— И что случилось потом?

— Меня нашла Хаббл. — Ник посмотрел куда-то вдаль, где сейчас вероятнее всего с поломанной машиной Джессики возилась королева электричества. — Она оценила физиологичность моего оставшегося целым торса и по образу и подобию пересобрала мне руки и ноги. Я много раз падал, не в силах приспособиться к новому телу, но она терпеливо уточняла, что нужно добавить, чтобы суставы двигались так, как надо. И вот я. Спрятанный одним из первых в петле Сумеречного приюта. А теперь попробуй сама ответить на вопрос, кто меня создал и кому я обязан своей жизнью.

— Потрясающе, — промурчал Изекиль. — То, как ты говоришь о ней, достойно поэтического сборника или какой-нибудь книги.

На губах Ника заиграла лёгкая улыбка, совершенно необыкновенная для его железной мимики. Кивнув, он вернулся к доскам. Однако последнее окно заколотить не получилось — им помешала резко испортившаяся погода.

Джессика вскинула голову, словно пытаясь понять, куда делось пригревшее солнце, однако лазурный купол затянуло тучами настолько быстро, словно она смотрела программу о дикой природе, где в качестве переходов от кадра к кадру используют ускоренную в несколько раз запись движения облаков по небу. Заслышав первые раскаты грома, Изюмка скомандовал Нику, чтобы тот немедленно отправлялся в дом. Его железному телу вода вредила ещё больше, чем Хаббл вредили сигареты.

Небо впереди продолжало неестественно быстро темнеть, листва деревьев на его фоне выделялась ещё более величественным зелёным бархатом. Хлесткий ливень рванул в окно, которое Ник не успел заколотить из-за стремительно портившейся погоды. Изюмка устроился напротив единственного просматриваемого стекла, наблюдая за набиравшим обороты летним штормом совсем как домашний кот. С той разницей, что демон не пугался громких раскатов, а с интересом разглядывал небосклон, вспарываемый молниями.

— Эврика!

Хаббл показалась из леса так же внезапно, как грозовая вспышка где-то за деревьями, на мгновение осветившая территорию приюта и отдавшаяся где-то вдали глухим раскатом. Волосы растрепались, лицо перепачкано машинным маслом, на кожаной куртке красуются новые пятна, а перчатки выглядят так, словно она только что разобрала автомобиль и пересобрала стабилизатор. Собственно, именно это она и сделала, судя по её триумфальным крикам.

— Эврика! — девушку не смущал ни ливень, ни порывистый ветер, грозно шуршавший в листве. Радостно воздев руки к небу, она подставила лицо ледяным потокам дождя и глубоко вдохнула. Стена дождя тут же превратила её одежду в тяжёлые мокрые кандалы.

— Хабблс! — крикнул Изекиль в слегка приоткрытое окно. — Давай скорее в дом! Ещё не хватало, чтобы ты простудилась!

Она громко засмеялась, запрокинув голову и прикрыв глаза. Её смех прокатился по поляне энергетическим колебанием, своеобразной волной, заставившей единственную горевшую в доме лампочку слабо поморгать.

— Эврика, — уже тише повторила Хаббл, поднимаясь по скользким влажным ступеням крыльца. От неё буквально веяло чем-то невесомым, мощным и тёплым. Чем-то пустившим по рукам Джессики мурашки глубокого восхищения.

— Получилось?! — с надеждой спросил Харпер. Бросив готовку, он выскочил из кухни на радостный возглас с полотенцем наперевес. Синие глаза горели от нетерпения. Чтобы не тратить времени зря, парень сразу после первых раскатов грома перебрался на кухню, чтобы приготовить ужин. Он уже минут пять возил по сковороде деревянной лопаткой, смешивая большую порцию бобов со специями и томатной пастой. Пахло восхитительно.

— Получилось. — Девушка остановилась в дверях, её влажное лицо просияло. — Мы всё ещё не сможем попасть во внешний мир, границы немного барахлят, но коллапса быть не должно, наш сдвиг полностью стабилен, поэтому…

Ник, всё это время стоявший возле входа и ожидавший её возвращения, наклонился и крепко прижал Хаббл к себе, положив подбородок ей на плечо.

— Я в тебе не сомневался.

Смущенная подобным проявлением чувств, девушка удивленно охнула. Однако потом ее руки легли на широкую спину Дровосека, прикрытую легкой тканью рубашки. Отстранившись, она смущенно улыбнулась, стянула с плеч кожаную куртку и повесила ее на крючок.

— Пойду переоденусь, — сказала она. — В ливень мою лабораторию постоянно топит, а там и без того сыро. Вы будете не против, если я останусь здесь, пока небо не прояснится?

— Хабблс, ты вообще не должна тут ничего спрашивать, ты создала этот приют и можешь делать, что тебе заблагорассудится, — заметил Изекиль.

— Я безумно рада, что нас собрал здесь этот дурацкий ливень. Мы ведь семья, братья по несчастью, а вы с Ником так редко тут появляетесь, — Харпер широко улыбнулся и внезапно переменился в лице. — Черт, бобы горят! Я сейчас!

Джессика рассмеялась. Она сидела на кресле возле камина, стоявшего ближе всех к огню, и отогревала замерзшие ладони. Рядом покоился старый диван и еще одно кресло, на котором обычно спал Изюмка. Места здесь действительно хватило бы всем.

Кивнув, Хаббл направилась по лестнице наверх. Через несколько минут из кухни показался Харпер.

— Ужи-и-ин!

Решив, что в гостиной сейчас намного теплее, чем в столовой, они разложили еду по небольшим мискам и устроились перед камином. Уютно потрескивали дрова, мягкое огненное свечение отбрасывало на стены причудливые блики. Присев по-турецки прямо перед камином, Харпер протянул руки к источнику тепла и раслабленно выдохнул.

Вернувшаяся Хаббл с удовольствием приняла миску и наконец-то спокойно поужинала. Убрав посуду и закрыв кухню, с которой шел адский сквозняк, они снова вернулись в гостиную. Джессика с ногами устроилась на кресле, укутавшись в плед, Изюмка дремал в точно таком же кресле напротив, а Ник и Хаббл расположились на диване. Харпер занял место на полу напротив камина, усевшись на небольшой пушистый ковер.

— Может, сыграешь что-нибудь? — предложил Ник.

— Что, например? — улыбнулся парень.

— Сегодняшний день.

Джессика непонимающе глянула на Харпера. Тот, заметив ее недоумение, улыбнулся так искренне-очаровательно и бережно извлек из кармана небольшую флейту пана.

— Я принадлежу к роду лесных дриад, — пояснил Харпер, слегка постукивая себя по кончикам ушей, словно объясняя их происхождение. — Наша музыка — это наша магия. Она помогает расти деревьям, цвести бутонам, дарует спокойствие и поддерживает мир в душах каждого, услышавшего ее.

— Я только вижу эту штуку, мне уже спокойней, — сонно пробормотала Хаббл, кутаясь в безразмерный свитер, найденный на чердаке.

Харпер задумчиво поглядел в камин, его лицо на мгновение отразило нечеловеческую первозданность природы, в синих глазах заискрилась красота летнего неба. Осторожно поднеся флейту к губам, он сделал глубокий вдох, и Джессика в эту же секунду ощутила, как от простого инструмента, сделанного из тростника, исходит энергия древней мощной магии.

Плавная мелодия полилась, едва касаясь воздуха, словно была соткана из солнечных лучей, прогонявших дождливую мглу. В переливах флейты слышались пение птиц, рождающийся день, шепот травы, прикасавшийся к щекам