По дороге к подруге, я заехал в ювелирный прикупив пару безделушек.

Рита очаровательная нимфа, которая знала, как меня осчастливить. У неё нет ни одной темы под запретом, и мой член побывал во всех местах.

Позвонив в дверь её квартиры, и когда она открылась, я в изумлении уставился на незнакомую девушку.

— Ты кто очаровательное создание?

Поинтересовался я, переступив порог.

— Линда, и я подруга Риты.

— Как интересно…

Окинув её фигурку заинтересованным взглядом, я остался доволен в предвкушении причмокнув губами.

— Привет дорогой…

Из комнаты в гостиную вышла Рита, в прозрачном белье.

— Решила разнообразить наш секс? И что же меня ждёт?

Достав из кармана пиджака украшения, положив их на журнальный столик, я сел в кресло, расстегнув пиджак. Рита налила мне выпить, отдав бокал, присела на другое кресло. Эта шлюха спала наверное со всем криминальным миром, жила в дорогой красивой квартире, носила бренды, ездила на крутой иномарке, ела икру на завтрак, пила дорогие напитки.… Однажды я приеду и найду её со свёрнутой шеей, это лишь дело времени. Некоторые очень много говорят, откровенничают, забываются, она знает много тайн…

— Рита, ну же, чего ты ждёшь?

Произнёс я, отпивая глоток из бокала. И представление началось. Мне казалось я не выдержу, впервые в жизни я не почувствовал прилив желания, мой член не хотел вставать. Пока они облизывали друг-друга постанывая и делая вид что кончают, я вдруг подумал об. Нате. Она единственная, к которой я был по- настоящему привязан, проверенная временем, её я всегда желал…

Мои мысли переметнулись к Яне. Эта девушка меня завораживала своей чистотой и таинственностью.

Я видел её лежащей в ванной, изучая все изгибы тела. Она не пробуждала во мне той похоти, что я ждал, меня больше интересовало, что она почувствует, если мои губы смокнуться на нежном розовом соске. Она выныривает из воды, приглаживая свои волосы, две упругие маленькие грудки всколыхнулись, обнажив торчащие соски. Я заставляю её подчиняться, и рука плавно заскользила по животу, опускаясь ниже, к пушистому светлому холмику. С её губ срывается стон, краска стыда заливает личико, шею, но желание только нарастает, и вот, пальчики касаются источника наслаждения, она всхлипывает, чувствуя как волна тепла окутывает тело, она хочет кричать но прикрывает себе рол ладошкой, и волна экстаза накрывает её. Я жадно ловит её эмоции, подавляя желание овладеть этим телом, услышать, как с губ сорвётся стон боли, когда заберу неё честь. А потом я сделаю с ней все, что она хочет, и она не сможет устоять, потому что знаю, как дать ей это…

Мной вновь овладело желание, расстегнув ширинку, я выпустил из тесных трусов свой член. Рита уже знала что делать, припав к нему губами поглотила в своём ротике, заставив меня издать стон.

— Иди сюда… — Поманив пальцем вторую, я оторвал Риту от своего члена. — Повернись и раздвинь ножки, а ты надень мне презерватив.

Ловкие пальчики Риты, быстро надели на член защиту. Мне даже не пришлось вставать, Эля сама приблизилась и, повернувшись ко мне спиной, стала садиться попкой на член. Взревев от похоти, схватив её за талию, насадив на свой член до упора. С её губ сорвался вопль, затем она стихла, и начала плавно двигаться, то освобождаясь от моего члена в своей попке, то вновь погружала его полностью в себя. Я видел её лицо, и представил, как овладею ей, как услышу своё имя посмотрю в её глаза потемневшие от страсти…

— Соси…

Заревел я, схватив Риту за волосы, и скинув с себя Элю. Сорвав презерватив, она впилась в член, поглощая его настолько насколько вообще возможно. Моё семя выплеснулось ей в горло, она пила пока я кончал, продолжая сосать, до последней капли. Когда она закончила, я медленно встал, застегнув штаны, молча покинул квартиру.

Что-то не так, раньше я не придавал значения чувствам. Для меня не существовало преград в достижении цели, а сейчас я не знал, сомневался, меня поедало чувство обречённости само погибели. Её Отец должен умереть, и это сделаю я, неужели я настолько подонок и мразь? Неужели во мне не осталось ничего человечного? Кто я? Убийца без чести и совести? Опустошённый и смирившийся со своей участью живущий одним днём мерзавец!

****

— Сделай это за меня…

Произнёс я, сидя в кабинете Ильи.

— Что, сердце беспринципного мачо дрогнуло? — с ехидничал Илья, оскалившись.

— Ни в этом дело. Мне кажется, я уже достаточно натворил, меня ждёт ад, если он существует. Эта та тонкая грань, что у меня осталась, и я хочу сохранить её. Убив его, я окончательно слечу с катушек, и меня уже не остановить.

— Об этом никто не должен узнать, ты же понимаешь. В тебе усомнятся, а это приведёт тебя к гибели.

— Ты мне это рассказываешь? Если ты не проговоришься, то всё обойдётся. Ты сделаешь это? Гонорар оставь себе.

— Сделаю…

— Спасибо Илья…

— Ты нашёл здание? Или помещение?

— Да, и уже купил. Осталось показать ей, подписать бумаги.

— Не отступишь да? До конца пойдёшь? Загубишь жизнь…

— Чёрт возьми, Илья! — не выдержал я его упрёков. — Они ей лгали всю жизнь! А всё потому что, она видела, как её мать психопатка расправилась со своим трахарем. Она же сидела у его тела сутки, её нашли соседи плачущей и всю в крови. А где была мать? Ты знаешь? Она сбежала, оставив её с мёртвым любовником! Своё дитя, не вызвав скорую ни полицию.

— Не говори мне, что тебе её жаль. Ты не способен никого жалеть, ты сам пережил что-то подобное только то была твоя мать.

— Её части тела разлетелись по торговому центру, я видел голову, руку с обручальным кольцом на пальце, её тело прижимало меня к полу, без рук, головы, и на память у меня осталось огромная дыра в боку, а так же каждую ночь во сне я вижу её оторванную голову…

— Мне жаль Амин…

— Мне тоже, мне тоже…

Покидая его кабинет, я материл себя последними словами за проявление слабости. Моё сердце ныло от боли, и никому не под силу излечить его. Я потеря себя, свою жизнь, надежду всякий смысл, остался только циничный мерзавец, не готовый принимать никакие правила кроме установленными им самим.

Приехав в поселок, я увидел её, она вышла со двора, закрыв калитку ключом, направилась в сторону поля. Я следил за ней до тех пор, пока она не скрылась в лесополосе, затем вышел из машины и пошёл следом.

Яна рисовала сидя на берегу небольшого озера, погрузившись в себя, не замечала ничего вокруг. Приблизившись, я опешил, увидев свой портрет, который она растушевывала, предавая ему реалистичности.

— Яна…

Тихо позвав её, я отступил на шаг. И как оказалось, правильно сделал. Она вскочила, схватив лежащую на земле палку, замахнулась и та просвистела в сантиметрах от моей головы. Когда до неё дошло, кто стоит перед ней, я уже держал её за руку, в которой она держала палку.