто: по возвращении с работы разгорается скандал, в ходе которого Геннадий случайно убивает жену. Дальнейший ход его мыслей понятен и не оригинален. Он находит способ незаметно спрятать тело и заявляет об исчезновении. По счастливой для Зырянова случайности Полина, вернувшись из поездки, никому не звонила и ни с кем не виделась, так что некому свидетельствовать, что она была жива все время, пока муж находился на работе.

В общем, все складывается для женоубийцы невероятно удачно, остается только улучить момент и надежно спрятать тело.

Ну хорошо, а остальные жертвы? Или все убийцы области негласно сговорились прятать трупы на участке Николая? Аномальная зона там у него?

Хотя почему он решил, что Геннадий Анатольевич скрыл тело жены именно у Реутова? Очень может быть, останки Полины находятся совсем в другом месте, генетическая экспертиза еще не проводилась.

Маньяк сам по себе, а женоубийца Зырянов сам по себе. Но даже если так, сам он не признается, а доказательств нет.

Мстислав Юрьевич помедлил. Ему хотелось скорее к Фриде, поделиться с ней радостью, что все его подозрения оказались беспочвенными и теперь на душе спокойно и легко, но с другой стороны, к любимой женщине надо возвращаться не с облегчением, а с победой. Серийника-то он так и не поймал!

«Лучше я сегодня максимально сделаю, а завтра весь день посвящу нашему свиданию, – решил Зиганшин, – с утра баню вытоплю, костюм наглажу, все дела. Я ж с деревенской жизнью совсем забыл, что импозантный мужчина и светский кавалер, а не грубый мужлан».

Он позвонил Антонине Семеновне, рассудив, что эта умная, язвительная и с цепкой памятью дама наверняка в курсе если не фактов, то сплетен уж точно.

Сексапильная докторша доброжелательно откликнулась на просьбу о встрече и сказала, что как раз пропадает в вихре генеральной уборки и рада случаю прервать этот процесс. Домой по причине «дикого бардака» не приглашает, но в кафе на первом этаже охотно спустится.

Зиганшина это более чем устраивало, да и ехать оказалось недалеко.

Прибыв на место, он занял столик и набрал Антонину Семеновну. Она появилась очень быстро, одетая с тем сдержанным шиком, который становится понятным только на настоящих красавицах: прямая узкая юбка и простой пуловер цвета беж, казалось бы, ничего такого специально не подчеркивали, но отвести глаза от фигуры Антонины Семеновны было весьма проблематично.

Она категорически заявила, что будет только черный кофе, и, быстро сделав заказ, Мстислав Юрьевич приступил к расспросам.

Услышав о его интересе к Зырянову и Черных, Антонина Семеновна рассмеялась:

– Знаете, в чем основная трагедия юности? – вдруг спросила она.

– В прыщах?

– Ну ладно, вторая трагедия. В том, что мальчики хотят секса на один раз, а девочки – вечной любви, причем и те и другие верят, что партнеры хотят того же, что и они сами. С годами ситуация сглаживается, некоторые мужчины тоже начинают хотеть любви, а женщины понимают, что обещать не значит жениться, но до этого сильно страдают. С Оксанкой и Геной получилось именно так.

Антонина Семеновна подтвердила, что Зырянов познакомился с Оксаной на дежурстве и пару раз переспал с ней по пьяни или просто по глупости, не имея никаких далеко идущих планов на ее счет. Она тогда была студенткой выпускного курса и на дежурства ходила для того, чтобы показать себя в выгодном свете и добиться места в ординатуре или интернатуре.

В общем, Гена думал, что она немножко посветит лицом перед старшими товарищами, добьется положительного решения да и забросит ночную работу, но не тут-то было.

Оксана вцепилась в молодого человека, по выражению Антонины Семеновны, «как вошь в овчину». Она специально подстраивала так, чтобы график ее совпадал с графиком Зырянова, и подвергала молодого доктора жестокому моральному прессингу в виде признаний в неземной любви и претензий относительно утраченной невинности. Бедный Гена не знал, куда деваться от своего истинного счастья, и, наверное, в итоге сдался бы, но тут случилась командировка в зону боевых действий. Зырянов там проявил себя очень хорошо, по возвращении получил должность в академии, и к ним в больницу больше не возвращался. Возможно, не в последнюю очередь для того, чтобы не видеться с Оксаной, которую взяли сначала в интернатуру, а потом на должность терапевта приемного отделения.

На вопрос, был ли он знаком с Верховской, Антонина Семеновна, немного подумав, ответила отрицательно. При Зырянове Таня еще не работала в больнице, а потом они занимались разными направлениями хирургии и вряд ли даже просто сталкивались на научных и научно-практических конференциях.

– То есть Геннадий Анатольевич не ценил дружбу с Оксаной Васильевной? – уточнил Зиганшин.

– Какой там! Он на все был готов, чтобы не видеть никогда эту бешеную!

– Да? – удивился Зиганшин. – Тем не менее сейчас они являются хорошими друзьями.

– Это вам Оксанка сказала? – засмеялась Антонина Семеновна. – Знаете, ей надо было идти не во врачи, а в журналисты. Поразительное умение, вроде бы придерживаясь фактов, так все исказить, что просто ужас. Приведу пример: как-то Галя Карлина ходила в гости к Зыряновым и потом на дежурстве, которых она у нас брала два-три в месяц, поделилась впечатлениями. Вы, наверное, не помните ясно начало девяностых, время было такое своеобразное, и не то чтобы голодное, но около того. И вот Гена где-то вычитал, что из молодой крапивы можно не только делать суп, но в жареном виде она тоже прекрасна. А Галя ж фанат кулинарии, ей только кинь идею. В общем, она набрала крапивки, пожарила и отнесла Зыряновым. И рассказывает нам, какая вышла из этого рецепта несусветная гадость и как они с Полиной смеялись над Геной, мол, автор идеи, кушай-кушай свой деликатес. Такая милая семейная зарисовка, мы тоже похихикали и забыли. Проходит время, и Оксана вдруг извлекает этот эпизод на свет божий и рассказывает уже в таком ключе, что молодая жена по наущению идиотки Гали кормит мужа черт знает какой травой, а он настолько раздавлен и деморализован супружеской жизнью, что не имеет сил возразить. Я до сих пор помню, с каким пафосом Оксанка воскликнула: «И он ел! Давился, но ел!» Понимаете? Вроде бы факты она не исказила, но получилась абсолютно другая история. Так, наверное, и с дружбой.