всё это торжество сопровождалось красивой сочной мелодией, которая завершала это фантастическое зрелище. Когда отзвучали последние аккорды, зрители встали, и стоя аплодировали выходящим на авансцену артистам.

Скуфи была счастлива! Она сама исполняла партию короля, и все до конца спектакля были уверены, что эту роль играет мужчина. Но когда, после реверанса, с короля упали и голова, и одежда, все увидели, что под этой оболочкой скрывалась стройная и изящная Скуфи, зрители просто ахнули от удивления и восхищения!

После спектакля в фойе был устроен фуршет по случаю премьеры, где зрители общались с танцовщиками, музыкантами, осветителями и другими работниками сцены, которые даже не успели переодеться и снять грим. Разумеется, что всё внимание было сконцентрировано на Скуфи, но сама Скуфи не признавала никаких восхвалений и отчётливо утверждала, что этот спектакль ─ это результат работы всего коллектива театра, среди которых нет ни прим, ни статистов. Ещё Скуфи поясняла, что все сотрудники театра, будь то дворник или солирующая танцовщица являются равноправными членами одной большой семьи, которых объединяет и роднит любовь к искусству и, конечно же, к зрителям.

Гобзи, который обычно не стремился к общению со Скуфи, в этот раз сам подошёл к ней и сказал, что теперь уже он не сможет утверждать, что терпеть не может балет.

Скуфи с улыбкой склонила голову и ответила, что рада поздравить Гобзи с переходом на новый уровень сознания.

Сибли хотела сообщить подруге о том, что она собирается в экспедицию вместе с мужем и братом, но потом решила, что лучше всего будет рассказать обо всём, когда они вернутся…

Утром в субботу они втроём взошли по трапу на пассажирский лайнер и расположились в каютах. Причём, каюта Гобзи находилась по правому борту, а каюта Маруи и Сибли по левому.

До отхода лайнера они договорились встретиться на юте и полюбоваться своим городом.

Когда Маруи и Сибли выходили из своей каюты, в соседнюю каюту заходила молодая пара. Женщина была повязана длинным широким платком, и при этом на ней были большие пляжные очки, закрывающие большую часть лица. Сопровождающий её молодой человек, одетый в дорожный костюм, держал два баула, в то время, когда женщина открывала каюту. Маруи и Сибли поздоровались со своими временными соседями. Женщина, не поворачивая головы, глухо поздоровалась, а молодой человек, с улыбкой склонил голову и пожелал всем приятного путешествия.

Когда они шли к корме, Сибли спросила Маруи, о чём он задумался? Маруи ответил, что пытается вспомнить, где он видел этого парня? Сибли попыталась подсказать, что возможно они встречались на предыдущем семинаре, или же вчера, в театре…

Маруи хлопнул в ладоши и сказал, что это тот самый Жомби, которому присвоен какой-то высокий титул! Но Сибли весело напомнила, что у того самого Жомби теперь есть свой собственный корабль, который, вероятно, более комфортабельный, чем этот лайнер, и, что сегодня вечером этот самый Жомби даёт там бал в честь своего отправления к королевскому двору!

Маруи пожал плечами, и сказал, что возможно он ошибся, хотя он готов утверждать, что это и есть тот самый Жомби!

Гобзи, как опытный путешественник, довольно быстро разложил вещи в своей каюте и уже минут десять прогуливался по кормовой палубе, поджидая Маруи и Сибли.

Едва они вступили на ют, как заиграла весёлая мелодия "Мы поплыли по реке, дом остался вдалеке" и проворные матросы ловко приняли швартовы и лайнер начал медленно отходить от причала. Когда катер вывел лайнер на середину реки, заработали турбины, и город стал быстро удалятся, и вскоре скрылся из виду. Друзья перешли на правый борт откуда открывался прекрасный вид на крутой, поросший кустарником берег. Через несколько минут объявили об открытии ресторана, где пассажиры могут позавтракать под лёгкую музыку, сопровождающуюся пением птиц, которые порхают прямо в зале ресторана.

Гобзи предложил откликнуться на приглашение. И Сибли с Маруи охотно приняли это предложение. Они заняли столик около небольшой пальмы, растущей в обширной бадье, и сделали заказ.

Вскоре зал стал заполнятся посетителями и официантам приходилось очень быстро двигаться, чтобы успеть обслужить каждого.

Птиц, действительно, было множество, самой различной расцветки. И все они разноголосым, но стройным хором подпевали мелодии, которую исполнял небольшой оркестр.

За соседним столиком разместилась парочка, в которых Сибли и Маруи узнали своих соседей по каюте. Сибли, на этот раз, более внимательно, хотя и не показывая виду, рассмотрела молодого мужчину.

Она признала, что Маруи был прав, и это действительно был тот самый Жомби, или по крайней мере его брат близнец, которого почему-то не признали родственником короля и он с супругой решили уехать подальше от столицы.

Затем взгляд Сибли несколько раз пролетел мимо его спутницы. Этих нескольких раз для Сибли было достаточно чтобы получить необходимую информацию об образе дамы и уже мысленно начать его изучать. Вчера в театре всё внимание Сибли было сосредоточено на премьере, и она лишь мельком взглянула на даму, объявившую Жомби графом. Она успела лишь заметить, что дама весьма симпатична, ухожена, имеет отличную осанку и прекрасно говорит.

Дама, сидящая сейчас за соседним столиком, тоже, весьма симпатична и прекрасно себя держит. Но та ли это дама или нет, Сибли с уверенностью сказать не могла.

Но когда к ним подошёл официант и дама стала заказывать завтрак, Сибли ещё раз взглянула на неё и увидела её зубы. Сомнений не было!

Это была та самая дама, а это означало, что мужчина, который был с ней, тот самый Жомби.

Но что они делают на лайнере? Ведь сегодня вечером, как было заявлено, Жомби даёт прощальный бал, перед отъездом в столицу.

Сам же Жомби тоже оглядывал посетителей ресторана и его взгляд остановился на Гобзи, который сидел боком к нему. Жомби смотрел на Гобзи, пытаясь определить, тот ли это мужчина, который вчера в театре, обратился к нему как к давнишнему знакомому, хотя Жомби видел его впервые?

В свою очередь Гобзи, почувствовав на себе пристальный взгляд, повернулся и от удивления поднял брови. Он, конечно же, узнал Жомби. В первый момент Гобзи захотел подшутить и крикнуть, что в зале присутствует его сиятельство граф Жомби, но одумался и не стал этого делать. Это было бы слишком балаганно, к тому же он сам говорил, что не сможет к нему обращаться с приставкой «ваше сиятельство». Поэтому Гобзу лишь широко улыбнулся и помахал рукой в знак приветствия.

Жомби, в ответ на приветствие, склонил голову, да так и застыл глядя куда-то вниз. Теперь он точно знал, что это был тот