– У тебя есть капли? – уже в приемной спросил у Риты Вайс.

– Какие? – спросила она, неприязненно глянув на Оксану.

– Сердечные. Для разбитого сердца.

– Кому?

– Юрию Александровичу. Ты сходи к нему, он тебе скажет.

Рита кивнула и поспешила в кабинет. Оксана закрыла за ней дверь и посмотрела на него с насмешкой строптивой, но покоренной женщины.

– Ты идиот?

– Нет, – с ироничной улыбкой победителя ответил он.

– Зачем ты устроил этот цирк? – Она пыталась, но не могла скрыть удовольствие от сцены, которую он устроил ради нее.

– Это не цирк, это балаган.

– А что, есть разница?

– Да. В цирке говорят правду, а в балагане врут. Может, это не совсем так, но я соврал. Я тебя совсем не ревную. А Рита ревнует. Тебя. К Белоярову. И ей не нравится, что ты с ним зажигаешь…

– Так это из-за нее? – растерянно и вместе с тем возмущенно хлопнула ресницами Оксана.

– Мы же с Ритой друзья, если ты не знала.

– И она у тебя вчера по-дружески на коленях сидела?

– Рита клялась мне в вечной дружбе. Сначала она у меня на коленях посидела, потом я. Это ритуал такой…

За дверью вдруг послышался шум. Похоже, разбилась бутылка. Или случайно со стола на пол упала, или Рита ее в стену запустила.

– Милые бранятся, только тешатся, – хмыкнул Вайс.

– Не нравится ему Рита. Раньше нравилась, а сейчас нет, – покачала головой Оксана.

– Что ж, придется вызвать Юру на дуэль, – с невозмутимо серьезным видом сказал Вайс.

– Ну и шутки у тебя! – озадаченно посмотрела на него молодая женщина.

– В каждой шутке есть свой мишутка…

– Это правда, что Вентиль тебя в бригаду к себе взял?

– Да. И теперь я бандит. А бандит – это звучит гордо, да? – с мрачной иронией спросил он.

– Я бы не сказала.

– Да, но быть им почетно.

– Ты в этом уверен?

– Нет, – недовольно, но без капли раскаяния или хотя бы сожаления ответил Вайс.

– Тогда не надо называть себя бандитом.

– Тебя забыл спросить, как мне себя называть.

Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей. Пушкин был знатным ловеласом, и верить ему можно. А неприязнь к Оксане вызвать нетрудно. Достаточно было представить ее в объятиях похотливого Белоярова.

– А повежливей нельзя? – возмутилась молодая женщина.

– Можно. Но как-нибудь в другой раз…

Дверь вдруг резко распахнулась, и в приемной появился Белояров, в пиджаке и при галстуке. Темный, как туча.

– Домой поехали, – не глядя на Вайса, буркнул он.

– Не вопрос.

– И меня возьмите! – напросилась Оксана.

Всю дорогу она тихонько сидела на заднем сиденье, не привлекая к себе внимания. Белояров, как бывший совковый начальник, занимал переднее место. И он тоже молчал, надуто посматривая на Вайса. Озадачен шеф, не знает, как вести себя с подчиненным, у которого вдруг выросли отнюдь не ангельские крылья. И выходя из машины, он ничего не сказал. Впрочем, Вайс и без того знал, что завтра в половине восьмого ему нужно пригнать машину к большому двухэтажному дому на улице Мира.

– И с тобой не попрощался, – заметил Вайс, обращаясь к Оксане. – Заморочила ему Рита голову.

– А может, ты его заморочил? Ты у нас теперь крутой, кум Техасцу, сват Вентилю, – усмехнулась она.

Вайс ничего не сказал. Он вышел из машины, распахнул заднюю дверь.

– Эй, ты чего? – напряглась Оксана.

Похоже, она решила, что он высаживает ее из машины.

– Вперед давай.

– Мне и тут хорошо.

– Как знаешь.

Вайс не стал ее уговаривать, и это сыграло ему на руку. Он был уже в пути, когда Оксана тронула его за плечо и полезла в зазор между спинками передних кресел. Худенькая она, изящная, но в какой-то момент Вайсу показалось, что через него слон в посудную лавку втискивается.

– Осторожно там, на рычаг не сядь, – усмехнулся он.

– Я не сяду. Я осторожно…

Она перебралась на переднее пассажирское место и со вздохом облегчения оправила юбку на коленях. И еще плащ застегнула, чтобы он не мог любоваться ее ножками. Вайс снисходительно усмехнулся, наблюдая за манипуляциями молодой женщины. Назло ему закрывается. Что ж, это ее право. А может, просто дразнит.

– Ты сейчас куда? – спросила Оксана.

– Тебя отвожу.

– А потом?

– Домой.

– А может, в контору?

– Зачем? Я машину дома ставлю.

Так же как и Белояров он жил в частном секторе. Домик у родителей небольшой, одноэтажный, но во дворе гараж. Раньше там стояла отцовская «Лада», а сейчас туда на ночь загонялся «Мерседес» Белоярова. В общем, есть, куда ставить служебное авто. Но неплохо бы перед этим сделать круг по вечернему городу. «Мерседес» – машина крутая, не каждый осмелится поднять руку, чтобы ее остановить. Но глаз у Вайса наметан, он сам определит потенциального клиента, предложит услугу, заработает на извозе денежку. А может, и девчонку какую-нибудь снимет. Оксана, конечно, хороша собой, но свет на ней клином не сошелся.

– Рита в конторе. Ей тоже домой надо.

– Это ее проблемы.

– И ты не хочешь в них поучаствовать?

– Я много чего в этой жизни хочу.

– Она тебе нравится?

– Да. Но ты нравишься больше, – будничным тоном сказал Вайс.

– И что? – со сдержанным кокетством глянула на него Оксана.

– Ничего.

– Совсем ничего?

– Абсолютно.

– И даже приставать не будешь?

– Как-нибудь перебьюсь.

– Как-нибудь – это как?

– Ну, уж точно не так, как ты подумала, – хмыкнул он. – Я сейчас на Победу выеду, там столько девчонок, только успевай побеждать…

– Не красавец ты, чтобы побеждать, – осадила его Оксана.

Она могла сказать это из вредности, скорее всего, так оно и было. Но при этом молодая женщина в чем-то права. Не самое красивое у него лицо. Ассиметрия в нем какая-то, если хорошо присмотреться, правый глаз чуточку выше другого, и нос искривленный – тут и природа напортачила, да и пропущенные удары сказались. Зато волосы у него густые, жесткие, не какие-то там шелковистые. И зубы крепкие, белые, все в целости и сохранности, хотя их не раз проверяли на прочность…

– Главное, что красивей обезьяны.

– Ты в этом уверен?