Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фритьоф не успокоился. Изо дня в день появлялся он перед Фабрициусом со словами: „Ну, так как насчет лыж?“
И вот однажды в дверях с таинственным видом появилась сестра Ида. За спиной она держала большой длинный свёрток. Фритьоф бросился к ней, вмиг сорвал бумагу, и в руках у него очутились сверкающие, покрытые красным лаком, с чёрной полосой лыжи и длинная голубая палка».
Палка была одна, потому что так было принято кататься в то время. Эти лыжи прослужили Фритьофу десять лет, и именно на них он постепенно научился кататься блестяще.
Вот как он сам описывал это:
«В прежнее время происходили большие лыжные состязания на холме Хусебю. Мне с братом было запрещено бегать там. Но холм был виден из нашей усадьбы и искушал нас так долго, что мы наконец не выдержали. Сначала я скатился с середины холма, и дело шло отлично, но потом я увидел, как кто-то Другой из мальчиков летит с размаху с самой вершины холма. Надо и мне! Я разбежался и, достигнув края, прыгнул — долго летел по воздуху и затем врезался лыжами в сугроб. Лыжи в те времена не привязывались к ногам, и вот… они остались в снегу, а я ещё описал в воздухе дугу головой вперёд и воткнулся в снег по пояс. На холме воцарилась тишина — мальчики думали, что я сломал себе шею. Но когда они увидели, что я начинаю барахтаться в снегу, стараясь выкарабкаться, поднялся всеобщий хохот.
Потом я участвовал в состязании на том же холме и получил приз. Но я не принёс его домой. Я был сконфужен. Дело в том, что на этом состязании я впервые увидал лыжников из Телемаркена и понял, что я никуда не гожусь в сравнении с ними. Они не пользовались палками и с разбегу прыгали с края обрыва, не имея другой опоры, кроме той, которую предлагали им их сильные мускулы и гибкое тело. Мне казалось, что это был единственный верный способ, и я знать не хотел ни о каком призе, пока не научусь тому же».
История лыж в Норвегии будет тесно связана с именем Нансена. Уже с пятнадцати лет он стал постоянным участником лыжных соревнований вместе со своим старшим братом Эйнаром Бёллингом. В 1877 году был основан Лыжный клуб Кристиании, членом которого тут же стал Фритьоф. В том же году он занял 14-е место в юношеских лыжных соревнованиях. Но всё это будет позже, а пока…
Пока Фритьоф наслаждался свободой и жизнью на природе. И не только. Он обожал докапываться до сути вещей ещё в весьма юном возрасте. Так, когда мать купила себе швейную машинку, он, как и большинство его сверстников во всем мире и во все времена[13], не отходил от неё, пытаясь выяснить, что же за зверь прячется внутри. Когда Аделаида Нансен отправилась за покупками в город, Фритьоф разобрал машинку на детали. Вернувшейся матери осталось только ужаснуться, но ругать сына она, как всегда, не стала, и он вскоре собрал машинку — надо сказать, с большим трудом!
Когда мальчики подросли, родители отдали их в школу, как считалось, одну из лучших в стране, названную по имени основателей Ю. Оша и П. Фосса.
Нельзя сказать, чтобы Фритьоф радовал своих родителей во время учёбы. Непослушный и своенравный, он никак не мог сосредоточиться на учёбе, но не потому, что не хотел получить знания, а потому, что жаждал побыстрее всё узнать. Фритьоф своими бесконечными «почему» и «отчего» надоедал окружающим, а ответов на вопросы у взрослых часто не было. «Он спрашивал так много, что от этого можно было с ума сойти», — вспоминал впоследствии один из друзей детства Нансена.
Упрямый и самоуверенный, он часто выводил из себя учителей и не раздумывая вступал в драки с соучениками. В журнале даже появилась запись, которая неизменно цитируется всеми биографами:
«Неусидчив и во многих дисциплинах не делает тех успехов, каких можно было бы ожидать от него».
Тем не менее Фритьоф любил естественные науки, выказывая также недюжинные способности по математике и физике. И уже в эти годы он прекрасно рисует — в его школьных тетрадях сохранились первые наброски.
Однажды он решил поставить некий опыт — сделать самостоятельно охотничье ружьё. Само ружьё можно было бы изготовить из обрезка водопроводной трубы, остальные части механизма тоже легко делались из подручных материалов. Сообразительный подросток принялся за дело на чердаке усадьбы — и добился-таки своего: устроил грандиозный взрыв да ещё сам чуть не остался без глаз. Прибежавшая в ужасе мать вновь не ругала своего Фритьофа, а лишь со слезами на глазах дрожащими руками выковыряла крупинки пороха у него из-под кожи на лице и отправила его на… кухню взять из буфета конфет, чтобы подсластить разочарование от рухнувших планов.
Наверное, только у таких родителей и мог вырасти смелый, отважный, упорный и упрямый сын, в котором с ранних лет развивали рыцарские качества.
«По рассказам всех, кто помнил его в эти годы, он обладал также врождённым рыцарством, — писала Лив Нансен. — Если он видел, что обижают малыша, будь то мальчик или девочка, он тотчас был готов встать на защиту. Поэтому учителя любили его, а если порой и делали ему замечания, то скорее из заботы о его успехах, чем из раздражения против него».
Ходить до школы надо было три километра, поскольку располагалась она в Кристиании, но для любящего «вольный воздух» Фритьофа это было только в радость.
Вот только вскоре, когда юноше не исполнилось и шестнадцати, его постигло ужасное горе: умерла мать.
В семье была ещё одна смерть — сын отца от первого брака, Ханс Мольтке Нансен[14], умер, когда Фритьофу было 6 лет, но это особо не тронуло мальчика — брат был болезненный и мало времени проводил с малышами.
Мать же играла в их жизни одну из главных ролей. Она была для семьи всем: на ней держалось хозяйство, она была хозяйкой в доме, отличной женой и матерью.
Вторично овдовев, Бальдур Нансен был сломлен горем. Мальчики видели это и старались не расстраивать отца. К тому времени старшие дети Аделаиды уже выросли и выпорхнули из Стуре Фрёен, многие обзавелись собственными семьями. Большая усадьба была вдовцу с двумя сыновьями-подростками уже не нужна, поэтому её продали и семья переехала в Кристианию. С отцом жили сыновья Фритьоф, Александр и двадцатилетняя падчерица Сигрид, однако вскоре девушка уехала в Германию учиться живописи.
Фритьоф долго тосковал по лесам и горам, по привольному житью и всегда с нетерпением ждал прихода весны, которая представлялась ему «чудесной сказкой природы».
В 1880 году Фритьоф оканчивает школу, получив на выпускных экзаменах отличные отметки по естественным наукам и черчению, и перед ним встаёт вопрос: кем быть? Бальдур Нансен хотел, чтобы старший сын стал юристом, но Фритьофу эта стезя была не по душе. Зато на юриста стал учиться Александр — прямая противоположность своему неугомонному брату, тихий и усидчивый юноша.
