«Есть!» – подумал Джетри, с большим трудом сохраняя нейтральное выражение лица. Один кэс, как хотел дядя Пейтор. Оказалось, что это очень легко.

«Слишком легко?» – предположил он, глядя на гладкое лицо лиадийца и бесстрастные карие глаза. Возможно, тут есть шанс увеличить прибыль?

«Торговля – это изучение, – мысленно услышал он не раз говоренные слова дяди Пейтора. – Изучение товара и изучение рынка. Но как бы хорошо ты ни был готов, может случиться, что вчера приземлился корабль с тремя трюмами, набитыми тем, что ты везешь как предмет роскоши».

Но нет и такого закона, по которому почтенный покупатель бен-Флора не мог оказаться в этот портовый день с опасно малым запасом малинового целлошелка, решил Джетри. Он осторожно перевел дыхание – и принял решение.

– Конечно, – сказал он покупателю, бережно беря на руки образчик ткани, – я крайне огорчен тем, что мне приходится в данном случае прекращать переговоры. Кэс… Это щедро, уважаемый господин, но… увы! Мой старейшина будет огорчен: он очень тщательно инструктировал меня, что следует предложить всю партию вам первому и стараться идти навстречу… Но – один кэс, когда он говорил два? Я просто не могу… – Ему показалось, что он уловил какое-то мимолетное выражение на краю бесстрастного лица лиадийца, искорку в самой глубине карих глаз, и прикусил губу, надеясь, что не сорвал сделку.

– Но я бы решился предложить… – сказал он, голосом слишком похожим на писк, – …мой старейшина так высоко о вас отзывался… Согласились бы вы поднять цену до кэса и шести?

– А! – Плечи господина бин-Флоры зашевелились, и на этот раз Джетри был уверен, что это движение выражает веселье. – Пусть будет один кэс и шесть торов.

Он поклонился, и Джетри ответил поклоном – неловким из-за рулона, который продолжал прижимать к груди.

– Договорились, – сказал он.

– Отлично, – отозвался покупатель. – Положите ткань, юный господин. Вы были правы в отношении цвета. Удивительно чистый. Если бы ваш старейшина проинструктировал вас держать цену не ниже четырех кэсов, это действительно было бы испытанием.

Джетри выпучил глаза, но тут же постарался снова разгладить лицо, сделав его таким же спокойным и невыразительным, как у покупателя.

Он мог бы и не делать этого усилия. Лиадиец снял с пояса кошель и сосредоточенно отсчитывал монеты. Он положил их на торговую стойку и отступил, прихватив с собой рулон с образцом ткани.

– Доставку можно осуществить на наш склад в течение двенадцати часов. – Он поклонился – гибко и без труда, несмотря на рулон ткани. – Будьте здоровы, юный господин. Хорошей торговли, благополучного взлета.

Джетри изобразил свой лучший поклон, который вышел совсем не таким красивым, как у покупателя.

– Спасибо вам, уважаемый господин. Хорошей торговли и хорошей прибыли.

– Надеюсь, – сказал покупатель и ушел.

Честно говоря, ему следовало бы идти из Дома Текстиля сразу на «Рынок» и отдать себя в распоряжение капитана.

Но он, скажем так, в тот момент еще не был готов говорить с капитаном Изой Гобелин – по стечению обстоятельств, собственной матерью – по вопросу о запланированной для него перемене места. Или, скажем, он возвращался после своей первой самостоятельной сделки, и ему нужно было время для того, чтобы обдумать все происшедшее. Что он и делал с простопивом в руке в пабе «Заземление», на углу стойки, который он себе облюбовал.

Сейчас он теребил фрактин, медленно водил по нему пальцем: почти всю его жизнь это движение помогало ему думать. Пусть капитан неоднократно говорила ему, что он слишком взрослый для подобных глупостей. Бывают и более противные привычки, и его манера играть с фрактином никого особо не раздражала.

А подумать ему было о чем.

Он зажал гладкий кремовый квадрат в ладони и сделал глоток терпкого местного напитка.

Например, покупатель бин-Флора: это следовало обмозговать. Известно, что лиадийцам в высшей степени присущ дух конкуренции – и, по его опыту, нежелание делиться сведениями. У Джетри недавно сложилась теория, что отсутствие предложения информации проистекало не из-за того, что земляне назвали бы вредностью, а из вежливости. Если он истолковал записи правильно, то предположение, будто собеседник чего-то не знает, он может счесть оскорблением.

Эта теория делала импровизированную лекцию достопочтенного господина бин-Флоры относительно должной цены алого целлошелка… интересной.

Джетри понемногу пил пиво, размышляя, оскорбили его или нет. Вопрос непростой, поскольку, судя по его собственным наблюдениям и библиотечным записям, старшему было вполне естественно наставлять младшего. Он сделал еще глоток пива, рассеянно хмурясь на расписание рейсов над баром. Рейсы без указания ключей, показаны были только название корабля, отлет, прибытие – и больше никаких сведений. Джетри вздохнул. Если виа хорошо пойдет, он когда-нибудь сможет получать прямой доступ к торговым сетям, просто вставив свой ключ в терминал для специальной информации. Конечно, к этому времени он будет летать на «Золотоискателе», так что ключ Синдиката ему вообще будет ни к чему…

– Еще кружку, малыш?

Голос барменши вторгся в его размышления. Джетри отставил стакан, с удивлением заметив, что он почти опустел. Вытащив из кармана земную монету, он положил ее на стойку.

– Простопиво, пожалуйста.

– Сейчас, – отозвалась она, передвигая монету со стойки к себе на ладонь. Ее бледно-голубые глаза обратились к следующему посетителю, и она расплылась в улыбке. – Привет, Сирдж! Не видела тебя чуть ли не портовый год.

Темноволосый мужчина в скромном костюме купца оперся локтями о стойку и улыбнулся.

– Так давно? – Он покачал головой, превращая улыбку в ухмылку. – Забываю о времени, когда есть дела.

Она рассмеялась.

– И что тебе?

– Франсеский эль? – спросил он с робкой надеждой.

– Сейчас, – ответила она.

Он ухмыльнулся и положил ей на ладонь пятерку.

– Сдача тебе – за то, что спасла мне жизнь.

Барменша снова рассмеялась и двинулась вдоль барной стойки, собирая по пути заказы и монеты. Джетри допил остатки пива. Когда он поставил стакан, то поймал на себе вопросительный взгляд знакомого барменши – Сирджа.

– Не хочу лезть не в свое дело, но я заметил, что вы смотрели на расписание – довольно внимательно. Вы, случайно, с «Аистом» дел не ведете?

Джетри моргнул, а потом улыбнулся и покачал головой.

– Я думал… о другом, – ответил он с осмотрительной правдивостью. – На самом деле я расписания даже не видел.

– Человек, чьи мысли заняты делами, – добродушно заметил Сирдж. – Ну, я решил на всякий случай спросить. Моя мама говаривала: «В беде ищешь товарищей». Спасибо, Нэнс.

Последние слова были обращены к барменше, поставившей перед ним высокий стакан, наполненный темной жидкостью.