Губы напряглись ироничной улыбкой.

Нет, это же патология — белые глаза…

Глория тяжко и протяжно вздохнула.

Следующая роза обязательно будет интенсивно голубого цвета и обязательно получит имя «Глаза аспирантки».

Глория поправила съехавшую с уха верхнюю подушку.

Надо решать две срочные проблемы: найти идеальное, незабываемое, многозначительное имя для безымянной красавицы и встретить, наконец-то встретить на жизненном пути ненаглядного суженого, непременно встретить.

Глория вдруг поняла, что для полного и безоговорочного счастья ей не хватает самой малости — обыкновенной настоящей любви…

Воспоминания об утре знаменательного во всех отношениях дня, который постепенно и незаметно начинал клониться к вечеру, заставили Глорию Дюбуа повторить нерушимую клятву.

«Ночной поцелуй» отреагировал на пылкие обещания в адрес кареглазого незнакомца одобрительным киванием верхних роз и нетерпеливым вздрагиванием еще не распустившихся бутонов.

И тут в просвете аллеи возник знакомый силуэт Тины Маквелл.

Запыхавшаяся подруга в одной руке держала секатор, в другой — обрезок ветки.

— О, Гло, мне Браун сказал, что ты давно уже здесь.

— Да, вот любуюсь этим роскошеством.

— Эх, завидую я тебе, Гло… — Тина пустила в ход секатор, подравнивая и так идеальный куст. — Твоему неисчерпаемому оптимизму.

— Ах, Ти, у тебя, наверное, проблемы с рокером из Канзаса?

— Гло, я рокера отфутболила на прошлой неделе вместе с мотоциклом.

— Надоела быстрая езда?

Но ершистая подруга вдруг решительно перешла в контратаку.

— Гло, душенька, а тебе не надоели эти чертовы розы?

Секатор безжалостно сомкнул острые челюсти на ветке, неосторожно выбившейся из кроны.

— В университете — розы!

Дизайнер по ландшафту вхолостую поклацала в воздухе секатором.

— В Парке — сплошные розы!

Глория Дюбуа подначила излишне агрессивную подругу:

— Прекрасней роз нет на этом свете ничего.

— А мужчины?

Дизайнер-ландшафтовед всегда относилась к противоположному полу чересчур эмоционально и неразборчиво.

— О, Ти, значит, после рокера ты недолго пребывала в одиночестве?

— Понимаешь, Гло…

Секатор вновь злобно проклацал над кустом.

— Меня тут один заезжий красавчик пытался охмурить.

— Ну и как?

— Пригласил на свидание.

— Ого.

— Только все сам испортил.

Секатор энергично кастрировал ни в чем не повинный воздух.

Наверное, Тине Маквелл привиделся в этот момент нехороший парень.

Глория поняла, что должна помочь разнервничавшейся подруге.

— Сразу полез под юбку?

— Если бы.

Тина Маквелл переключила секатор с воображаемой фигуры на конкретный ближайший куст.

— Забыл обрызгаться дезодорантом?

— Гораздо хуже — приволок мне букет.

— Вполне предсказуемый поступок для нормального ухажера.

— Да ты себе не представляешь! — Секатор вновь затерзал воздух. — Букет роз!

Подруги рассмеялись.

Как всегда, начала Тина, Глория подхватила.

Отсмеявшись, дизайнер по ландшафту продолжила сетовать на сложившиеся обстоятельства.

— По-моему, в нашем великолепном Центре сплошная дискриминация! — Тина Маквелл, наигравшись секатором, убрала опасный инструмент в накладной карман своего клеенчатого фартука с эмблемой Национального парка роз. — Дискриминация исключительно по половому признаку.

— Занятный вывод. Это ты о чем?

Глория Дюбуа подзуживала лучшую подругу, чтобы та скорее выговорилась и смогла наконец-то переключить внимание на нее и переварить грандиозную и потрясающую новость.

— Издеваешься?

Тина Маквелл извлекла из второго кармана банан.

— Нисколечко.

Глория Дюбуа удовлетворенно хмыкнула — если к подруге вернулся аппетит, значит, исповедь вот-вот закончится.

— Вот скажи мне, Гло, ты заметила, какой странный контингент любуется розами? — Тина Маквелл расчехлила банан. — Хочешь?

— Нет, спасибо.

Тина Маквелл откусила большой кусок.

А Глория Дюбуа решилась пошутить.

— Снежного человека не приметила, да и инопланетян тоже!

— При чем здесь Биг Фут и марсиане?

— Я и говорю, что ни при чем.

— Взглянуть на розы приезжают в основном пожилые дамы, женщины неопределенного возраста, скучающие девицы и оравы ребятишек.

— Ты забыла добавить в перечень аспиранток и подруг сотрудников.

— Я серьезно. — Тина Маквелл покончила с бананом. — Где, я тебя спрашиваю, мужчины продуктивного возраста?

— На бейсболе, наверное, или в покер дуются.

— В зоопарке и то мужчин бывает больше, чем у нас.

— Да, вам тут явно не хватает гривастых львов и мрачных горилл-самцов.

— Вот я и говорю — половая дискриминация.

— Но я тут встретила оживленных персон мужского пола с фотоаппаратами наперевес.

— Туристы, а тем более заграничные, — не в счет.

Тина Маквелл была ярко выраженной патриоткой — именно ей принадлежала идея создать в Национальном парке панно из низкорослых роз, изображающее американский флаг.

Но Глории сейчас совершенно не хотелось вдаваться в сложные и запутанные национальные отношения. Она лукаво улыбнулась.

— Ти, я знаю, как привлечь мужчин к розам.

— Поделись.

— Надо просто вывести цветок с крепким ароматом шотландского виски.

— Скажи еще — с запахом гаванской сигары!

Ландшафтоведка прыснула.

Глория ее с удовольствием поддержала.

Отсмеявшись, Тина Маквелл хитро прищурилась.

— Погоди-ка, Гло, погоди-ка… — Похоже, она наконец-то заинтересовалась внезапным, нарушившим сложившийся график приездом вечно занятой аспирантки. — Один вопрос.

— Хоть десять.

— Почему ты нагрянула не вовремя?

Глория, уставшая от ожидания, не стала нагонять туману и ответила прямо, но красноречиво:

— Да вот, понимаешь, угораздило сегодня влюбиться!