Роуэн ничего не ответил. Он пошел вперед, а Жемчужник почти вплотную следовал за ним. Попадавшиеся на пути люди, особенно те, кто был одет в серебристые и зеленые одеяния умбров и фисков, удивленно смотрели на них и перешептывались. Должно быть, они гадали, о чем Жемчужник говорит с Роуэном, и беспокоились, не использует ли он должность посланника Хранителя в свою пользу — не восхваляет ли он род панделлисов и своего кандидата, на случай если перворожденный станет Оракулом.

А Жемчужник тем временем тихо говорил:

— А ты не похож на остальных. На тех огромных шумных людей, что каждый год приезжают с нами торговать. Ты не похож и на свою мать, высокую, решительную… И глаза у тебя словно у человека, который увидел Великого Змея и остался в живых. Глубокие и исполненные знания. Очень необычно в твоем юном возрасте. Я знал лишь одного мальчика с таким взором.

Роуэн шел, смущенно глядя себе под ноги, и не знал, что сказать.

— Ты молчишь, — заметил Жемчужник, — и это хорошо. Пока ты молчишь, ты в безопасности. — Тут он остановился и указал на дом: — Вот твое убежище. В нем и оставайся. Скоро вам принесут поесть. Самую лучшую рыбу. Яйца киррианского червя — свежайшие. Их собрали в дюнах сегодня утром. Но я бы посоветовал тебе есть лишь то, что вы привезли с собой из Рина.

— Почему? — спросил Роуэн.

Жемчужник пожал плечами.

— Возможно, кое-что в наших кушаньях придется тебе не по нраву, — спокойно сказал он. — Можешь сообщить об этом своему другу Джону. Если, конечно, его жизнь так же дорога тебе, как своя собственная.

Он поклонился и, словно голубая тень, скользнул в узкий проход между домами.

Роуэн подошел к небольшому строению, предназначенному для них с Силачом Джоном.

Жемчужник предупреждал его о яде! Отравленная пища. Яд в воде.

Джиллер взяла с собой на остров запасы еды и питья. Джон и Роуэн одобрили ее решение, но им и в голову не пришло, что опасность угрожает и им самим. Во всяком случае, так скоро.

Разве что произойдет самое ужасное и Джиллер убьют.

«„…Люди из каждого рода готовы пойти на все, лишь бы победил их кандидат. Они будут шпионить, лгать и лицемерить. Они не остановятся даже перед убийством, если заподозрят, что Оракул склоняется не в их пользу“.

Будь осторожна, мама, — думал Роуэн, нервно сжимая руки. — Не дай им разгадать своих намерений. Ни малейшим намеком не позволь им понять, кто из кандидатов тебе по душе. Следи за своими словами, за выражением лица и даже за мыслями…»

Ведь может статься, что Хранитель — после тысячи лет жизни бок о бок с Кристаллом — не единственный из водяных людей, кто умеет читать мысли. Роуэн помнил, как Жемчужник пронизывал его своими бледными глазами. Похоже, он понял, о чем думал Роуэн. Но если это правда, то как бы Джиллер ни остерегалась, ее жизнь все равно под угрозой.

Опасность минует, лишь когда она вернется в пещеру Хранителя, положит руку на плечо одного из кандидатов и произнесет слова, которые она шепотом сообщила Роуэну на пути из Рина. Эти слова произносили все Оракулы со времен Орина.

«Оракул завершил избрание. Пусть остальные кандидаты оставят Хранителя».

Сердце у Роуэна забилось от страха. Он глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Затем вытер вспотевшие ладони о рубашку. Нельзя терять присутствия духа. Сколько раз мама говорила ему об этом! Но так трудно…

В который раз он усомнился, правильно ли поступала Джиллер, столько лет скрывая от него эту тайну. Не лучше ли было все знать и загодя подготовиться?

Или это с детства тяготило бы его так же, как тяготит сейчас? Быть может, все эти годы его одолевала бы тревога и каждый день он с ужасом ожидал бы прихода посланника? И в снах его преследовали бы бледные люди с холодными внимательными глазами и перепонками между пальцами. Мрачный скалистый остров среди пенного Моря и Кристалл, пылающий ярким пламенем.

Роуэн услышал шум и обернулся. Люди на улице расступились, пропуская вперед группу спешащих людей. Их было трое: двое мужчин и женщина. Все они были одеты в плащи с капюшонами, которые развевались и хлопали на ветру.

Один из мужчин был облачен в одежды серебристого цвета рода умбров, другой — в голубые цвета рода панделлисов. Женщина в зеленом представляла род фисков. Лица их были серьезны, и направлялись они прямо к Роуэну.

«Должно быть, что-то произошло. Что-то ужасное…» Роуэн ощутил дрожь во всем теле. Сердце колотилось так, словно еще чуть-чуть — и оно разорвется. Вокруг собиралась гудящая толпа любопытных. Трое водяных людей остановились перед Роуэном и низко ему поклонились. Человек в голубых одеждах взглянул на своих спутников и заговорил.

— Приветствую тебя от имени Хранителя Кристалла, Оракул из Рина, — начал он. — Судьба водяного народа в твоих руках…

Под звуки его монотонной речи по толпе прокатился шепот, заполняя слух Роуэна, поднимаясь и опадая, как волны на песке. Оракул… Оракул… Мама… Яд… Яд… Яд…

Багровая волна ужаса опрокинулась на Роуэна, оставив на поверхности одну-единственную мысль: «Мама была права, стараясь как можно дольше держать меня в неведении. Ведь никакие слова не подготовили бы меня к этому испытанию…»

— Кто это сделал? — Роуэн как будто со стороны услышал собственный голос.

— Доподлинно не известно, — ответил высокий человек из рода умбров. — Избрание только началось. Твоя мать уединилась с кандидатами на острове, и вскоре ей стало плохо.

Он говорил без всякого выражения, и глаза его смотрели холодно.

«Это сделал один из кандидатов, — подумал Роуэн. — Тот, кто решил, что проигрывает. — Голова у него кружилась. — „Доподлинно не известно“. Но все можно выяснить».

Женщина в зеленом взглянула на солнце.

— Надо спешить, — сказала она. — Кристалл меркнет. Избрание должно быть продолжено. Время уходит, словно вода при отливе.

Она повернулась, но не успела сделать и шага, как Роуэн, не глядя, схватил ее за руку. Его пальцы скользнули по гладкой ткани одеяния. Рука оказалась холодной и слегка влажной.

— Джон знает об этом? — выпалил Роуэн, глядя на закрытую дверь дома.

— Еще нет.

— Надо ему сказать!

— Ему обо всем расскажут. Он знал бы уже сейчас, если бы ты был с ним. Мы поражены тем, что ты один разгуливаешь по улицам.

В ее ледяном тоне чувствовалось явное неодобрение.

— Я был не… — Роуэн запнулся и не договорил.

Он хотел сказать, что был не один. Что с ним был Жемчужник. Но внезапный приступ страха, пересиливший даже смятение и боль, подсказал ему, что признаваться в этом опасно.

Жемчужник принадлежит к роду панделлисов. И если фиски и умбры прознают, что Оракул близко сошелся с человеком из этого рода, пусть даже посланником Хранителя, они могут встревожиться и заподозрить, что Роуэн непременно выберет ставленника этого рода. И они могут…