— В конце концов, хозяин наш должник, если посчитать, сколько он на нас заработал, — сказал Колл в свое оправдание, вытираясь и натягивая на себя одежду.

Пар не стал спорить. Лодка нужна им гораздо больше, чем трактирщику: им пришлось бы идти пешком до гор Ранн не меньше недели, в то время как спуститься по Мермидону — дело двух дней.

И в конце концов, они ведь не украли лодку. Ну, может, и украли, однако вернут ее или возместят ущерб, как только смогут.

Лодка имела всего дюжину футов в длину, но в ней были весла, рыболовные снасти, кухонная утварь, кое-что для разбивки лагеря, два одеяла и непромокаемый брезент. Братья уселись в лодку и оттолкнулись от берега.

Они поплыли на юг, держа лодку на середине реки, прислушиваясь к ночным звукам, поглядывая на берега и превозмогая сон. Колл рассуждал о том, что им дальше делать. Конечно, в обозримом будущем в Каллахорн возвращаться нельзя: Федерация будет их искать. Так же опасно будет и поселиться в каком-нибудь крупном городе Южной Земли, потому что наместники Федерации в этих городах наверняка о них предупреждены. Лучше всего сейчас вернуться в Дол. А свои легенды они смогут рассказывать позже, когда Федерация прекратит розыск. Тогда они отправятся в какое-нибудь небольшое поселение, где редко бывают представители Федерации. И прекрасно там поработают.

Пар не мешал ему болтать. Он готов был поспорить, что Колл сам не верит в то, что говорит. А если даже и верит, все равно сейчас не время и не место о чем-то спорить.

На восходе солнца братья пристали к берегу и расположились на отдых на опушке тенистой рощицы у подножия утеса, защитившего их от ветра. Проспали до полудня, потом поднялись порыбачить и позавтракать. После еды опять отправились в путь и снова пристали к берегу уже после захода солнца.

Пошел дождь, и, чтобы укрыться от него, путники натянули брезент. Потом разожгли небольшой костер, постелили одеяла и стали молча наблюдать, как дождевые капли рисуют замысловатые узоры на мерцающей поверхности реки.

Поговорили и о том, как много переменилось в стране Четырех Земель со времен Джайра Омсворда.

Триста лет назад в Федерацию входили только города, лежавшие в глубине Южных Земель и придерживавшиеся политики жесткого изоляционизма. Уже тогда ими управлял Коалиционный Совет, состоявший из выбранных горожанами представителей. Но постепенно власть в Совете перешла к военным, и время старой политики прошло. Федерация расширяла сферу своего влияния, и настало время, когда Совет решил перенести границы и предложить городам, еще остававшимся самостоятельными, выбрать себе правителей. По мнению Совета, Южные Земли должны управляться единым правительством, а кто подойдет на эту роль лучше, чем тот же Совет?

Так все и пошло. Федерация стала распространять свою власть дальше, поглощая город за городом. Через сто лет после смерти Джайра Омсворда все, что находилось южнее Каллахорна, уже принадлежало Федерации. Эльфы, гномы, тролли с беспокойством посматривали на юг. Каллахорн в конце концов стал протекторатом — его короли умирали, города дробились и враждовали друг с другом. Так между Федерацией и другими Землями исчез последний барьер.

Примерно в это же время появились первые слухи о порождениях Тьмы. Говорили, что это магия древних времен, забытая, преданная земле — и вот теперь воскресшая. Магия эта питалась жизнью, превращая цветущие земли в болота, нападала на живые существа — будь то люди или животные, — и, когда жертва ослабевала, порождения Тьмы полностью подчиняли ее себе и вселялись в ее тело. Они жили в нем, скрывая свою бесплотность. Для поддержания собственного существования им нужны были жизни других.

Федерация не отрицала эти слухи, заявляя, что подобные твари действительно существуют и только достаточно сильная власть способна защитить от них народы.

Никому и в голову не приходило, что магия здесь ни при чем и появление на земле порождений Тьмы вызвано совсем другими причинами. Но проще всего принять готовое объяснение. И не помнить о том, что после ухода друидов на земле не осталось магии. Конечно, были еще Омсворды со своими легендами, но эти легенды мало кто слышал, и еще меньше людей в них верили. Большинство думало, что друиды всего лишь сказка. Когда Каллахорн согласился стать протекторатом и город Тирзис заняли войска Федерации, исчез меч Шаннары. Никто над этим не задумался. Никто не знал, как это случилось, да и никому не было до этого дела. Последние двести лет меч не видели. Но все знали, что он находится внутри камня, установленного в Народном парке. И вот в один прекрасный день он исчез.

Чуть позднее исчезли эльфийские камни. Что с ними сталось, тоже было неизвестно, даже Омсворды ничего не знали об этом.

А потом начали исчезать эльфы, целыми поселениями, даже городами, исчез и Арборлон. В конце концов, эльфов не осталось совсем, словно их никогда и не было. Все Западные Земли опустели, если не считать немногочисленных охотников, переселенцев из других краев да вечно кочующих скитальцев. Скитальцы, нежеланные гости в любых других местах, жили здесь искони, но и они не знали, куда ушли эльфы. Федерация быстро сориентировалась в создавшемся положении и заявила, что Западные Земли вскормили магию, причину всех бед Четырех Земель, что именно эльфы много лет назад принесли магию и пользовались ею. И магия пожрала эльфов — хороший урок для тех, кто пытается заниматься ею.

Федерация подкрепила свою точку зрения, запретив магию в любой форме. Западная Земля стала протекторатом, но войск на ней не было — не хватало солдат для патрулирования такой большой территории. Власти же обещали, что когда-нибудь очистят землю от заразы, распространяемой магией.

Сразу же после этого Федерация объявила войну дворфам. Утверждалось, хотя и бездоказательно, что дворфы якобы сами спровоцировали ее. Результат был известен заранее. Федерация в то время имела самую крупную, отлично вооруженную и обученную армию, а у дворфов регулярной армии не было вообще. Не было уже и эльфов — их исконных союзников, а с троллями они никогда не дружили. Тем не менее война тянулась почти пять лет. Дворфы знали горы Восточных Земель гораздо лучше, чем солдаты Федерации, и, хотя Кальхавен пал почти сразу, дворфы высоко в горах продолжали сопротивляться, однако постепенно их взяли измором и склонили к повиновению. Они были изгнаны со своих гор и отправлены в шахты Южных Земель. Многие там и умерли. Увидев, что произошло с дворфами, гномы подчинились Федерации. И она провозгласила свой протекторат над Восточными Землями. Осталось лишь несколько изолированных очагов сопротивления. Немногочисленные дворфы да два племени гномов, отказавшихся подчиниться законам Федерации, вели войну в далеких диких районах Восточных и Северных Земель. Но их было слишком мало, чтобы они могли влиять на ход событий.

Чтобы утвердить присоединение большей части территории Четырех Земель к Федерации и отметить тех, кто отличился в этом, Совет распорядился соорудить монумент на северном берегу Радужного озера, там, где Мермидон пересекает горы Ранн. Квадратный у основания и сужающийся кверху монумент из черного гранита возвышался над скалами монолитной башней, заметной на много миль вокруг. Башню назвали Южный Страж.