– Вон та рыжая семейка в углу. – Урфин ткнул пальцем. Так, чтобы не оставалось никаких сомнений, что во всем разобрался. – Ты их сюда притащил?

Семейка не просто казалась рыжей. Семейство выглядело килограммом весенней мытой морковки, купленным в дорогом магазине. Родственники щеголяли апельсиновыми волосами такого яркого оттенка, что хотелось двух вещей. Прикурить от короткой огненной шевелюры девчонки-подростка и поинтересоваться у Чумы: не его ли брат с семьей пожаловали? Если, конечно, не знать, что Чума свой боевой ирокез красил.

Папа, мама, парень с девушкой, двойняшки лет по девятнадцать, и третий, совсем еще пацан. И какого им здесь сидится? Хотя ответ Урфин знал точно. Туристы, елки-моталки. Все встало на свои места.

– Они? – на всякий случай еще раз нахмурился, глядя на Дикого.

Да-да, согласилась яростно мотнувшаяся голова.

– Не, ни шиша подобного. – Урфин облегченно вздохнул и откинулся на спинку. – Фига, и никаких гвоздей. Иди, вон, Шеф уже две недели не выбирался за Периметр. Если Бульба в себя пришел, будут тебе проводники.

– Урфин, – взмолился Дикой, – шестьдесят на сорок.

– Да хоть семьдесят на тридцать…

– Идет! – Дикой аж подпрыгнул. Урфин окутался дымом, от злости затянувшись и даже не закашлявшись. Сколько ж ему посулили, раз он готов идти за такие деньги? Хотя, давайте-ка честно, вопрос тут в другом. Куда он их согласился отвести, раз ему нужны дорогие, аки новейший «ГАЗ Император», услуги Урфина?

– Фига, – пробурчал Урфин, стараясь не глядеть на мамашу семейства, уверенно прущую в их сторону. – К Шефу.

– Здрасьте! – Рыжее и полногрудое приземлилось рядом, сграбастав последний табурет.

Чума, только что явно продувший партию, развернулся, еще явнее думая высказать все имеющееся по поводу Урфина и его соседей и совсем уж явственно желая нарваться на драку. Такое после двух-трех подряд проигрышей с ним случалось постоянно.

Но сейчас, так уж вышло, все сподобились узреть воистину чудо. Чума кхекнул, последовательно наткнувшись взглядом на рыжие кудряшки, на глаза с плещущимся восхищением от крутых сталкеров, и уткнулся в декольте. Мамаша как раз в этот момент развернулась к нему, создав приятные глазу колыхания. Чума неожиданно покраснел и отвернулся.

– А… – Мадам недоуменно пожала плечами и вернулась к своей цели. То бишь к Урфину. – Здравствуйте. Я Энн.

– Прямо Энн? Не Аня, Анюта или там Анечка? – хмуро поинтересовался Урфин, от души желая вежливо спровадить ее куда подальше и дать тумаков Дикому.

– Энн, – упорствовала мадам Рыжевласка и пожирала Урфина глазами. – А вы Урфин?

– Угу. Вас угостить коктейлем?

Мадам явно не желала понимать намеков. Так и захлопала ресницами, чуть не взлетев. Урфин вздохнул. Почему так необходимо прояснять явное?

– Я Урфин. Вы Анна. Там ваша семья. А вот это Дикой. И сейчас вы вместе с ним поднимете свои афедроны и пройдете куда угодно, хоть в лавку за сувенирами. Но без меня. Везде без меня. Несомненно, Анна, это звучит не особо вежливо, но мне как-то накласть на ваше мнение по этому поводу. Всего доброго. От коктейля зря отказались. Здесь вполне прилично мешают водку с соком.

Рыжая, дернув щекой, встала. Гордо, надменно и совершенно явственно демонстрируя свое пренебрежение этаким вот клошаром, дающим ей советы. И даже стала открывать рот, еще более явно желая произнести что-то совершенно лишнее и ненужное. И, вероятнее всего, откровенно глупое.

Нет, Урфин очень уважал женщин. Особенно маму и бабушек. И учительниц. И даже… в общем, и даже. И мнение ценил и выслушивал. Порой даже соглашался. Порой слышал что-то настолько верное, умное и сказанное как раз вовремя, что совершенно не любил всяких глупостей по отношению к ним. В смысле, к женщинам.

Но рыжая мадам сейчас совершенно точно сморозила бы глупость. Да такую громкую и ненужную, что к гадалке не ходи. И уши греть кому-то из людей Новикова, а такие здесь точно есть, не стоит. Майор спецотдела полиции Новиков глаза на вольных бродяг закрывает, конечно… Но до поры до времени. Ну его, лишний раз будить лихо, пока то тихо.

– Сядь! – Урфин вздохнул. Дипломатничать он не любил. Но, судя по всему, придется.

Рыжая села. Надо же, даже смогла удивить. Хотя…

– На кой ляд я вам сдался?

– Ну… – Она нервно поправила кудряшки. Муж ее так и не встал со своего места. Как говаривал Хэт: беда-а-а…

– Желательно короче и яснее. Без слов-паразитов и лаконично.

Ну а как еще? Конечно, она удивлена. Все крутые сталкеры должны говорить или матом, как в дурных сериалах, или через слово упоминать аномалии, любимые марки оружия вкупе с количеством заваленных мутантов. Удивишься тут, если человеческую речь услышишь.

– Мы с семьей…

– И потише. – Урфин повернулся к стойке. Ему махнули, понимая, что сейчас необходимо. Манеры, в конце концов, главное оружие мужчины. – Не стоит громко рассказывать о том, для чего вам нужен я, самый обычный охранник.

– А… понимаю…

Женщины, женщины… Загадки, тайны, даже самые смешные и маленькие. Как же они действуют на вас, а? Дай прикоснуться к чему-то, о чем шепотом, и все, сразу все понимают. Подпольщицы, елы-палы. Женщина и загадка – сестры навек.

– Для чего вы хотите сунуться туда? – Урфин внимательно смотрел на нее, стараясь не обращать внимание ни на ненужное в баре декольте, ни на смешные кудряшки. – Ну?

– Интересно же…

Урфин вздохнул. Он надеялся на другое. На неожиданно всплывший семейный секрет, обнаруженный в дедушкином завещании. Мол, под пятой колонной Казанского собора в аккурат по азимуту зюйд-зюйд-вест отступи пять шагов и в третий день пьяной осенней луны увидишь крест и череп, выведенные специальной краской в ту самую луну семьдесят три года и пять месяцев тому назад. А уж там в секрете…

Но нет, шиш с маслом, все куда прозаичнее. Интересно им, вот ведь. Интересно. Скучно живется полноценной семье. Нет адреналина. Нет остроты ощущений. Утка по-пекински в горло не лезет, как ее токайским ни запивай, видать. В утку, сделанную личным поваром, Урфин вполне себе верил. Такие вот сафари стоили серьезных денег. Особенно для группы в пять человек. А вот это напрягало даже больше.

– Дети зачем?

Мадам аж захлопала своими рыже-бесцветными ресницами. Модная, стильная, сильная женщина. Настоящая феминистка. Никакой подводки, никакой туши. Принимайте меня какая есть. И как только тупо-крутой сталкер Урфин сразу не понял – почему дети. Ну?

– Мы все делаем вместе. Преодолеваем семьей все возможные трудности. Это закаляет и дает сильный командный дух. Главная команда – наша семья. Мы едины.

Ебиттер-биттер… Урфину захотелось открыть рот и откинуться на спинку, влюбленно поедая ее глазами. Это ж где тебя, мать, так натаскали, а? Команда, семья, единый дух… тьфу ты.