— Простите меня и моего бедного отца, — говорил молодой рыцарь, провожая Марка в его апартаменты. — Я сам не ожидал такого. Я уже полгода не был дома, и просто в отчаянии оттого, как всё здесь изменилось. Вы видели портрет отца в зале, ещё недавно он был таким, высоким и сильным, любил охоту и почти до сорока лет участвовал в турнирах. Ведь ему всего пятьдесят лет! Наш замок раньше был наполнен смехом и музыкой, мы принимали гостей. А покои короля Франциска называются так, потому что дед нашего государя дважды останавливался в них по пути на юг. Здесь было множество слуг, которые спешили исполнить все наши пожелания, а теперь…

— Не извиняйтесь, кавалер, — остановил его Марк. — Всё это не ваша вина. Я привык к тяготам военной жизни, так что наличие крыши над головой и сытного ужина достаточно для того, чтоб я был вполне удовлетворён жизнью.

— Но как всё могло так измениться за какие-то полгода? — пробормотал себе под нос Дамьен и вдруг встрепенулся. Навстречу ему шёл невысокий худенький юноша в камзоле из зелёного узорчатого сукна. — Симон, вот ты где! Батюшка ищет тебя, — и, пресекая его приветствия и извинения, распорядился: — Сперва отведи господ оруженосцев его сиятельства графа де Лорма в синюю спальню. Мы могли бы предоставить вам отдельные комнаты, но протопить на ночь одну легче, чем две.

— Ничего, мы прекрасно уживаемся вдвоём, кавалер, — успокоил его Шарль и взглянул на юношу.

Тот поспешно поклонился и представился как Симон де Фулле, оруженосец барона де Олонда. Эдам благосклонно кивнул ему и, прежде чем отправиться за своим провожатым, обменялся с Марком взглядами, в которых был скрыт только им двоим понятный смысл.

Покои короля Франциска были неплохи, хотя так же мрачны, как и весь замок. Стены здесь были покрыты тёмными дубовыми панелями, большой камин украшен причудливой резьбой, но добротная и при этом красивая мебель была покрыта слоем пыли, а на полу лежал сероватый ковёр, на котором проглядывал какой-то узор. В дальнем углу стояла высокая кровать с балдахином, закрытая пологом. Растерянно осмотревшись по сторонам, Дамьен снова начал оправдываться и извиняться и обещал немедля прислать слуг, чтоб они навели здесь порядок, постелили свежее бельё и затопили камин.

— Как только ужин будет готов, вас пригласят в столовую, — сообщил он, кланяясь, и удалился.

— Тут не слишком уютно, — заметил Джин Хо и, приоткрыв полог, заглянул под балдахин, после чего чихнул. — Плесенью пахнет. Сыро и душно. Кругом пыль веков. Тут, правда, жил король?

— Возможно, — ответил Марк, подойдя к двери возле камина. — Король Франциск, так же как и я, мог спать на голой земле, завернувшись в походный плащ. Хотя, думаю, в те годы здесь было куда уютнее, чем сейчас. По крайней мере, комната была протоплена, пыль убрана, а ковёр почищен. Здесь гардеробная, — сообщил он, заглянув за дверь. — Думаю, что камин отапливает и её. И кушетка на месте.

— Я не собираюсь ночевать там, — закапризничал лис. — Я буду спать с тобой. Так теплее. И не спорь! Уверяю тебя, уже этой ночью ты оценишь мою заботу.

— Ладно… — проворчал Марк, удержавшись от нравоучений по поводу его недавней выходки в оружейном зале по причине их полной бесполезности.

Вскоре появился немолодой лакей и, поклонившись графу, принялся за дела. Он принёс с собой связку поленьев и быстро растопил камин. Потом удалился, но вскоре вернулся с тазом, в котором стоял большой медный кувшин, и стопкой льняных полотенец. Он привычно помог графу снять камзол и поливал на его руки подогретую воду, пока тот мылся, а потом подал полотенце. После вопросительно взглянул на Джин Хо, но тот покачал головой, и слуга принялся наводить в комнате порядок, вставляя в канделябры свечи и вытирая пыль. Он прошёлся ветошью по столам и секретеру, возвращая им блеск, снял пожелтевшие от времени полотнища с большого, обитого зелёным узорчатым сукном кресла и двух стульев.

— Как тебя зовут, приятель? — поинтересовался лис, тут же устроившись в кресле.

— Готье, ваша милость, — учтиво ответил тот, не проявляя, однако, желания продолжать разговор, но лис не обратил на это внимания.

— Нам сказали, что здесь ещё есть гости? — спросил он.

— Именно так, — подтвердил лакей.

— Это покупатели, претендующие на рудник? — продолжал допытываться Джин Хо.

— Мне это неизвестно, ваша милость, — отрезал тот. — Могу ли я ещё что-то для вас сделать?

— Ступай, — отпустил его Марк, стоявший у камина.

Слуга ушёл, и лис неодобрительно посмотрел ему вслед.

— Не очень-то они тут разговорчивы. И почему нас не кормят? Я проголодался.

— Потерпи. Мы свалились хозяевам как снег на голову. Им нужно всё приготовить и подать.

— К чему такие условности? Мне тут не нравится, Марк. Всё так мрачно и загадочно, как в дурацком квесте с ведьмами и скелетами. Я заметил кое-что странное.

— Я заметил здесь уже не одну странность, но не знаю, что имеешь в виду ты.

— Я о том, что старик вовсе не обрадовался, услышав, что ты готов купить его рудник за хорошую цену. В доме ещё два покупателя, которые, как считает твой рыцарь, пытаются его надуть, а он, похоже, колеблется. Если б покупатель был один, я бы подумал, что он уже обсудил с ним сделку и дал своё согласие, потому не желает нарушить обещание. Но если их двое, значит, он ещё не определился. Почему не хочет сразу продать рудник тебе, тем более, что ты внук его сюзерена, и твоя благонадёжность не вызывает сомнений?

— Не знаю, — ответил Марк, протягивая руки к огню. — Возможно, мы узнаем об этом позже.

В дверь постучали, и на пороге возник Дамьен. Он уже переоделся в красивый бархатный камзол бордового цвета и причесал свои белокурые, ещё влажные от дождя волосы. Он пригласил графа и его спутника в столовую, где подан ужин, и нерешительно осведомился, не возражает ли господин граф, если за стол будут приглашены два господина, гостящих в замке.

— Один из них дворянин, кавалер де Турнье из Русильона, — пояснил он, — второй лишь стряпчий господин Ребель, но он представляет здесь графа де Лаваля. Оба они хотят купить наш рудник и…

— Очень кстати! — воскликнул Джин Хо, поднимаясь. — Посмотрим на них. Ты идёшь, Марк?

— Да, — ответил тот, и с некоторым удивлением взглянул на застывшего у дверей рыцаря. — В чём дело, де Олонд?

— Нашего прибытия не ждали, — сообщил тот, — и, боюсь, мы не можем подать на стол достойные вашего сиятельства угощения.

— Ну да, — саркастически усмехнулся Марк. — Двадцать семь