не часто её придерживаются. И потом, когда это демагогия на что-то влияла? Мы имеем факты, человек: для нашего начальства, если Айм не выгреб — это только его проблема.

Дедуля вскочил и прошёлся по комнате.

— Ладно, — сказал он. — Допустим. Но скажи мне, Шааз, гений воздуха, ты ведь у нас хранитель тёмных тайн?

О нет.

— Глубоко в теории. Но кто там интересуется этой рекламной мишурой? На практике всё не настолько…

— Давай сократим: это правда. А ещё верно, что тебе поручили заключить со мной контракт любой ценой — и вот, цена на столе. Внемли же мне, хранитель тайн: найди убийцу Айма, раскрой тайны, связанные с его смертью, назови причины, по которым он умер, и помоги мне поквитаться с его убийцами. И я твой.

В теории у демонов не бывает мигрени, но у меня она совершенно определённо начиналась.

— Эй, человек, — протянул я. — А как ты думаешь, что сам Айм сказал бы об этом?

— Он был бы в ярости, но это уже не важно. Он мёртв. Кто-то убил его, и я узнаю, кто, как и почему. Любой ценой. Или ты не согласен на сделку, демон?

Прямой вопрос, и, когда его задаёт благословенный, ответ может быть только один.

— Я заключаю с тобой сделку, колдун. Да будет так.

Вот что за неделька, а?

Отступление 1

*

— Итак, ты заключил выгодный контракт.

— Верно.

— Но тебя это не радует?

— А Шеф его знает! Хотя нет, надеюсь, не знает. Не важно… Просто контракт, как в таких случаях принято говорить, с душком… Слушай, не то чтобы не радовало. Я хорошо делаю свою работу, понятно? Получше прочих. Тебе ли не знать? Это ты тут у нас — самый востребованный среди селебрити мозгоправ, живущий на вершине мира. Одним своим существованием ты подтверждаешь тот очевидный факт, что я действительно хорош в том, что делаю.

— Скромный, как всегда… И я не мозгоправ, а психоаналитик. Запомни уже, неуч рогатый.

— Не-а. Можешь себя как угодно называть, но я-то знаю, что ты — типичный мозгоправ. Для всяких умных слов у тебя даже соответствующего образования нет!

— Есть. Оно, правда, не котируется в этой конкретной стране — но это не столь существенно.

— Существенно — если делает тебя маленькой мерзкой лгуньей… Но не переживай, мне нравится.

— Просто слегка искажающей правду личностью. И я — талантливый психоаналитик.

— Ну да. И отличный пиарщик. Но как ты думаешь, какой процент твоего таланта можно засчитать тебе, а какой — моим подарочкам, вроде чарующего голоса и шкатулки, полной чужих детских тайн и слабостей?

— Это детали, Шакс. Но ты продолжаешь ко мне приходить…

— Я читал, что разговоры с домашними животными тоже иногда имеют смысл.

— Очаровательно. Вот об этом мы и поговорим. Значит, люди — домашние животные?

— Ну, более-менее.

— Звучит лестно. А с чем ассоциируются у тебя домашние животные? Опиши то, что людей и питомцев объединяет — как минимум, по твоему мнению.

— Ну, они тупые, пованивают, всё приводят в беспорядок, требуют постоянного присмотра… А ещё они очень неблагодарные. И недолговечные.

— Очень недолговечные, да? Я слышала, порой одинокие люди очень привязываются к своим домашним питомцам. И их, тупых, вонючих и требующих постоянного присмотра, всё ещё больно терять.

— Мне нет. Низший демон, забыла? Я не крылатый, не древний языческий бог — так, побочная стихийная поделка, сущ на подхвате. Твари моего ранга на высшие чувства не способны.

— Очень… познавательно. И ты точно уверен, что так оно и есть?

— Разумеется! Это моя природа, если ты не в курсе.

— Хорошо. Учту на будущее. Но знаешь, привычку едва ли можно считать высшей эмоцией. Вот я и интересуюсь: может, ты немного… привыкаешь к ним?

— К людям? Ну, время от времени.

— И к некоторым больше, чем к другим.

— Ну да, к самым интересным. Что удивительного?

— Нет, ничего. Просто, быть может, нам стоит обсудить того скрипача, после смерти которого ты пришёл ко мне?

— Я даже говорить об этом смысла не вижу. Какое отношение тот дурак имеет к моей проблеме?

— А какая твоя проблема?

— Слушай, прекращай покупать всякие загадочные вещества у своих постоянных клиентов. Ты уже забыла? Профи, что уж сказать… Моя проблема — меня всё раздражает! Особенно работа. И начальство. И клиенты. Не поверишь — все бесят!

— Да почему же, верю. А ещё верю, что тебе всё труднее выполнять твою работу, что ты ненавидишь каждый вызов, что новые контракты не радуют… Ты выгораешь, Шакс.

— Я выгораю по пять раз в месяц, и ничего! Демоноборцы и всё в этом же роде. Но я — гений воздуха, меня почти что невозможно убить пламенем…

— Не притворяйся идиотом, Шакс. Ты выгораешь. Эмоционально. И, если этот процесс не остановить, то ты окончательно впадёшь в депрессию.

— У демона не бывает депрессий.

— Шакс, ну серьёзно, это уже даже не смешно. Расскажи это кому-нибудь, кто не созерцал тебя в агрегатном состоянии “пьяная драма” или “мрачная туча”. И ты живёшь в такой грязи, что развёл у себя дома крыс…

— Они красивые.

— …Ты назвал одну из крыс Гектором и говоришь с ней! С ним. Не важно! Важен сам факт.

— А что тут такого? Старина Гек не хуже людей. А многих, если честно, лучше.

— Шакс.

— Что?

— Ничего. Как продвигается дело с блогом?

— С переменным успехом. Я нашёл мир вне нашей юрисдикции и публикую блог.

— Тебе становится легче, когда ты обо всём рассказываешь?

— Кто его знает… Но это что-то новенькое, потому я продолжу.

— Звучит конструктивно, но, видимо, этого будет недостаточно. Шакс… у тебя есть друзья, с которыми бы ты мог поделиться?

— Я не люблю делиться.

— О, да во имя всего всякого! Шакс!!

— Что?!

— Ты прекратишь сегодня кривляться или нет?

— Сама прекрати дурацкие вопросы задавать! И вообще, нет у меня никаких друзей! Демон, забыла? Мы на такое не способны.

— Ну конечно. Но есть же кто-то, с кем тебе приятно говорить? Возможно, кто-то, с кем тебе всегда привычно, уютно, комфортно, кому ты можешь рассказать если не всё, то многое, кто может понять тебя всегда… Есть у