Растительность на хребтах юга острова одинакова везде. Снег и берёзы. — Шутка! Первое место занимают кедровый стланик и бамбук. Из деревьев преобладает каменная берёза, растёт ель, пихта — три породы деревьев, которые растут на самих хребтах. Много ягодников черничника, встречаются брусничники. Пока что — шутка! В действительности на хребтах кроме снега и берез ничего не увидишь, никого не встретишь.

На хребте ветер чуть с ног не сносит, несмотря на то, что находятся в глубокой седловине. Ветер юго-западный, как раз в седловину дует, что в трубу. Туристы насквозь мокрые от пота. — Надо срочно падать в Найбу: продует, и не помогут надетые на перевале куртки. Сначала свалятся в ключ Тигрёнок, он на Найбу выведет.

На западе склон круче, чем с восточной стороны. Зачем лыжи в руках тащить? Пусть сами едут, решил Тимоха, запустил свои дрова вниз. Лыжи за секунду слетели со склона, промчались по распадку, скрылись за левым поворотом.

Дровишки уехали. Далеко ли?..

— Тимоха, ты что творишь? Поломаются лыжи, что делать будишь? Всё, смерть! Где мы находимся?

Парниша с удивлением посмотрел на товарища. Странно, однако, спрашивает: «Где мы находимся?». Неужели опять погнал? Как в том году по осени на Камышовом хребте в верховьях реки Лазовой. В этот раз-то с чего гнать? Медведи пока что делают баиньки. А может, где-то мелькнул снежный человек?.. Нет, Гоша всегда такой осторожный, продуманный, как ему кажется.

— Слушай, Гоша, эти лыжи под трактор гусеничный бросай — ничего с ними не случится. А вот трактор может разуться, — сказал Тимоха и побежал вниз.

Напарник спускается следом, свои дрова держит в руках. Его осторожность, граничащая с идиотизмом, парнишу из себя выводит. Как ляпнет что-нибудь на полном серьёзе — хоть стой, хоть падай! Пёс с ним, пусть тащит свои дрова…

Ушёл за поворот — лыж не видать. Спустился ниже, повернул направо. Одну дровину нашёл, вторая дровина вписалась в третий поворот, проскочила. Далеко, однако, лыжи уехали. Хорошо, что снег держит. Иначе бы Гоша позлорадствовал, попытался бы прочесть поучительную нотацию о технике безопасности в тайге.

Склоны распадка по обе стороны чистые, да хоть были бы скалы или большие открытые камни — лыжи бы ударились о препятствие и отскочили без серьёзных повреждений. Такие лыжи можно поломать только топором. При этом изрядно вспотев.

Подобрал вторую лыжу — ещё метров сто прошёлся пешком. Всё, вязнет по колено. Ветра здесь нет, можно спокойно покурить. Гоша на лыжи станет намного раньше. Он килограмм на двадцать пять тяжелей. Тимоха худой, лёгкий, но сильный! Его выносливости завидуют все, Гоша не исключение. Это плохо, когда тебе завидуют в деле, которое не купишь ни за какие деньги. Потому что людская зависть не знает границ. Здоровье — это такая собственность, на которую не существует верительных документов. Есть сотни способов незаконного отъёма квартиры, автомобиля, прочего имущества, так же есть много способов вернуть отобранное. Способов отъёма здоровья — миллионы, и полностью ты уже никогда его не вернёшь. А неполное — это не здоровье.

Из-за поворота выехал товарищ Гоша. Лыжи перемазывать не стали. Если не шагать, то фактически не будет налипания снега. Гоша это подтвердил. Парниша надел лыжи, поехал вниз. Неудобно с рюкзаком спускаться, когда лыжи плохо управляемы, вообще не хорошо. Скорость набирается моментально. Приходится гасить скорость, залетая на склон распадка. Падать нельзя — сзади Гоша едет. А вот ему падать можно — сзади никого, и он пользуется этим: раз можно, значить, надо падать.

Тимоха не мастер горнолыжного спорта — приходится падать, быстро вставать, хотя от напарника оторвался на расстояние вне видимости. Вдруг, когда будешь лежать, Гоша выскочит из-за поворота?..

Такими зигзагообразными рывками, временами с падениями, преодолели крутой отрезок пути. Дальше пошло легче. Тигрёнок проскочили за полтора часа. Быстро, однако, управились.

Вышли на Найбу. Широкая, ровная снежная дорога, зимний тракт. На перекур остановились на кривуне, у высоченной скалы левого берега. Скала — отвесная каменная стена высотой с десятиэтажный дом. Первым делом перемазали лыжи светло-зелёной мазью. Падает крупными хлопьями снег и слышен комариный звон. «Неужели, доходился до звона в ушах или до слуховых галлюцинаций?» — подумал Тимоха, посмотрел на товарища. Понял без слов, что Гоша тоже слышит комара.

Показался сам виновник «галлюциногенного торжества» — крутится возле Гошиного лица! Голодные все одинаковы — что комар, что человек: бросаются на самое большое, чего много! Гоша выглядит гораздо аппетитней Тимохи. Сегодня первое апреля. День дураков или День юмора, — кому как нравится. Зима. Медленно крупными хлопьями падает мокрый снег и комар летает. Кому расскажи, — не поверит! Значит, сегодня не день юмора, а день дураков!

Объяснение простое. Где-нибудь на пойменном дереве, в углубление или выемке, растаял снег, образовалось немного водички. В этой выемке комар в том году в дождливую погоду яйца отложил. Личинки вылупились. Солнышко греет, вода нагревается. Личинка развилась раньше положенного времени. Личинка комара быстро развивается, — парниша на практике знает: когда-то был неплохим аквариумистом. Личинки комара, каретры, отличный живой корм для аквариумных рыбок.

Комар вылетел, скажем — получил путёвку в жизнь. Путёвка оказалась не по сезону! Жрать-то комару нечего, верней, некого. За птичкой ему не угнаться. Да птичка и сама комара схарчит.

Косолапый ещё дрыхнет. А тут Гоша подвернулся на голодное комариное брюхо! Пришлось пожалеть насекомое, спасти от голодной смерти. Забрал Гоша путёвку у комара: хлоп! несильно. Ребята ещё убедились, что это именно комар, — провели, так сказать, экспертизу. Точно, он: крупный комар был…

До реки Пожарской шли, точней будет — тащились три часа. По Найбе рыхлый снег, не пухляк. Ребята пока не знают такого понятия — снег-пухляк, не встречались. Получается довольно глубокая лыжня, сантиметров за двадцать. Шли, меняясь через каждые двести метров. На этом отрезке пути вымотались гораздо больше, чем когда махали через хребет. Тимоха не берется утверждать со сто процентной уверенностью, что стоит напротив устья реки Пожарской. — Не был на самом устье.

На Пожарскую попали с речки Нижняя Угольная. Это второй приток начинающейся Найбы. Пожарская по карте — третий приток. Руководствуется картой. У них, правда, нет карты, — только видели подробную карту, запомнили то, что успели. Ладно, какое бы ни было название у правобережного притока Найбы, бивуак надо ставить здесь, на этой речке, время поджимает, да и устали, однако.

Устье реки с двух сторон зажато сопками, поросшими ельником. Правый берег крутой. В метрах пятидесяти от устья начинаются осыпи. На левом берегу сопка отступает на север. В полутора сотнях метров от устья ельник уже стоит на равнине, смешавшись с пойменным лесом. Ещё полторы сотни метров вверх по течению, и на левом берегу начинается большая, широкая пойма. Для верховьев такие большие поймы — редкость. В ельнике, недалеко от края поймы, преступили к разбивки бивуака.