и старости конструкции. Лампочка, висящая над нашими головами, еле светит и постоянно мигает. Вероника складывает руки на груди и задирает свой мелкий нос, показывая характер. На лестничной площадке ни души. Лишь мы. Только я знаю, что разговор слышат все соседи. У нас нет шумоизоляции. Здешнему зданию далеко до «умных» домов.

— Всё!

— Унижение твоё? На что ты ещё готова пойти, чтобы стать одной из них? Скажи! — встряхиваю дурочку за плечи и тут же получаю звонкую пощёчину. В области скулы противно ныть начинает. Не успел увернуться от кулака во время драки с Разиным. Когда действие происходит в толпе, велик риск отвлечься и получить по щам. Скриплю зубами из-за повторной порции боли, но от сестры не отступаю. Сегодня она перешла черту.

— Я на что угодно пойду лишь бы избавиться вот от этого! — указывает пальцем на грязные стены. — На себя посмотри, Илья, — окидывает меня презрительным взглядом, — у тебя вещи застираны, а на новые денег нет. Мы выглядим, как отбросы.

— Ника, — рычу предупреждающе, но сестричка не собирается затыкаться.

— Они правы, когда так говорят! Мы же жалкие! Ты посмотри, Илья! — указывает на себя. — Я это платье купила в секонде! И меня сразу раскусили! Да от нас за километр фонит бедностью!

— Хватит.

— Не хватит! Я туда возвращаться не хочу! — тычет пальцем на дверь в квартиру. — Опять сидеть с этими сопляками!

— Это наши брат с сестрой.

— Нет! Они нам никто! Чужие дети, из-за которых мама работает в две смены, а ты скатился до троек, чтобы хоть копейку ещё получить!

— Ника, перестань.

— Не перестану! Ты знаешь, что я правду говорю! Эти дети — обуза! — губы Вероники дрожат от эмоций, когда она выкрикивает каждое слово. — Я им не нянька, ясно?! Я своей жизнью жить хочу, а не вытирать сопли малявкам!

— Не говори то, о чём пожалеешь. Мы — семья…

— Не нужно снова затирать мне про семью, Илья! Нет у нас семьи! Не стало, когда папа умер!

— И что по-твоему у нас?

— Ничего, — разводит руки в стороны и истерично улыбается, — думаешь, я просто так в колледж документы подала? Да я мечтаю жить от вас подальше! На вас смотреть невозможно! Строите из себя благочестивых, а толку?!

— Так не смотри, — произношу равнодушно, но внутри всё кипит от злости. — Не смотри, Ника.

— И не буду! — толкает меня ладошками в грудную клетку и всхлипывает. — Без вас проживу, понял?!

— Вперёд, — поднимаю руки, сцепляю зубы крепче и сдерживаю порыв встряхнуть мелкую со всей силы, — я тебя не держу.

— Конечно, роднее сопливые детки, которые ставят тебя на пьедестал! Вот и иди к ним, а про меня забудь! — Ника порывается к лестнице, некоторое время медлит, а потом бежит вниз по ступенькам, надеясь на то, что я сорвусь следом.

И, стоит признаться, что я хочу это сделать, но стою на месте.

— Я не побегу за тобой, Ника! — рычу на весь подъезд и слышу, как громко хлопает дверь в здание. Сердце оглушающе ударяет за рёбрами. Тру рукой лицо, забывая про все травмы, которые получил в драке. — Чёрт… — сжимаю кулаки, когда слышу плач в нашей квартире. Оглядываюсь на лестницу и отмахиваюсь. Не маленькая.

Достаю ключ из кармана, открываю дверь и попадаю в капкан крохотных ручонок, переступив порог. Приглушенный свет от лампы в коридоре позволяет увидеть чёрные кудряшки Малики. Она прижимается ко мне, содрогается всем телом, не произнося и слова. Немного дальше стоит Серый. Судя по взгляду, слышал наш с Никой разговор. Да, наверное, лишь глухой его не слышал.

— Так, — отрываю от себя Малику, опускаюсь перед ней на колени и вытираю мокрые от слёз щечки пальцами, — давай-ка, умоем тебя, хорошо? — пока я выдавливаю из себя улыбку для младшенькой, Сергей уходит в комнату. — Согласна? — Мал начинает кивать и громко икает.

Переключаюсь на неё, чтобы не думать, что сейчас творит Ника. Всего ведёт от эмоций. День один в один напоминает тот, когда отца не стало. Такая же боль разрывает грудную клетку и проявляется жжением в глазных яблоках. В ванной комнате помогаю малыхе умыться. Её одолевает икота. Подхватываю Малику на руки и иду в кухню. Там наливаю стакан воды, даю ей и заправляю непослушные кудряшки за ухо.

— Серёжа сказал… — всхлипывает. — Вы нас бросили…

— Нет, малыха, не бросили. У нас были дела.

Чёртова Ника! Заперла их и свалила на вечеринку! С трудом удерживаю на лице улыбку и опускаю Малику на пол.

— Почитаешь мне?

— Да, — подталкиваю её к выходу, — ложись в кровать. Я сейчас приду, — продолжаю сохранять доброжелательное выражение лица, пока мелкая не скрывается в коридоре.

Тру переносицу, борясь с собой, но всё же достаю телефон из кармана и набираю Витька. Вечерок у нас «удался», поэтому выдыхаю, когда друг отвечает на звонок. Благо объяснять долго не приходится.

— Ника сбежала, Вить. Проследишь, чтобы не вляпалась в неприятности?

— Без проблем. СМС скину.

Киваю, будто он может увидеть, и отключаю вызов. Стучу гаджетом по ладони, направляюсь в комнату к мелким. Серый лежит на кровати, когда я вхожу, демонстративно отворачивается лицом к стене, а Малика тянет ко мне ручонки. Опускаюсь на пол рядом с её кроваткой, беру книгу и читаю. Вырубается она быстро. Я пребываю в том же положении некоторое время, вспоминаю почему-то Алису и её голубые глаза, в которых плескался страх. Не знаю, что с ней произошло. Слишком быстро закрутилась драка.

Выхожу в коридор, прикрываю за собой дверь, достаю телефон и лезу на страничку Разиной.

С тобой всё в порядке, принцесса?

Быстро набираю и отправляю ей. Это просто вежливость. Так себе отмазка, но я в неё отчаянно верю.