Арм имел в виду не только родителей и мелких, но и кого-то еще… Мужа? Голос капитана сочился чем-то противным… Таким ужасным, что к горлу подступила тошнота.

«За что он меня так призирает? Почему так ко мне относится? Я ведь ничего не сделала ему! Я ведь… Я ведь… Так, Эви, держи себя в руках! Он больше никогда не увидит твоих слез! Это слабость, а Арм ее терпеть не может! Как и тебя!».

— А вы почему не рядом с невестой? — едко парировала я, не сдержав язык за зубами. Желчь так и рвалась наружу.

Мужчина резко остановился. Его взгляд, показалось, стал тяжелее. Пронзительнее. Убийственнее. По спине у меня прошел холодок, гонимый не то моей магией, не то чем-то еще. Волоски на руках встали дыбом, а кожа покрылась предательскими мурашками.

Медленно обернувшись, я, скрестив руки на груди, с вызовом посмотрела в холодные, как мои сила и сердце, глаза. Показалось, словно схлестнулось что-то опасное, стоило нашим взглядам встретиться. Пламя — безумное и опасное, как его обладатель, двинулось на лед — необузданный и прочный, как я.

Мои белые локоны, изменившиеся после произошедшего в кабинете папы, покрылись инеем, а на рукавах формы начали образовываться льдинки. Я вновь теряла контроль. На этот раз по вине того, кого безумно любило сердце, но пытался отвергнуть мозг.

С силой сжав кулаки, Арм медленно двинулся на меня, не разрывая зрительного контакта. Мне же неимоверно, так дико и безумно захотелось отступить назад и, развернувшись на 180 градусов, убежать прочь от этого дракона. Скрыться с его глаз. Исчезнуть. Но этого я позволить себе не могла. Я выстою. Покажу, что меня не так просто сломить. Заставить прогнуться.

— Вот тебе первый урок: эмоции — главный враг стражей, Эвирисса. — приблизившись ко мне, пробасил Арм, смотря на меня сверху вниз.

Впервые в жизни я пожалела о том, что родилась такой низкой. Хотя, куда мне тягаться с драконом? С настоящей махиной с божественным телом.

— Мои эмоции при мне. — отчеканила я, на что получила тихий смешок.

— Ты похожа на нее. — его взгляд смягчился, когда он пробежал им по моему лицу. По скулам, губам, глазам.

Я дернулась, как от сильной оплеухи. О ком он молвил, догадаться было несложно — если я не ошибалась — но этот влюбленный взгляд говорил мне, что ошибки быть не могло. Арм думал о ней. О своей невесте, которая ждет его дома. Которая любит его.

— Ни капли! — прорычала я, с силой стискивая кулаки.

— Такая же упрямая. — продолжил Арм. — И вредная. — хмыкнул он. — Целеустремленная и смелая.

Одно его прикосновение к моим волосам, и по мне словно треснули сильным заклинанием. На повал. Бам — и все! Больше не встанешь.

Заправив мне за ухо белесую прядь волос, Арм взглянул в мои глаза, добивая меня окончательно. Такое обожание и страсть. Любовь и трепет. Но предназначались они не мне… Ей… кто бы она не была… Он ведь говорил о ней..

— Все, что тебя отличает от Луны, лишь твоя импульсивность. — ошарашил меня мужчина. — Твоя мать никогда бы не позволила себе руководствоваться эмоциями.

Я не нашлась, что ответить. Растерялась. Его слова… Его слова… Он что, все это время говорил о моей маме? Но этот взгляд? Почему? Между ними с мамой что-то было? Нет! Я бы знала! Тогда почему он так смотрел на меня?

— Вы понятия не имеете, как я сражаюсь. — вернув дар речи, отчеканила я.

— Ошибаешься. — один уголок его губ полетел вверх. — Я видел. И видел достаточно. Но признаю, в бою ты сосредоточена. — усмехнулся Алишер. — Но это не значит, что так будет всегда.

Последние слова его прозвучали угрожающе. Низко и опасно. Облизнув от волнения пересохшие губы, я скосила взгляд в пол. Мужчина еще пару секунд стоял рядом, возвышаясь надо мной, а после просто обошел и как ни в чем не бывало направился дальше по коридору.

Этот странный разговор оставил на мне след: неизгладимый и тошнотворный. Что-то странное закололо в области груди. Казалось, словно по мне сначала проехались катком.

Потерев ладонями лицо, я устало выдохнула и, отогнав мысли об этом разговоре в самый дальний уголок разума, направилась следом за мужчиной. Спустя несколько минут мы, преодолев огромное количество ступенек, попали на нужный этаж.

Комнату, в которой проживали мои сорванцы, отыскали в левом крыле, завернув в мужскую часть владений. Понятия не имею, как папа позволил Дафни проживать там, но единственный логический вывод, напросившийся в мой воспаленный мозг, был таков: разлучать группу этих вездесущих бандитов, было категорически запрещено.

В комнату мы вошли бесшумно, насторожившись от того, что в ней царил покой. Ни тебе шума, ни тебе взрывов и криков. Тишина.

Брат с сестрой лежали на кроватях по разные стороны друг от друга и даже внимания не обратили на наше появление.

— Скучно-о-о-о! — протянул Давид с тяжелым вздохом, смотря в потолок.

— Заткнись! — шикнула Дафни, не глядя, кинув в брата маленькую подушку. — Я думаю!

— Не напрягай мозг, которого нет! — издеваясь, поддел ее Давид.

— Смотрю, вы веселитесь. — хмыкнула я и прошла вглубь комнаты.

— Даф, у меня глюк, или этот голос действительно принадлежал Эви? — медленно растягивая слова, обратился брат к сестре.

Дафна тут же оторвала спину от кровати, с удивлением скользя по мне огромными темно-синими глазами. Черные локоны хаотично рассыпались по миловидному личику с заостренным подбородочком, нагло влезая в глаза.

— Эв. — выдохнула сестра шокировано. — Эви, драконы тебя раздери! — заверещала она и мигом спорхнула с кровати, летя ко мне с распростертыми объятиями. — Как же я соскучилась!

С улыбкой обняв девушку, похорошевшую и повзрослевшую за время моего отсутствия, я облегченно выдохнула. На сердце словно улеглась та тоска, что кружилась в нем волчком, заставляя меня мучиться и страдать.

— Злюка! — с радостным воплем и Давид кинулся ко мне.

Обнял так, что из глаз повалили искры. А его ласкательное задело что-то волшебное в моей ледяной душе, немного растопив вселенский холод. С 6 лет этот наглый дракон величал меня так.

— Ну привет, сорванцы! — рассмеялась я. — Ну ладно-ладно, отцепитесь. А то заморожу нечаянно! — попыталась высвободиться из их загребущих, горячих, как раскаленные, угли рук.

— Или растаешь! — хмыкнула Дафни.

— Это каким нужно быть драконом, чтобы растопить то, что живет во мне с самого рождения? — с улыбкой на лице спросила я, ласково посмотрев на сестру.

— Мы обе знаем, каким! — заговорщически подмигнула дракайна.

— Кхм… — прочистив горло, я вернула серьезно выражение лица и уже строго взглянула на младших. — Значит, не изменили себе и пошли в