По всей видимости, такой ответ был заранее предусмотрен Палачом или его создателями.

— У вашего шефа есть два выхода из этой ситуации, — терпеливо парировал он слова господина Челлини. — Один — убедить свое руководство в том, что существует единственный вариант решения этой проблемы. Тот, с которым ознакомил вас я. Я готов предоставить для этого самые разнообразные средства. Я располагаю огромным массивом данных, которые способны убедить в моей правоте любое разумное существо.

— Бюрократия — это не разумное существо, — вздохнул Енот. — Это вообще не существо. Это механизм, который делает часто совсем не ту работу, которая от него требуется.

Палач улыбнулся.

— Ну вот, вы сами приходите к мысли о выходе номер два. Просто не надо вовлекать в игру столь несовершенный механизм. Ведь если вы заранее предположите, что рапорт «наверх» погубит все дело, это равносильно вредительству. Вашему шефу надо просто поступить как индивидуальное разумное существо, а не как шестеренка тупого механизма.

«Дожили, — подумал Енот. — Робот объясняет мне, человеку, что люди не должны быть шестеренками».

— То есть вы хотите сказать, — произнес он печально, — что мы должны никому «наверх» не сообщать о контактах с вами, да и о проблеме Джокера вообще?

— По крайней мере, — мягко произнес Палач, — вы можете подавать информацию наверх избирательно. Так, чтобы не оказаться связанными по рукам и ногам.

«Вот и вербуется та самая “пятая колонна”, — подумал Енот. — Надеюсь, что шеф не угодит в эту ловушку».

— Наш с вами разговор зашел в тупик, — устало констатировал он вслух. — Давайте остановимся на том, что я передам все то, что вы мне сказали, своему шефу. Дальнейшее будет зависеть только от него. Когда и где вы хотели бы назначить встречу с ним?

— Предоставляю этот выбор ему, — со всегдашним своим вежливым равнодушием ответил Палач. — Это должно быть место, исключающее присутствие посторонних. И исключающее всяческие ловушки. Вы можете просто связаться со мной по вашему мобильному блоку связи. Или по любому другому. Запомните номер. Иничего не записывайте:

Он продиктовал шесть цифр. Енот — повторил. И кисло улыбнулся.

— Вы, я вижу, обживаетесь здесь? — осведомился он. — Уже мобильником обзавелись...

— Я сам себе мобильник, — усмехнулся Палач.

* * *

— Какого черта он не трогает с места? — спросил толстяк. — Треплется со своим напарником. О чем, интересно?

Лопоухий зло зыркнул на него и, сказав в трубку: «Я понял вас, господин Себастьян, понял...», в бешенстве хватил трубкой о сиденье.

— Тебя, дурака, часто такие гениальные мысли посещают? — заорал он.

— К-какие? — недоуменно уставился на него толстяк.

— Да чтобы Мочильщик сам бы Челлини этим и занялся! Ты долго думал, пока до такого додумался?

Лопоухий, отдуваясь, откинулся на спинку сиденья.

— В общем, — угрюмо проговорил он, — меня Мочильщик полчаса крыл такими матюгами, — каких не за всякую жизнь и услышишь. В общем, в дерьме он нас обвалял. Из-за твоей гениальной идеи, кстати говоря. А под конец добавил, что если завтра же ковыряльника у него на руках не будет, то нам с каким-то Секачом дело иметь придется. Не знаю, кто это такой, но погонялово его мне совсем не понравилось...

— Ты не знаешь, кто такой Секач? — округлил глаза толстяк. — Ну ты даешь!

— Да, даю, а что такого?! — скривился лопоухий. — Я в Семи Городах без году неделя. Почему я должен каждую сволочь здесь знать? На кого он хоть похож, этот твой Секач?

Толстяк хохотнул:

— В глаза его не видел, но, судя по тому, что о нем рассказывают, на дьявола он похож. Он здесь большой босс. По части таких делишек, что нам с тобой и не снились. Ему такая мелочь, как Городская Стража, чисто по фигу. Он всю Ратушу в кармане держит. И крут немерено. Вот Чертушка — знаешь такого? — рассказывал, что его тогдашний босс... Как бишь его звали? Помню только, что погонялово у него было смешное такое — Болеро... Так вот, Болеро этот не совсем просек ситуацию и прикарманил денежки Секача, которые, однако, считал своими. Так вот тот — Секач, я имею в виду — просто его головой в толчок засунул и спускал воду, пока Болеро тот на хрен не захлебнулся. Вот так...

Лопоухий задумчиво пялился на своего более осведомленного в теневой стороне жизни Семи Городов партнера.

— Так я чего-то не въезжаю? — озадаченно вопросил он. — Кто под кем ходит? Секач под Мочильщиком или Мочильщик — под Секачом?

Толстяк призадумался. Почесал в затылке.

— А кой пес разницы? — наконец умозаключил он. — Какое, понимаешь, меню, какой выбор: Мочильщик нам пальцы и бошки поотрубает или Секач в сортире замочит?

Толстяк пошарил во внутреннем кармане своей бесформенной куртки, вытащил фляжку с дешевым, но достаточно крепким пойлом. Отхлебнул сам и протянул партнеру.

— В общем, — вздохнул он, — нам, раз так, деваться некуда. Просто завтра мы или на этом свете останемся, или на том окажемся. И вся недолга.

— Утешил! — ядовито отозвался лопоухий. — Тебе б только во храме проповедовать. Только вот мне и сегодня и завтра на этом свете желательно оставаться!

Толстяк развел руками.

— Так я ж против разве? Раз так, то... Смотри, вон из «лендровера» того, смотри, один тип вылезает. И тип этот — и не Челлини вовсе... Тот в кабине остался. За рулем...

— Кончай языком трепать! — оборвал его лопоухий, хватаясь за баранку. — Сейчас нам у типчика этого, у Челлини в смысле, с хвоста слезать нельзя никак! Или он за мечами сейчас двинет, или — не приведи господь — за подмогой...

Движок надсадно взвыл, и обшарпанная ворованная тачка вслед за «лендровером», записанным за Апостолосом Челлини, неторопливо втянулась в боковой переулок.

* * *

— Боже, это еще что за пара уродов? — недоуменно спросил Роман Плонски у своего напарника. — В этой истории постоянно прибавляется фигурантов неизвестно откуда! Этот Челлини прямо-таки притягивает к себе престранных типов!

Напарник флегматично пожал плечами:

— Я уже послал кадры с нашей камеры на опознание. Похоже, что это ребята из «залетных». Да и, судя по поведению, деревня. Вопрос в том, чего ради они...

Тихо зажурчал сигнал вызова на пульте передвижного пункта внешнего наблюдения.

— Слушаю вас, сэр! — отозвался Плонски.

— Присланный мною человек... — задумчиво осведомился сэр Байер, — он просмотрел вашу видеозапись?

— Да, — сообщил Плонски. — Там интересно... Я уже отправил вам примерную расшифровку. Через вторую систему.

На другом конце канала связи Страшный Коннетабль ткнул в клавиатуру и стал пробегать своим вечно скептическим взглядом всплывший из глубин экрана текст. Постепенно выражение его лица менялось. Становилось сосредоточенней и жестче.