Похоже, на борту никого не осталось: грот-брамсели судна беспомощно хлопали под порывами шквального ветра.

– Что видишь? – спросил Малыш Флокко. – Это военный корабль?

– Скорее, торговый; наверное, шел к Антильским островам, попал в шторм и лишился мачты.

– И ты хочешь добраться до него вплавь?

– Тысяча колоколен! Я не собираюсь окочуриться на этих скалах от зноя и жажды! Эта бригантина – всего лишь старая калоша, но это лучше, чем разбитый в щепки вельбот! Меня вот что тревожит: как бы нам прихватить наши припасы и мушкеты? Что бы там ни было, готовимся к абордажу.

– А с альбатросом что делать? – спросил Малыш Флокко.

– Брось его здесь. Надеюсь, на бригантине найдется что-нибудь получше. Хоть какие-то запасы у них должны остаться. Долой башмаки и мундиры! Припасы и оружие держим над головой. Поторопитесь, ребята: ветер несет корабль слишком быстро!

Огромные волны быстро несли к берегу таинственное судно. Но, как видно, судьба благоволила к бригантине: внезапно ветер сменил направление и слегка развернул судно от скал.

– Мы готовы! – сказал юный марсовой.

Корабль несло к югу, порывы ветра бросали его с волны на волну. На нем явно не было рулевого. Судно находилось не более чем в полутора милях от скал.

Стараясь, чтобы волны не отбросили их назад, беглецы прыгнули в море и изо всех сил поплыли.

Вокруг свирепствовала буря. Волны с ревом неслись одна за другой. Боцман, который всегда был хорошим пловцом, поплыл первым, отчаянно загребая руками и отталкиваясь от воды ногами. За ним, извиваясь, точно дельфин, следовал Малыш Флокко. Последним плыл невозмутимый немец.

Беглецы проплыли уже более полумили, когда Ульрих вдруг вскрикнул.

– Что случилось, сынок? – спросил Каменная Башка. – Уж не собрался ли ты пойти ко дну?

– Нет, папаша.

– А что ж тогда вопишь?

– Чудовище проплыло прямо возле меня!

– Что еще за чудовище?

– Я не вишу, папаша.

– Долшно быть, акула.

– Она сожрет меня?

– Какое там! Разве что ноги откусит!

Несмотря на такие шутки, боцман ни за что не бросил бы в беде беднягу-немца. Старик достал кортик и, ругаясь на чем свет стоит, поплыл назад.

Он быстро подплыл к немцу, который продолжал размеренно плыть, несмотря на то что в любой момент его могла разорвать на части огромная рыба.

– Посмотрим… – пробормотал доблестный моряк, сделав круг рядом с Ульрихом. – Акула может раскусить человека пополам, словно кубинскую сигару.

Боцман принялся яростно бить руками по воде, пару раз нырнул и наконец закричал:

– К кораблю! Плывем к кораблю!

Бригантина была всего в пяти кабельтовых от них. Ее понесло вдоль скал. Слегка накренясь на штирборт, судно пронеслось мимо песчаных отмелей и продолжало двигаться на юг, управляемое лишь переменчивым ветром, раздувавшим грот-брамсели. Отчаянно борясь с волнами, товарищи поплыли к бригантине, боясь, что ее отнесет вдаль.

Последним усилием они подплыли к накренившемуся борту и ухватились за свисавшие канаты.

– Наверх! – воскликнул Каменная Башка. – Мы спасены!

Беглецы перелезли через борт и спрыгнули на палубу, тут же отбросив промокшие мушкеты и припасы, которые не удалось уберечь от волн.

Как они и думали, на судне никого не оказалось. Две мачты бригантины были сломаны штормом на уровне марсов. Крен судна мог объясняться течью, в которую медленно, но верно проникала вода.

– Никого! – воскликнул боцман. – Ни живых, ни мертвецов!

В ответ на это из трюма послышались устрашающие звуки. Казалось, само судно выло и бешено ревело, словно на нем были волки, медведи, пумы и ягуары.

– Тысяча колоколен! – выхватив кортик, воскликнул бретонец. – Кто же плывет на этом загадочном корабле? Кажется, это не люди, а дикие звери. Что за груз везло это судно?

Малыш Флокко и Ульрих подхватили оружие и съестное и схватились за лини, чтобы в случае опасности тотчас же взобраться на марсы.

Выставив перед собою кортик, Каменная Башка приблизился к раскрытому люку и тут же в ужасе отпрянул назад. Трое товарищей мгновенно взлетели на марс фок-мачты.

– Ну так что, Каменная Башка, как зовут наших новых друзей? – спросил Малыш Флокко.

– Ах ты, плут! Ты имеешь храбрость называть их друзьями? Не хочешь ли поближе познакомиться с их зубами и когтями? Хочешь знать, что за господа, вырвавшиеся из железных клеток, обитают в трюме? Так я тебе скажу: ягуары, пумы, бизоны, койоты, медведи и змеи.

– Лучше бы мы остались на скалах!

– Я тоже так думаю, – отозвался боцман.

– Но как все эти звери очутились на корабле?

– Их, верно, везли на продажу. В немецких портах за них платят бешеные деньги! Верно, Ульрих?

– В Гамбурге навалом злобных зверей, – отозвался наемник. – Стоит прийти в порт кораблям из Азии или Африки, жители заснуть не могут от их рычания.

– Ты говоришь, зверям удалось выломать решетки?

– Я своими глазами видел, как при виде меня пара гризли рванулась к лестнице! – воскликнул боцман.

– Так, значит, там еще и змеи?

– Я видел нескольких тварей, но они еще не выбрались наружу!

Малыш Флокко тяжело вздохнул.

– Я не боюсь, что меня разорвут дикие звери, – сказал он. – Но вот змей я ужасно боюсь и не хочу… – Вдруг он прервал себя на полуслове и воскликнул: – Добрый день, мистер! Для нас большая честь познакомиться с вами, но все-таки держитесь от меня подальше. И предъявите, пожалуйста, ваш билетик.

Глядя на эту сцену, Каменная Башка и немец от души расхохотались. Господин, которого столь любезно приветствовал марсовой, оказался огромным медведем гризли, которого голод заставил выломать прутья клетки и выбраться на палубу. Оказавшись на свободе, зверь яростно зарычал.

– Тысяча колоколен! – выругался боцман. – Да он размером с бизона! Кто спустится к нему и любезно проводит обратно в клетку?

– Только не я! – воскликнул юный марсовой, с ужасом уставившись на раскрытую пасть зверя с двумя рядами огромных желтых клыков.

– Как насчет тебя, Ульрих?

– Не могу, папаша. Подшилки трясутся.

– Наши мушкеты сейчас не многого стоят, – сказал бретонец, – весь порох вымок.

– Зато тяжелыми прикладами ружей можно раскроить даже самую крепкую башку!

– Да только нет таких дураков, которые пошли бы на такого Бородача с незаряженными ружьями! Медведи – очень сильные звери. Вот что, Малыш Флокко: отрежь-ка лоскут от паруса и высуши порох. Солнце вроде сильно припекает.