сели в автомобиль: Энн на водительское кресло, Розали на переднее пассажирское. Призрак же телепортировался на заднее сиденье. Энн настроила зеркало так, чтобы видеть его. Иногда призраки начинали буйствовать, поэтому ей нужно было видеть, не окрашивается ли биополе этого в темный цвет, а то он вызывал подозрение. И Энн не верила, что после того, как он попрощается с близкими, он исчезнет. Скорее всего, придется насильно от него избавиться. «Только бы Розали не сорвала мой план на этот случай».

– И зачем тебе заклинания? – уточнила Энн.

Машина тронулась с места.

– Я должна уберечь остальные тайны. Я должна защитить их, – уверенно проговорила Розали.

– Все или только одну?

– О чем ты?

– Я думала, ты переживаешь только за одну.

Энн повернула голову и посмотрела на кулон сестры.

– Ложь.

– Я помню, он у тебя появился в четырнадцать лет. Мне тогда было восемнадцать. Какую же тайну ты скрываешь от всех нас?

– Не твое дело!

– Хм…

Энн достала из бардачка солнцезащитные очки и надела их. Розали тоже стало некомфортно от света. Она опустила козырек, чтобы спрятаться от солнечных лучей. Энн свет не обжигал, но при ярком свете силы, что передала ей Хель, слабели и даже могли исчезнуть. А потерять из виду этого призрака она точно не хотела.

– Послушай, так будет лучше для всех. Никто не должен узнать об этой тайне.

Энн приподняла бровь. Розали добавила:

– Думаешь, я забыла об этом секрете? Я каждый день о нем вспоминаю. И почти каждую ночь просыпаюсь в холодном поту.

– Бедняжка, – равнодушно отреагировала Энн. – Может, тогда облегчишь душу и расскажешь?

Она злилась на сестру за то, что та так запросто стерла что-то из их жизней. И это что-то было очень важное, Энн чувствовала сердцем.

– Нет, это небезопасно. И ты не права, я хочу сохранить их все, а не одну. Я хочу… хочу стать настоящей Хранительницей тайн, – призналась Розали.

– Почему теперь? Раньше тебе было все равно.

– Когда я увидела, на что способен тот сорсиер, я поняла, насколько беспомощна. Теперь мне страшно. А своей слабостью я подвергаю и вас опасности. Любой, кто захочет открыть тайны, может прийти и убить меня.

– Хорошо, – согласилась сестра. – Я и правда кое-что умею. Кстати, я вспомнила, что ты у нас некромант.

– Да. И самое ужасное, что тот сорсиер, видимо, ищет некроманта.

Энн посмотрела на Розали.

– Разберемся. Он один, а нас двое.

– Вот этот бежевый дом, – встрял призрак.

Энн притормозила.

– Пойдешь?

– Нет, я останусь в машине. Это слишком для меня.

Энн сняла солнцезащитные очки и вышла из машины. Она бросила быстрый взгляд на заднее сиденье и обнаружила, что призрак исчез. Скорее всего, он был уже внутри.

– Вот же ж, – прошипела Энн.

Она постучала в дверь бежевого дома с красной крышей. Ей открыл высокий молодой парень.

– Bonjour, – неуверенно поздоровался он.

Позади него Энн увидела знакомого призрака. Он яростно кричал имя брата и махал возле него руками. Она вздохнула.

– J’ai une conversation sérieuse avec vous. C’est à propos de ton frère[3].

Мужчина пустил ее в дом. Там они проговорили около двух часов. Призрак пообщался с братом через нее. Конечно, для того чтобы он поверил Энн, ей пришлось привести пару доказательств: она рассказала несколько фактов, которые знал только его младший брат – ныне уже призрак. Ей стало некомфортно, когда мертвец захотел передать брату какую-то секретную информацию. Кажется, он задолжал кому-то и так и не смог расплатиться.

Закончив, Энн вышла из дома. Она оглянулась и не обнаружила призрака рядом с собой. «Значит, будет по-плохому». Она прошептала заклинание и сделала жест рукой. Призрака будто вытянуло из дома. Он пролетел через стену и оказался у ее ног.

– Что за?! – закричал он.

– Тебе пора. Моя задача – переправить тебя в мир иной, чтобы восстановить гармонию.

– Я никуда не пойду.

– Пойдешь как миленький.

Энн приготовилась прошептать другое заклинание, но призрак поднял руку в воздух и отбросил ее на два метра.

– Какой сильный попался, – возмутилась Энн. – Как долго ты здесь ходишь?

С человеком он не смог бы проделать то же самое, как и со световыми сорсиерами, обладающими световой магией или магией солнечного затмения. Вредить или контактировать призраки могли с ночными сорсиерами и немного с магами лунного затмения. Между ночными сорсиерами и призраками была какая-то связь – они могли воздействовать друг на друга.

Розали, увидев, что произошло с сестрой, вышла из машины.

– Энн? – прокричала она.

Она хотела подбежать, но стала задыхаться. Розали рухнула на колени, прямо на зеленую траву. Обеими руками она схватилась за горло. Теперь, когда призрак смог воздействовать на нее, вошел с ней в контакт, она тоже его видела, как и Энн. Вот только Энн всегда видела призраков, и неважно, контактировали они с ней или нет.

– Не тронь мою сестру! – прокричала она.

Она достала маленький фиолетовый мешочек размером с ладонь из поясной сумки. Энн хотела бросить его в призрака, но он это увидел и тут же среагировал: она уронила мешок, все ее тело прижало к траве.

Энн посмотрела на Розали. Сестра убрала руку с горла и щелкнула пальцами. Вмиг там, где стоял призрак, появился мрак – его окружило черное полупрозрачное пятно. Это его сильно дезориентировало. Призрак растерялся, его воздействие прекратилось. Розали смогла сделать вдох, а Энн – подняться на ноги. Дольше оттягивать было нельзя. Энн подняла мешочек и бросила его в призрака, который уже вышел из мрака. Затем прошептала: «Patefacio sursum», и мешочек раскрылся. Вмиг на призраке появились полупрозрачные цепи. Они полностью обвили его тело, и он упал на траву.

– Ты не можешь! – закричал он гробовым голосом, от которого Энн поморщилась.

– Еще как могу. Это моя работа.

Энн, тяжело дыша, подошла к нему. Она подняла руку и прошептала пару слов. Призрак сопротивлялся, дергался, вырывался и кричал, чтобы его отпустили. Затем, спустя несколько минут, Энн удалось переправить его в другой мир. Когда она открыла глаза, его уже не было. Она выдохнула, осознав, что все закончилось.

Энн обернулась на сестру. Розали стояла с ошарашенным видом. Она переводила взгляд с пустого места на сестру и обратно.

– Ты как?

– Что это было?

– Призрак, который не хотел уходить. Такое часто случается. Надо убираться отсюда, пока нас не заметили. – Она кивнула на окна близстоящих домов. – Если спросят, говори, что мы разыгрывали сценку.

Энн запрыгнула на водительское сиденье машины. Розали все еще стояла, не шелохнувшись. Энн опустила окно и прокричала:

– Живее, у меня сегодня смена