— Ну, в общем… он умер.

Слова падали как капли дождя. Такие же прозрачные и невесомые, но никто не смог бы усомниться в их существовании, как и в том, что они с собой несли.

— Как это произошло?

— Вчера вечером он задержался на работе. Поймите меня правильно, мы не поручали ему дополнительных работ. Он остался сам. Видимо, хотел пообщаться с друзьями… и… Ну, в общем, его нашли утром в кустах. Он просто замерз.

— Полиция была?

— Конечно. Сторож, который нашел его, сразу вызвал инспектора. А почему вы спрашиваете?

— Выяснили, как он оказался в кустах?

Сим сидел в уголке дивана и прислушивался к разговору. Он понимал, что отец больше не вернется домой — он умер. Но дело было не только в отце. Ребенок удивлялся спокойствию мамы. Пусть отец был грубым, но это же был ИХ БЛИЗКИЙ ЧЕЛОВЕК! А она вместо того, чтобы плакать, хладнокровно выясняла подробности, будто чего-то искала. Чего?

— Его побили? — высказал предположение Сим.

— Нет, что вы! На нем не было следов драки, но дело в том, что причина… ну, в общем, экспертиза установила, что в крови было повышенное содержание…

— Короче, он просто был сильно пьян. Я правильно вас поняла?

— Ну, в общем, да, — подтвердил мужчина и вздохнул облегченно.

— И на этом основании вы считаете, что пьянка произошла не на вашей территории, не с вашим сотрудником и руководство ответственности не несет?

— Ну зачем вы так? — обиделся гость. — Мы искренне выражаем вам соболезнование…

— Засунь свое соболезнование знаешь куда?! — вдруг взорвалась женщина. А ребенка я чем кормить буду? Или твоя контора мне пенсию платить будет?

— Я понимаю, что для вас это большой удар. — Мужчина подобрался и говорил сдержанно, взвешивая каждое слово: — Именно для решения всех формальностей я и пришел.

— Да? Ну и как мы будем их решать? Как вы вообще все это представляете? — Она снова перешла на "вы".

— Поймите меня правильно. Ваш муж погиб по своей вине, и юридически мы к этому отношения не имеем. Но вам будут выплачены все заработанные им деньги…

— В смысле? — Мать Сима на секунду подняла глаза, и в них забрезжил свет надежды. — Какие деньги?

— Но ведь он получал у нас зарплату.

— Получка была три дня назад, а деньги он носил с собой. Кстати, их-то я могу получить?

— Конечно. Я принес вам все его вещи. — Мужчина раскрыл небольшой чемоданчик и достал оттуда целлофановый пакет. На стол легла расческа, маленький блокнот, пачка с двумя папиросами и бумажник.

Сим видел, как задрожали руки у матери, и она торопливо вывернула на стол содержимое кошелька: мелок, тонкая бечева и двадцать три доллара. Были еще мелкие монеты, но женщина их считать не стала. Она посмотрела недоуменно на гостя.

— И это все?

— Все, что было, — подтвердил он. — Правда, ему причитается еще за три дня…

Из внутреннего кармана он достал конверт и положил сверху бумажника. Потерявшая надежду женщина машинально открыла его и добавила к деньгам еще несколько небольших купюр.

— Понятно. И это все, на что я могу рассчитывать.

— К сожалению, мы ничем больше не можем помочь, — проговорил мужчина и поднялся.

— Ну хоть похоронить его вы можете? — со злобой спросила мать Сима и тоже поднялась.

— Согласитесь, не можем же мы оплачивать личные расходы всех своих сотрудников… — проговорил мужчина и направился к двери.

— Я что, прошу вас кормить нас? — снова перешла на крик женщина. — Они не могут… А вы не понимаете, что мне не на что его хоронить! Не могу же я забрать последнее у ребенка! Да и все равно этого не хватит!.. А знаете, что я сделаю? — сказала она уже нормальным голосом. — Схожу-ка я на вашу строечку, перепишу адрес заказчика со щита рядом да и расскажу ему, какие дела творятся у него на территории…

— Он уже в курсе, — сухо проговорил мужчина.

— А о том, что после него я пойду на телевидение с шикарным материалом "Стройка на костях рабочих", он тоже в курсе?

Мужчина долго переваривал услышанное и потом зло прошипел:

— Это шантаж, да и вам не поверят!

— Ага, шантаж. Вы меня правильно поняли. А поверят, не поверят — какая разница. Это пойдет в эфир, можете не сомневаться. Сами насрали, так извольте хотя бы убрать!

— Вы хоть помните, что речь идет о смерти вашего мужа… — опешил гость, — …а вы сравниваете его, простите с…

— Речь идет о том, что я не дам забрать последнее у ребенка. А в этой ситуации женщина способна не только на шантаж, но и на убийство. Я понятно говорю?!

На последних словах она сжала зубы и зло уставилась в переносицу собеседника. Стиснутые кулачки были прижаты к груди, и весь вид показывал крайнюю решимость маленькой беззащитной женщины. Через несколько секунд гость отвел взгляд.

— Я не думал над этим с такой позиции, — проговорил он тихо.

— А вы подумайте. Я не буду забирать его из морга и через три дня исполню обещанное.

— Я все понял. Я думаю, мы это уладим, — пробурчал напоследок мужчина и, не прощаясь, вышел на лестницу.

Хлопнула дверь.

Мать Сима простояла так еще немного, а потом поплелась на кухню. После такой перегрузки должна была быть разрядка, но ее не было. Казалось, разговор забрал у женщины все силы и она не в состоянии даже заплакать.

Сим уже давно сидел напротив и рассматривал свою мать. В свои двадцать восемь лет она обладала броской внешностью. Немного полноватая и высокая, она нравилась мужчинам, но, как это обычно происходит, никто не хотел себя связывать женщиной с ребенком. Найти нового мужа ей будет нелегко.

"Как же мы теперь будем жить? — думал Сим. — Отец ничего не откладывал, пропивая все заработанное. Хватало только на простую еду и еще иногда на самые дешевые вещи. Мать не работала — муж ревновал ее ко всем мужчинам и не выпускал из дому, да и профессии она не имела. Так, домохозяйка".

Сухие глаза женщины ничего не выражали. Вероятно, она думала о том же.

"А ведь она его не любила, — вдруг решил Сим. — Не могла любить. Это было видно из всех ее поступков. Равнодушие сквозило в каждом ее слове, обращенном к мужу".

А к нему? Сим понял, что и его мать не любит. Она не заступалась, не пыталась остановить пьяные разборки отца. Мимолетный поцелуй утром и еще один перед сном были скорее традицией, данью "хорошей семье".

Пора было ужинать. Усталая женщина поставила на плиту сковородку с макаронами. На столе появились две тарелки. Когда еда разогрелась, мать насыпала Симу его обычную порцию, а остальное положила себе. Потом задумалась и вернула на сковородку большую часть содержимого своей тарелки. Надо было экономить. Жалкие гроши — это все, чем они могли сейчас располагать.