но для некоторых это серьезная проблема, когда их топ — более мелкий парень. Ущемляет мужское достоинство, и тому подобная хрень. Лузеры. Но Арон другой. Он совсем не против отдаться мне, и даже настаивает на этом.

Мой член истекает смазкой, я в двух секундах от того, чтобы взорваться.

— Обязательно выбирать что-то одно? Можно ведь сделать и то и другое. Давай-ка начнем с того, что избавимся от остатков одежды. А там можем импровизировать.

— Импровизация штука веселая. — Арон откидывается и стягивает рубашку, обнажая загорелую кожу и татуировку льва, покрывающую его внушительный бицепс.

Я пробегаю пальцами по изображению, вспоминая, как он набил его в колледже.

Арон смеется.

— Боже, эта дурацкая татушка.

— Она секси.

Арон трясет головой.

— Я хотел быть этаким крутым парнем.

— Ага, а львы, как раз, очень крутые, — поддразниваю я.

— Заткнись и поцелуй меня.

Мы снова теряемся в друг друге, но потом Арон отстраняется, и встает около кровати. Он тянется к ширинке и за пару секунд мастерски избавляется от джинсов, что довольно впечатляет, учитывая, что они такие узкие, будто нарисованы.

У меня перехватывает дыхание. Во рту сухо, пальцы просто чешутся от желания прикоснуться к нему, к его умопомрачительному члену. Он длинный и тонкий, идеально пропорциональный, как и его хозяин.

Растрепанные светло-каштановые волосы Арона падают ему на глаза, из-за чего он часто моргает.

— Мы же собирались избавиться от одежды. — Его взгляд скользит по моему обнаженному животу к все еще застегнутым джинсам.

— Извини. Отвлекся. Тут один охрененно горячий парень устроил для меня стриптиз.

— Даже представить не могу, каково это, потому что один охрененно горячий парень лежит передо мной все еще в своих дурацких шмотках.

Не могу заставить себя не пялиться. Арон и в одежде неотразим. А голый... это уже совершенно другой уровень желания.

— Окей, ты начинаешь меня смущать, — выговаривает он.

— Раздень меня, — хриплю я. — Я хочу, чтобы это сделал ты.

Арон улыбается.

— Ленивая задница.

— Берегу силы, чтобы тебя трахнуть.

— В таком случае... — сухо произносит Арон и становится коленями на кровать.

Он нависает надо мной, опираясь на ладони, и вместо того, чтобы перейти сразу к джинсам, накрывает меня своим телом и крепко целует. Даже не пытаясь раздеть, Арон продолжает меня целовать и прижимается своим твердым членом к моему.

Внезапно я начинаю ненавидеть молнии и рычу, на что получаю смешок от Арона. Хочу, чтобы одежда исчезла. Хочу исследовать каждый сантиметр тела Арона, о чем фантазировал миллион лет назад. А потом хочу вдавить его в матрас и трахать так сильно, что ему останется только лежать, принимать меня и наслаждаться каждой блядской секундой.

Арон наконец переходит к моим джинсам, а я сажусь и стягиваю с плеч рубашку. Когда, наконец, нам удается меня полностью раздеть, я ложусь на спину, и мои длинные волосы рассыпаются вокруг головы.

— Уай... ты такой охрененно красивый, — хрипло выдавливает Арон, накрывает губами мой сосок и стонет, посылая вибрацию по коже.

Он мучительно медленно движется вниз, и я непроизвольно вскидываю бедра, толкаясь истекающим членом ему в грудь.

Арон поднимает на меня глаза.

— Разве мама тебя не учила, что терпение есть благодетель?

— Чувак. Вот прямо сейчас мою мать вспоминать не надо.

Арон издает короткий смешок.

— Просто подумал, тебе не помешает немного отвлечения, чтобы слегка остыть. — Он накрывает рукой мой стояк и жестко дрочит. — Ты течешь для меня, а мы еще даже не добрались до лучшей части.

— Может, сделаешь что-нибудь с этим?

Со зловещей ухмылкой, Арон опускает голову и втягивает головку в теплый рот.

— Господи блядский боже, — шепчу я.

— М-м, ты и на вкус потрясающий, — мурлычет Арон и слизывает выступившую каплю. — Какого хрена я не знал, что у тебя такой здоровенный член?

Я смеюсь.

— Дело в пропорции. У нас, мелких парней, члены большие, по сравнению с остальной частью тела. Что-то вроде дополнительной поддержки для центра тяжести.

Арон громко хохочет.

— Точно. Может, в этом и заключается моя проблема. Из-за высокого роста член выглядит меньше.

— Я только что наблюдал, как ты его распаковывал, уж поверь, там нет ничего маленького.

— С твоим не сравнить. Не могу дождаться, когда эта штуковина окажется внутри меня.

Рука Арона на моем члене замедляется.

Я стону и извиваюсь, это его забавляет.

— Не смешно. Ты меня убиваешь, — жалуюсь я.

— Лучший способ уйти из жизни. Смерть от минета. Внесите меня в список.

Он вновь наклоняется и на этот раз заглатывает весь ствол целиком, лишь слегка посасывая, от чего я окончательно дурею.

Покачивая головой, Арон увеличивает интенсивность, двигаясь быстро и целенаправленно.

— Арон, — пытаюсь предупредить я, но больше звучит как выдох. — Арон...

Супер, теперь мой голос похож на скрип.

— Блядь, стой, или я кончу, — кричу я.

Ухмыляясь, Арон медленно выпускает мой член изо рта. Я снова откидываюсь на кровать, пытаясь восстановить дыхание, обхватываю себя пальцами и сжимаю у основания, чтобы удержаться от краха.

— Где твои стратегические запасы? — спрашиваю я.

Арон тянется к тумбочке, и его влажная от пота челка падает на лицо. Он вынимает смазку и презервативы, и то, как перекатываются его мускулы, то, как выглядит его длинное, поджарое тело... это совсем не помогает мне расслабиться.

Арон зубами разрывает пакетик презерватива и раскатывает его по моему члену. Он смотрит на меня, и, кажется, принимает сосредоточенно-нахмуренный взгляд за беспокойство.

— Ты еще тут?

— На колени! — скрежещу я.

Арон ухмыляется:

— Мне нравится властный Уайет.

— Я всегда властный.

— Твоя правда, но я никогда не слышал этих рокочущих ноток в твоем голосе. Звучит восхитительно.

— Если под «восхитительно» ты подразумеваешь «мужественно» и «как альфа-самец», тогда да, это восхитительно.

Арон смеется и ложится на живот. Игнорируя его веселье, я беру подушку и подкладываю ему под бедра.

Я неторопливо накрываю собой его тело, и мой член идеально укладывается меж ягодиц Арона. Ласкаю губами шею Арона, спускаясь к лопаткам. Почувствовав легкие толчки моих бедер, Арон приподнимает зад, чтобы усилить трение.

Он рычит в подушку что-то о растянутом удовольствии.

— Что, прости?

— Мне надо кончить.

— Мы еще и не начинали.

— Помнится, ты был в двух секундах от того, чтобы спустить мне в