— Пойдемте посмотрим, может быть, они сейчас никому не нужны? Тогда их можно взять на чуть-чуть, а потом вернуть на место, — предложил Данька.

Бублик почесал за ухом и, махнув хвостом, сказал:

— Не-е, меня туда не пускают, я и не суюсь. Мое место во дворе.

Грымза тоже не горела желанием идти к гримерной. Вообще-то ночью она бывала в тех краях, но выйти на люди средь бела дня, — это уж чересчур! Сказать по правде, Грымза не понимала, чем людям не нравится ее общество, но с этим приходилось считаться.

Данька отправился на разведку один.

Черный Ящик был на месте, но, как назло, возле него стояла гимнастка Милочка и оживленно беседовала с осветителем. Ничего хорошего от этого ждать не приходилось. Весь цирк знал, что у них любовь, и Милочка может проболтать так целый час. Данька вздохнул и побрел в сторону гримерной фокусника. Тут ему повезло. Цилиндр, черный и блестящий, стоял на туалетном столике. У Даньки дух захватило. Он схватил цилиндр и бросился из гримерной, едва не столкнувшись нос к носу с дядей Левой. Хорошо еще, что он успел быстро нырнуть обратно.

Выждав, пока дядя Лева пройдет, Данька предпринял вторую вылазку. Для начала он снял с себя курточку и накрыл ею цилиндр, потом выглянув в коридор, огляделся. Путь был свободен. Данька на цыпочках вынес свою бесценную ношу, осторожно пронес цилиндр по коридору и, как только оказался за пределами шатра, помчался во весь дух.

Увидев хозяина, Бублик радостно закрутил хвостом.

Данька поставил свой груз на землю и сдернул с него куртку. Бублик и Грымза ахнули, увидев черный блестящий цилиндр фокусника.

Грымза подошла к цилиндру, опасливо обнюхала его и тронула лапкой.

— Неужто он и впрямь волшебный?

— Еще бы! Из него можно достать все, что угодно, — пообещал Данька.

— Хорошо бы достать колбасы, — мечтательно предложил Бублик.

— Сейчас попробую, — Данька взмахнул руками и торжественно произнес, — Алле-оп!

Бублик придвинулся поближе к цилиндру и потянул носом. Колбасой и не пахло. Зато из цилиндра высунулись длинные уши, потом смешная мордочка с красными раскосыми глазами и торчащими усиками. Это был тот самый белый кролик, которого фокусник каждый раз доставал из цилиндра во время представления.

— Фокус-Покус? — удивленно уставился на кролика Данька.

— Собственной персоной, — пошевелил усиками кролик.

Кролик был Данькин давний знакомый, ведь именно Данька назвал его Фокусом-Покусом, и это имя так за ним и осталось. Время от времени, конечно, когда Фокус-Покус не сидел в цилиндре, Данька прикармливал его морковкой и яблоками. Но кто бы мог подумать, что кролик тоже умеет разговаривать!

— Эх, зря "алле-оп" истратил. Лучше б колбасу достал, — сокрушенно вздохнул Бублик.

Кролик повел ушами и скосил глаз на пса:

— И ты тут, старый обжора?

Бублик надулся и недовольно проворчал:

— Ну-ну, я тебе покажу обжору. Между прочим, мы вообще собирались достать не тебя, а кое-что получше.

Данька все еще не мог прийти в себя от удивления. Конечно, он догадывался, что Бублик знает всех, кто работает в цирке, но чтобы все разговаривали!

— Как это получается, что раньше никто-никто и слова не мог произнести, а теперь все умеют говорить? — недоумевал Данька.

— Очень просто. Мы ведь не со всеми говорим, а только с тобой. Это потому, что ты сумел найти с нами общий язык, — пояснила Грымза.

— А ты у нас теперь будешь за фокусника? — спросил кролик, кося на Даньку глазом.

— Ага, и за дрессировщика, — гордо сказал Данька. — Хочешь, я буду тебя дрессировать?

— Хочу, а то мне ужасно надоело, что меня только и делают, что из шляпы за уши таскают. Я — артист и хочу, чтобы меня оценили! — важно произнес Фокус-Покус.

В это время со стороны шатра послышался визгливый голос Ананаса Аккордионовича:

— Все, с меня хватит! Что за шутки? Где мой цилиндр, я вас спрашиваю? Ухожу! Гори ваш цирк ясным пламенем!

Поликарпыч, как всегда, следовал за фокусником.

— А может быть, вы сами цилиндр куда-нибудь положили и забыли? — робко вставил он.

— Я никогда ничего не забываю. Если сию минуту у меня не будет моего цилиндра, я немедленно напишу заявление об уходе. Я — гвоздь программы. Вы понимаете, что без меня грош вам цена?!

Данька, который все это время прятался за ящиками, хорошо слышал весь разговор.

— Ой-ой-ой, кажется, попали мы в переделку, — испуганно пробормотал он.

— Не бойся, я тебе помогу, — сказал Фокус-Покус, шевеля ушами. — Ну-ка, переверни цилиндр вверх дном и накрой им меня, — попросил он Даньку.

Данька сделал все, как велел кролик. Тот на мгновение высунул из-под цилиндра розовый носик, пискнул:

— Увидимся вечером, — и поскакал к шатру.

— Да вот же ваш цилиндр скачет, — Поликарпыч показал фокуснику на приближающийся цилиндр.

— Как это цилиндр может скакать? Что вы мне голову морочите, — капризно возразил Ананас Аккордионович и тут увидел свой цилиндр,

который действительно скакал прямо к нему.

Подскакав к фокуснику, цилиндр остановился, как вкопанный. Потом из-под него показались белые лапки. Фокусник приподнял цилиндр и увидел Фокуса-Покуса.

— Вот видите. Никто ваш цилиндр не трогал. Наверное, вы кролика забыли вытащить, он и ускакал, — вздохнув с облегчением, сказал Поликарпыч.

— Я ничего не забываю, — процедил Ананас Аккордионович сквозь зубы. — Так и быть. На сей раз остаюсь.

Глядя, как Ананас и Поликарпыч направляются в сторону шатра, Данька подмигнул Тобику и Грымзе: "На сей раз пронесло!"_

Репетиция не удалась, но Данька не унывал. Времени до осени было много, к тому же артистов в их компании прибыло.

Данька, Бублик и Грымза еще немного посидели за ящиками, болтая о том, о сем. Скоро Тобика позвали на кормежку. Данька тоже был не прочь перекусить. Он взял Грымзу и тоже отправился домой.

Дома Данька посадил Грымзу на стол и деловито достал хлеб с сыром.

Грымза поглядела на угощение и одобрительно кивнула.

— А вы тут сытно живете. Я признаться, страсть как хотела домашней стать. Только люди почему-то крыс дома не заводят. И что удивительно, кошек дома держат, хотя если посмотреть, что в них хорошего? Самое отвратительное животное, — рассуждала Грымза.

Данька отрезал кусок сыра, пододвинул его к Грымзе, и та, взгромоздившись на сахарницу, приступила к трапезе. Данька сделал себе бутерброд, придвинул табурет и, забравшись на него с ногами, сел за стол напротив Грымзы. В тот самый момент, когда они мирно принялась за еду, дверь открылась, и вошла мама. Увидев Грымзу, мама застыла на пороге, взвизгнула и, сняв с себя туфель, запустила им в крысу.