— Обод! — Внезапно озарило Олега, лежащего под деревом и судорожно пытающегося найти способ, с помощью которого им двоим можно будет пережить хотя бы ближайшие пять минут. — Надень на него свой артефакт! Это нарушит его связь с якорем, удерживающим тварь в нашем мире!

Украшение для волос, неведомо как продолжавшее держаться на башке трансформировавшегося оборотня, немедленно оказалось вырвано из шерсти и направлено в короткий полет… окончившийся в лапе монстра. Демон просто перехватил снаряд и немедленно отбросил его от себя в сторону. Вот только в те мгновения, когда он держал древнюю безделушку, явно чувствовал себя не очень хорошо. Кровь из сквозной раны, до того едва капавшая, брызнула уверенной струйкой. Похоже, то, что удерживало тварь в этом мире, заодно и подпитывало ее силой. В принципе со стороны неведомых чернокнижников это был вполне разумный ход, значительно уменьшающий шансы предательства со стороны столь своеобразного наемника. Все же порождения нижних планов очень ценили могущество, пусть и заемное. И ради какой-нибудь мелочи терять его ни за что не согласились бы.

— Ваши жалкие потуги на сопротивление лишь раздражают меня, смертные! — прорычал демон, взмахом лапы отправляя в кащенитку нечто вроде широко расходящегося порыва какого-то темного тумана. Бьющие по площади чары зацепили оборотня, но особых неприятностей ей не доставили. Ну, если местами выпавшую шерсть и легкий некроз шкуры не считать. Однако подобную мелочь новая знакомая Олега регенерировала бы минуты через три, ведь заклинание, воздействующее сразу на солидный объем пространства, растратило девять десятых своей силы впустую. — Сдайтесь, и я обещаю вам, что не трону души. И даже убью быстро.

— Раз торгуешься — значит, в своей победе не уверен, крокодил-переросток! — насмешливо ответил ему Олег, ловя взглядом валяющийся в снеге ободок. Древнее украшение телекинезу ожидаемо не поддавалось. Однако парочка металлических деталей, разлетевшихся от поверженной самоходной волокуши в разные стороны, легко зажала его, словно пинцетом. И потащила к спине твари. Целитель не мог вот так с ходу полностью представить себе схему суставов противостоящего ему существа, однако ему казалось, что оно, подобно людям, будет испытывать некоторые трудности с тем, чтобы дотянуться пальцами до своей спины. Не слишком значительные, но все же для того, чтобы вытащить посторонний предмет на ощупь из открытой раны, ему потребуется некоторое время. — Вот увидишь, мы еще сделаем из тебя чемодан!

— Умри, червь! — Вектор атаки немедленно оказался перенесен на злоязыкого волшебника, посмевшего оскорбить выходца из нижних планов. Если бы Олег не ожидал этого и не сместился за какую-то проступающую из-под снега кочку, то быть бы ему расплавленным чарами монстра, сильно напоминающими банальную кислоту. — Аргхр!

Клык дракона под воздействием ядовитой крови сгнил почти полностью, чем сильно облегчил задачу пропихивания одного из концов обода в начавший зарастать раневой канал. Понятное дело, ощущения при этом монстр ощутил незабываемые и попытался немедленно достать инородный предмет из своего тела. Вот только хвост его необходимым уровнем гибкости все же не обладал, а лапы оказались заняты отбиванием разнообразных снарядов, которые немедленно принялась метать в него кащенитка, целя в морду. Причем делала она это весьма сильно и метко. Куски механизмов, громадные позвонки, даже горсть угольев из костра: в ход пошло все, что подвернулось ей под лапу. Левый глаз чудовища оказался практически выбит снайперским попаданием, а потому оно, рыча от боли и злости, вынужденно ушло в глухую оборону. Монстра окутал бледно-зеленого цвета ореол, в котором истлевали дотла все посторонние предметы, а сам он вцепился в артефакт. И, видимо, в угаре боя слегка не рассчитал своих сил. Так и не выпустив ободок, демон принялся выцветать, теряя краски и плотность. Его выдавливало из привычной смертным реальности туда, откуда он пришел изначально. Видимо, существо пустило в ход слишком много силы, что и перегрузило удерживающий его в этой реальности якорь.

— Вас все равно найдут, и тог…! — Демон постарался оставить за собой последнее слово, но договорить не успел, окончательно исчезнув из этого мира.

А победившие его облегченно выдохнули, сообразив, что мучительная смерть откладывается. Пару минут они просто молчали, изучая полученные ими повреждения, а потом не сговариваясь заковыляли к исходящему смрадом паленого мяса костру.

— Найдут? Ну, в смысле — искать будут? — полуутвердительно спросил Олег у кащенитки, успевшей принять полностью человеческий вид.

— Обязательно. Если меня сейчас не убить, я же когда-нибудь вернусь. И отомщу, — мрачно кивнула девушка, севшая на попку, едва прикрытую кружевным бельем, подпершая подбородок коленями и обхватившая себя обеими руками. Она не мерзла: даже в человеческом обличье оборотни могли игнорировать небольшой холод. Кащенитку трясло от осознания того, как близко к ней прошла смерть. — Теперь, когда у меня больше нет скрывающего артефакта, старейшины смогут без труда узнать, где я. И послать за мной почти любую из своих тварей.

— Одну из тех, за кого ты приняла меня и покорно сложила ручки в ожидании гибели? — усмехнулся Олег.

— Сам виноват. Кости дракона так провоняли мамонтом-личем, что напрочь перебивают человеческий дух, — отпарировала девушка. — Я даже и сейчас до конца поверить не могу, что ты не одно из их элитных умертвий.

— Так вот почему я за три дня пути в лесу вообще никого крупнее белок не встретил! Да и те от меня старались держаться подальше… — наконец-то дошло до Олега. Он еще при сборе остатков трехголового дракона обратил внимание, что от них исходит едва уловимый металлический запах. Однако тогда боевой маг посчитал его то ли естественным свойством самих костей, то ли результатом действия какого-нибудь грибка, способного паразитировать даже на столь необычной основе. Принюхался и забыл. А вот обитатели тайги, самыми страшными созданиями в которой уже несколько тысячелетий являлись невероятно опасные немертвые гибриды людей и мохнатых слонов, отнеслись к получаемому их носами предупреждению крайне серьезно. Примерно так же, как сам Олег отреагировал бы на голосовое оповещение о приближающемся составе, перевозящем радиоактивные материалы. — Оказывается, это от моей поклажи все живое и неживое либо в стороны со всех лап и крыльев разбегалось, либо старательно делало вид, будто его тут никогда и не было!

— Да, мы тоже иногда вещами с их запахом как оберегами пользуемся. Но — редко. Даже старейшины не могут приказать этим тварям, только договариваются с ними. И сотрудничать ради какой-нибудь мелочи с людьми не станет ни один мамонт-лич, — меланхолично заметила кащенитка, а потом в ее глазах вспыхнула какая-то мрачная решимость. — Скажи, человек, а ты хочешь стать богатым? Очень богатым?

— Я в первую очередь хотел бы остаться живым. — Интуиция боевого мага внезапно решила, что именно сейчас настал оптимальный момент, чтобы включиться на полную катушку. Лишившаяся дома и находящаяся в состоянии сильнейшего эмоционального стресса кащенитка сейчас оказалась готова на все. И намеревалась пойти на какие-то совсем уж крайние меры, чтобы обеспечить себе сытую и безопасную жизнь. Но вместе с тем лично для него это был шанс наложить руки на то, что в ином случае заполучить было практически нереально. — И, кстати, меня зовут Олег. А как тебя?