под Биг-Бен. Но от чтения в автобусе меня всегда тошнило, поэтому я стала смотреть на каплю дождя, стекавшую из правого верхнего угла окна в левый нижний угол. Я смотрела, как следующая капля проделывает тот же путь, но теперь мне стало так скучно, что меня могло бы стошнить от наблюдения за дождевыми каплями.

Закрыв глаза, я стала думать об Айрин Чаллис. Я не могла совместить в своём воображении образ старой леди с проступающими на ногах венами с героиней, летающей на самолёте в любую погоду. Впрочем, мне всегда казалось, что Айрин уже родилась такой старой. Полагаю, старухи сначала были молодыми, и, хотя они страдают артритом, и у них старушечья кожа, то, что они делали в молодости, всё равно остаётся с ними навечно. Я мысленно отметила, что нужно будет ещё раз спросить маму о личных вещах Айрин. Мне правда хотелось бы оставить себе что-нибудь на память о ней.

И ещё не хотелось, чтобы свинячий шпион лапал Ноев ковчег. Или отдал его какому-нибудь старьёвщику в городе.

Повернувшись, я оглядела автобус. София сидела рядом с мисс Вессон. Обе они пристально смотрели в окно. Казалось, София была в ярости.

Я задумалась, с чего бы. Но сейчас я не могла спросить её об этом.

Нед встал и начал возиться со своим рюкзаком, а потом сел, придавив мне волосы.

– Ой! – взвизгнула я.

– Прости-и, – протянул он, открывая руководство по выживанию британского спецназа ВВС.

– Тебя стошнит от этого, – предупредила я.

– Не стошнит.

Я показала ему язык, но он меня проигнорировал. Вся моя семейка – сплошной кошмар. Например, мама могла бы оставить ту курицу в курятнике, но нет, она притащила её в дом. Хлопнула ею по кухонному столу перед носом у Софии и мисс Сэкбатт. Она сделала это нарочно. Определённо она пытается разрушить мою жизнь. И да, на первый раз София отнеслась к этому спокойно, но я не ждала, что она будет вечно молчать, а мисс Сэкбатт – полное трепло, она проговорится. Вскоре Сара-Джейн узнает, и тогда всей школе станет известно о моей чудовищной семейке.

Я закрыла глаза. Несомненно, скоро мне захочется умереть, но сейчас неплохо бы поспать…

– Посмотри, там овца. Посмотри, там рифлёный железный навес. Эй, Лотти, там лодка, как у дяди Дэви. Смори, пляж! Смотри, собака! Это чихуахуа. – Нед не мог молчать. Это было выше его сил.

– Заткнись! – сказала я, затыкая уши обёртками от конфет, но Нед говорил слишком громко, поэтому я снова стала смотреть в окно. После того как двадцать семь капель протекли по стеклу, мы свернули с автострады, и пейзаж изменился. Теперь за окном была поросшая вереском местность с разбросанными по ней рощицами. Дождь остался позади, и автобус пустился по узким дорожкам, обсаженных деревьями, ветви которых задевали окна. Наконец, автобус выехал на залитый солнцем травянистый утёс, нависающий над сверкающим голубым морем, простирающимся до самой Франции.

С трудом протискиваясь, мисс Сэкбатт прошла по проходу автобуса, чтобы поговорить с водителем, и чуть было не села на Неда. Её огромный зад едва не раздавил его рюкзак. Возвращаясь назад, она взглянула на мисс Вессон, будто на скорпиона.

Та в это время смотрела в телефон, прикрывая его рукой от Софии. Либо она играла в какую-то бредовую компьютерную игру, либо посылала секретную шифровку.

Они явно были связаны между собой. Я подумала, не является ли она личным телохранителем Софии. Может быть, София – на самом деле сардинская принцесса, и мисс Вессон сражается с её неподобающими поклонниками.

Водитель автобуса резко свернул, и нам пришлось схватиться за сиденья. Я поняла, что Сара-Джейн не успела уцепиться за своё.

Возможно, отец Софии так сильно любит её, что не хочет, чтобы ей причинили вред. Я подумала об элегантно одетом мужчине, стоявшем на нашей кухне, и пересмотрела своё отношение к нему, посчитав его не мясным шпионом, а тренером скаковых лошадей, а потом – владельцем ипподрома.

Или же он был агентом секретной службы, а она – живым ключом к какому-то ужасающему открытию. В «Сэндвичах для сатаны» волосы главного героя были носителем кода ДНК, активирующим силы американского ядерного оружия.

Я размышляла. Что бы то ни было, я подозревала, что София могла оказаться в эпицентре первоклассной тайны. На самом деле я была уже уверена в этом.

Я ей нравлюсь…

Брим-Лодж – это мрачная дыра. Хотя вообще-то только половина дыры, потому что вторая её часть много лет назад сползла в море. С тех пор как мы были здесь в последний раз, танцевальные залы исчезли, ну или наполовину исчезли. Должно быть, кто-то сто лет назад необдуманно построил их на утёсе, и теперь лишь оранжевые полиэтиленовые ленты мешали вам последовать за ними. Утёс не представлял смертельной опасности, потому что он не обрывался прямо в воду, – это был рыхлый холм, на котором располагались сломанные туалеты и плавательный бассейн, плавно переходящий в большой песчаный пляж.

Автобус остановился на приличном расстоянии от моря среди зелёных и голубых летних домиков. Кто-то покрасил их после прошлого сезона, и казалось, что они образуют новую, удаляющуюся от моря полосу препятствий. На самом деле весь детский лагерь, оплетённый жалкими электрическими гирляндами, словно отодвинулся от моря, что делало это место ещё более мрачным.

Мне было интересно, что об этом месте думает София.

Мне было интересно, что бы подумал её отец.

Вероятно, он сейчас пил первое капучино, сидя на борту самолёта, направляющегося в Нью-Йорк, бросая время от времени взгляд на дорогие часы и продавая через iPad скаковых лошадей. Или разговаривал с мисс М., давая ей первое задание. Или же он, возможно, уже нанял строителей для дома Айрин, и они уже разбирали ограду сада. Меня удивил приступ острой тоски, которая охватила меня, когда я представила, как экскаватор выкорчёвывает одну из яблонь.

Нет. Этого ещё не могло произойти. Или могло?

Наши мама и папа почти наверняка хотели куда-то уехать из дома. Хотя им, скорее всего, придётся отложить свои планы, поскольку вряд ли они найдут человека, который согласился бы приглядеть за курами. Я прислонилась к окну, пока все выходили из автобуса, пытаясь понять, где мне было бы лучше находиться в данный момент: здесь или дома.

Это всё равно что выбирать между двумя оттенками коричневого.

– Пойдём, лентяйка! – Нед бросил мой рюкзак мне на колени. – Ты ведь хочешь занять кровать получше, верно?

Мне было всё равно, все матрацы здесь были комковатыми и блохастыми, но я