«булочек» уходила на обед чуть раньше «пирогов». Иногда мы освобождались одновременно. Но такое случалось редко: обычно чья-то бригада шла первой, а потом подтягивалась другая. Поэтому совместного времени в обеденный перерыв оставалось, как правило, всего минут пять-десять. В такие дни, когда мы обедали первые и уже заканчивали – только начинала приходить бригада «пирогов», я ловила себя на мысли, что ищу глазами Антона. Он обычно бодро заходил, сразу с кем-то заговаривал, в общем, всячески излучал оптимизм и обаяние.

Вообще, обаяние было его главным коньком – каким-то невероятным и магнетическим. Как будто в детстве парень упал в чан с харизматичностью (не помню, когда и где услышала эту фразу, но Антону она максимально подходила). Мне кажется, если бы даже он выглядел не как Аполлон, а был бы худым прыщавым пареньком, с грязными зализанными волосами, то все равно излучал бы это свое непонятное сияние, на которое привлекал людей, и особенно, кончено, девушек. Так ночной свет манит мотыльков, подчас обжигая им крылья.

Во-первых, Антон очень грациозно, и я бы даже сказала, музыкально двигался – как будто не просто шел или совершал какое-то обычное действие, а будто танцевал. При этом всегда смотрел в глаза. А как говорил какой-то умный человек: «нам нравится, когда люди заинтересованно смотрят нам в глаза». Когда Антон смотрел на кого-то, неважно на кого: будь то парень или девушка, мужчина или женщина – все свое внимание и интерес переносил на этого человека, словно ничего и никого другого в этот момент для него не существовало. Безусловно, это льстило и подкупало каждого, кто попадал в этот его световой прожектор внимания. И потому многие хотели «отщипнуть кусочек» Антона-Аполлона. Но Антон был непостоянен и голоден в отношении людей. Он был гиперобщительным. И каждый раз находил новую «жертву» для беседы. Причем, если так позволительно выразиться, не брезговал никем. Казалось, ему абсолютно с каждым есть о чем поговорить, и каждый человек, по-своему, ему интересен и важен. Я, естественно, восхищалась этой его способностью, жадностью и жажде к общению, и умению слушать и слышать. Но Антон не только слушал, он и сам любил поговорить. Тогда слова срывались с его губ с невероятной скоростью, подчас, кажется, не успевая за его мыслями. И когда парню кто-то сетовал, что тот очень быстро говорит, Антон на это отвечал словами известного рэпера: «это не я быстро читаю, а ты медленно слушаешь…»

В описываемый день «пироги» освободились первыми. И когда пришли мы, «булочки», они уже начали потихоньку расходиться. Но Антон никогда не уходил раньше остальных. Даже если была еще хоть одна минутка времени, он обязательно использовал и ее для общения. Когда мы зашли в столовую, парень домывал свою посуду.

«Значит, у нас есть минут пять», – мысленно прикинула я. Вдруг молодой человек окликнул меня и сказал:

– так что, покажи свои работы по фотографии.

Открыв одну из социальных сетей, я подала ему свой телефон. Пролистав немного, Антон остановился на фото, где была запечатлена я: стояла в белом платье, а вокруг цвели красные розы. Надо сказать, что фото получилось удачное. И парень несколько раз посмотрел то на снимок, то на меня, наверное, пытаясь понять: действительно ли это один и тот же человек.

– А ты симпатичная! – наконец сказал Антон.

– Эээ…спасибо, – выдавила я.

И тут ему уже действительно пора было бежать на рабочее место. Я же со вздохом огорчения поплелась к обеденному столу. А в конце смены, когда мы уже направлялись в раздевалку, Антон снова подошел ко мне и сказал:

– ну что, давай свой ник, как тебя найти в соцсетях?

– Я думала, что ты не интернетовский парень…

– Вообще-то да я – андеграунд, но аккаунт в сети у меня все же есть.

Я назвала ему свои данные. А молодой человек попросил еще мой номер и дал мне свой телефон, чтобы я сама записала себя в его телефонную книжку.

– Зачем это? – спросила я.

– Просто люблю, когда люди сами называют себя, так как хотят. Это забавно.

Ничего умнее, чем «Люба работа» мне тогда в голову не пришло. На что Антон протянул:

– Неет, ну это совсем не интересно. Тут я подумала, что, возможно, такое сочетание в телефонной книге у него уже есть.

– Придумай что-нибудь пооригинальнее – сказал парень.

Тогда я записала: «Власова Любовь». Рядом с Антоном мой ген оригинальности всегда куда-то пропадал.

– Ну ладно, так получше, – констатировал парень.

Придя домой, я увидела, что он мне скинул какие-то треки. Вообще Антон очень любил музыку. Слушал разную, но, как правило, какую-то депрессивную. Те музыкальные композиции, если честно, я полностью так и не прослушала, но переписка между нами завязалась.

До конца смены я ждала, что Антон добавит меня в друзья, но он этого так и не сделал, хотя я видела, что заходил в соцсеть. У парня был закрытый аккаунт и очень мало подписок. Я подумала, что молодой человек не добавляет туда первых встречных. Мне стало неловко, и я отменила запрос.

И вот, после смены, когда мы уже закончили с булками и занимались мытьем, проходя мимо, Антон спросил:

– а зачем ты отменила запрос??

Я готова была сквозь землю провалиться, но выдавила:

– нуу… я подумала, что ты не добавляешь, кого попало и все такое.

– Да, я не добавляю, кого попало, но тебя собирался. Просто хотел прийти домой и спокойно это сделать.

– А, да? – промурлыкала я. – Ну я тогда снова сделаю запрос, – сказала и почувствовала себя полной дурой.

– Хорошо, – ответил Антон и отправился по своим делам.

Глава 10. Развитие

На следующий день наши бригады пришли в столовую почти одновременно. Антон подсел ко мне и сказал:

– я составил хит-парад твоих фотосессий. Хочешь узнать какая заняла первое место?

– Хочу!

Я-то подумала, что он будет говорить о моих работах, но молодой человек начал говорить о фото, на которых была запечатлена я.

– Не могу определиться с первым местом. Вообще-то мне нравится та, где ты в образе русалки. Но эта серия достойна победы.

«Этой серией» был несколько шуточный фотосет, где я выступала в образе мужчины. Вышло забавно, я даже забыла уже про эти фото.

–А помнишь, ты обещала мне рассказать историю про то, почему редко снимаешь мужчин, расскажешь? – вдруг припомнил Антон.

– Хорошо, сам напросился. Устраивайся поудобнее: сейчас расскажу душещипательную историю, – заговорщицки сказала я. – Я ей даже дала название: «Страшная история, приключившаяся со мной однажды на фотосессии».

– Хм…интересно, – вставил Антон.

– Дело было так