не удержалась на ногах и упала на прохладную землю. Уткнувшись лицом в землю, я зарыдала еще сильнее. За что так со мной сестра? Что я ей сделала? Меня всю трясло, пуще прежнего.

До моих ушей донеслись слова мамы.

— Ах, ты сволочь! Сукин сын! — и громкая пощечина отразилась на лице матери. Я немного приподняла голову, чтобы увидеть, что там происходит. — Чтоб ты здох! — снова прокричала мама.

— Ты, изрядно надоела мне, — устало выдохнул мафиози.

— Я убью тебя! — последовали мамины слова. — Ты поплатишься за слезы моих дочерей!

— И это тоже твоя вина! — прорычал мафиози, указывая на Мелису и зубами вцепился в горло моей мамы. Он убил ее, безжалостно вырвав глотку, прямо на моих глазах. Мое сердце пропустило удар. Ее тело камнем упало на мокрую от росы землю. Ярко-алая кровь брызнула вокруг.

— Мама! Нет! — вскрикнула я, подползая к безжизненному телу мамы. — Я ненавижу тебя, Мел! — прокричала на сестру, смерив ее презрительным взглядом, который она заслужила. Сегодня я потеряла маму. С сегодняшнего дня у меня нет сестры. Не хочу, ни видеть и ни слышать о ней. Для меня ее больше не существует!

— Мамочка моя, прости меня… — шептала ей, целуя ее еще теплую руку. Я прижала ее к своей щеке, чтобы запечатлеть в своей памяти навсегда. — Прости, слышишь меня? Прости… Я была не самой хорошей дочерью, но я искренне любила тебя, люблю и буду любить! Слышишь меня, мама? Ну, же ответь! — требовала я. Провела кончиками пальцев по ее скулам, любуясь красотой мамы, даже сейчас она прекрасна, как никогда. Только глаза покрылись дымкой. — Мамочка, не бросай меня… Я не справлюсь без тебя… — но она молчала, не реагировала на меня. Я на подсознательном уровне понимала, что она мертва, но отказывалась верить. Тем временем, Мелиса закричала, оседая на землю. Мне было все равно на ее боль, она это заслужила. Будь у меня силы ходить, я бы сама сейчас подошла к ней и придушила бы собственными руками.

В небе стало так ярко, что исходящий свет ослепил мне глаза, я прищурилась, чтобы разглядеть. Это была девушка-призрак. Я смотрела на нее, затаив дыхание. Слишком многое навалилось на меня за сегодняшний день. Неужели у меня опять галлюцинации?

— Потерпи, моя прекрасная Луна, — прошептала девушка, подходя к Мелисе. Что? Луна? Ее зовут не Луна, а Мелиса! Что тут происходит?

— Ей нужна помощь! — позвала она, но никто и пальцем не собирался пошевельнуть. — Вы знаете, кто я? Я луна! Либо вы помогаете ей родить ребенка, либо я не снимаю с вас проклятье! — прокричала девушка-призрак. Вмиг все зашевелились. Кто-то побежал за водой, а кто-то за чистыми простынями. — И наконец, отпустите вы уже Энтони. Они в этой жизни больше всех настрадались. Их создала сама природа, они уникальны. Любовь этой пары зародилась еще тысячу лет назад. С них начнутся изменения в мире людей и оборотней. Неужели вы хотите, чтобы их души не нашли упокоение. Первый крик их ребенка снимет проклятие, если кто-то попытается покуситься на жизнь этой девушки моему гневу не будет конца и страдать будет только тот, кто виновен. Я покровительница Луны, нынешней Мелисы и буду продолжать приглядывать за ней! — все молча слушали ее. И почему она Эйдана назвала Энтони? — А теперь отвернитесь! — приказала она. Призрак произнесла такую грандиозную речь, что я ничего толком не поняла. Поняла лишь одно, что Мелиса — это Луна. Ее ребенок снимет какое-то проклятие.

— Ааа! — снова вскрикнула Мелиса. Эйдан помог ей лечь на землю и взял ее за руку. Три женщины отозвались мне помочь.

Я не стала смотреть, как она мучается в родовых муках. Уткнулась в грудь мамы, как в детстве. И плевать, что я вся измазалась в крови матери. Меня уже не тошнит. Цвет крови, кажется таким ярким, по сравнению с моим платьем. Я закрыла глаза, отдаваясь последним воспоминаниям о матери, когда она была еще жива.

Меня вывел из раздумий писклявый крик младенца, я посмотрела на них. Луна держала ребенка в руках, а Мелиса в то время пыталась отдышаться. Она устала, видимо роды были тяжелые. Я не слышала ее криков, так как полностью отдалась воспоминаниям о матери.

— У вас красивый мальчик, — улыбнулась луна. — Вы свободны! Дитя Луны и Энтони, да разрушит проклятие! — громко произнесла она. Эйдан отступил от Мелисы на несколько шагов. Начал разрывать с себя одежду, я непонимающе смотрела на него. Мои глаза округлились еще больше, когда заметила, что все люди вокруг начали трансформироваться и их кости вытягивались, меняли свою форму. Через минуту вокруг не было ни одного человека, были одни волки в прямом смысле слова. Если не считать Мелису и новорожденного ребенка. Страх невидимой рукой сжал мое горло, и я стала задыхаться. Как такое возможно? Кто они? О-обор-ротни? Но ведь их не существует, это же миф. Вот бы мама сейчас была бы жива, она бы обязательно ответила. Она ведь мифолог по профессии. Я больше не могла смотреть на этих монстров, снова уткнулась в грудь мамы. Сильно зажмурила глаза, чтобы ненароком не наткнуться с глазу на глаз с этими чудовищами. Это, что получается меня изнасиловал оборотень? А Мелиса замужем за чудовищем? Какой ужас… кошмар…

Монстры завыли на луну, их вой резал мне уши. Я руками закрыла уши, чтоб их не слышать. Удушающие слезы навернули на глаза, и я снова заревела. И откуда только у меня столько слез?

Глава 7

Я лежала рядом с телом мамы, она стала холодной. Чья-то теплая рука коснулась моего плеча. Я вздрогнула и резко подняла голову на того, кто осмелился коснуться меня. Им оказался Эйдан. Он с сожалением смотрел на меня.

— Ками, пойдем… — полушепотом позвал меня Эйдан. — Я помогу тебе… — говорил его бархатный, немного хрипловатый голос. Но я ему не верила. Я больше никому не могла верить, он ведь один из них, он такой же монстр, как и тот мафиози, что убил мою маму. В ответ отрицательно покачала головой и одернула плечо. Мне противно чье-либо прикосновение. — Ками, это же я — Эйдан, твой друг. Вставай, солнце, иначе заболеешь…

— Я не Ками, я Камилла! — произнесла чуть раздраженно. Но зачем я на него злюсь, он ведь не причем — это все Мелиса.

— Хорошо — хорошо, — вытянул он руки вперед, соглашаясь со мной. — Камилла, так Камилла… Ты позволишь мне, помочь? — внимательно наблюдая, обратился ко мне. Он осторожно подбирает каждое слово, словно ходит по минному полю.