– В чем была… твоя информи… рованность? – сумел произнести Джозеф, хотя далось ему это трудно.

– Сегодня моя луна выше твоей, Джозеф, нужно читать чужие досье.

Со стороны городского парка дул ветер, принося ароматы цветов. Люди вдыхали их все разом, и редко кто мог выделить в этом букете какой-то отдельный источник, а Лонгверд мог. Он не только выделял, он сразу видел, сколько присутствует ароматов и каких. И хотя цветочные ароматы не будили в нем никаких позитивных ассоциаций, он привычно их обонял и классифицировал, чтобы, если что, применить эту информацию в общении с людьми.

Луговые цветы, кустарник, сережки на деревьях, мокрый асфальт и машинное масло. Маслом пахло от куртки, которую он вынужден был надеть вместо испорченного пиджака с Каунди-стрит, тут Джозеф не ошибся.

От его тела пришлось избавиться, а аппаратуру Лонгверд перепрятал в собственный тайник. Настроить ее без Джозефа будет трудновато – тот знал некоторые тонкости настройки по спектральным аномалиям, но когда-то Лонгверд обходился совсем без связиста и ничего, как-то справлялся.

Правда, тогда ретранслятор находился недалеко – на одном из стабильных астероидов. Позже люди научились их засекать, и пришлось переходить на аппаратуру дальнего боя, и тогда потребовались специалисты вроде лейтенанта Рюэ.

«Ничего, разберемся», – успокоил себя Лонгверд и вздохнул.

Этому приему – уговаривать себя, успокаивать, а иногда и оправдывать – он тоже научился у людей. Поначалу ему казалось это недостойно нороздула, но прием действовал, и Лонгверд взял его на вооружение.

Почувствовав запах кошки, Лонгверд сбавил шаг. Эти твари определяли нороздулов безошибочно. Но, к счастью, кошки не любили также и людей со сходной с нороздулами внутренней организацией. Это давало возможность Лонгверду избегать подозрений со стороны сослуживцев.

«Ха-ха, смотри, эта тварь шипит на тебя! Тебя что, кошки не любят?»

«Эта уж точно! Мой сосед собаку держит, весь подъезд псиной провонял…»

«Значит, она тебя за пса принимает. Вот дура!»

– Дура, – произнес вслух Лонгверд, заметив в темноте горящий ненавистью кошачий взгляд. И снова шипение, и кошка порскнула куда-то между домами.

Будь люди повнимательнее, они бы вывели всех нороздулов на чистую воду.

В припаркованной машине целовалась парочка влюбленных. Лонгверд прошел мимо, отметив, что этот парень девушке, скорее всего, не нравится. И вспомнил миссис Маннесманн: красивая молодая женщина, богатый муж, что еще нужно?

Если бы не встреча с Джозефом, он бы наверняка поехал к ней в отель – просто из любопытства. Сначала секс, такой обычный для людей, иногда даже применяемый как метод знакомства, а потом разговор по душам, «за жизнь», как принято у них говорить.

Лонгверд продолжал изучать психологию людей, а такие личности, как миссис Маннесманн, давали богатый материал.

И снова кошка! Даже две! Они появились посреди улицы, словно выброшенные кем-то из окна. Лонгверд даже остановился, а кошки, выгнув спины, продемонстрировали ему свое отношение и умчались в сторону мусорных баков.

«Слишком много кошек за один вечер», – подумал он и огляделся.

Слабо освещенные окна, сырой асфальт, редкие машины у обочин.

Предчувствие или только кажется?

Лоренс поднялся с заднего сиденья и посмотрел вслед уходящему прохожему в рабочей куртке. Потом толкнул напарника в плечо.

– Все, приятель, оторвись от нее, он уже прошел…

Напарник оттолкнул манекен и брезгливо сплюнул в окно волос от искусственного парика.

Этот манекен звали Лиззи, и возили его на всякий случай, поскольку издали Лиззи выглядела, как настоящая женщина. При виде женщин мужчины расслаблялись, особенно при виде блондинок, а Лиззи была блондинкой.

– Внимание, Марш, я Фиалка, объект проследовал, внимание обратил. То есть – объект вменяем.

– Обойдемся без твоих заключений, Лоренс, – резко ответил майор.

– Да, сэр.

– Вот и заткнись.

– Да, сэр, – повторил Лоренс и выключил рацию.

– Ну и чего ты нарываешься? – спросил повернувшийся Брайт.

– Я не специально, само получилось.

– Он скинул твою премию в прошлом месяце, скинет и в этом, – сказал Брайт и снова сплюнул в окно.

– Ты снова целовал ее с языком? – поддел его Лоренс и захихикал.

– Ой-ой, какие мы остроумные.

– Не шурши, его вроде брать собираются.

– С чего ты взял?

– Ну кошек-то из окна выбросили – прямо из кафе.

– Не согласен с тобой, коллега. Кто его брать будет, если он опасен, как зверь? Таких надо электрошоком гасить, а уже потом пеленать.

– Полковник Фельц притащил какого-то специалиста.

– Какого специалиста?

– По виду – терминатор.

– Думаешь, он гасить будет?

– Не знаю. Но по мне так лучше электрошокером.

– А ты видел, какие дырки остаются от боевого электрошокера? Все же одиннадцать тысяч вольт.

– Я не доктор. У меня другие функции.

Тем временем в припаркованном на той же улице автофургоне внимательно следили за создавшейся ситуацией.

Пять человек сидели в отсеке связи и слежения, еще двое, спрятавшись за машиной, охраняли фургон от внешних угроз. Как-никак в нем находился один из замов начальника контрразведки.

– Фиалка передала объект Ромашке, сэр, – доложил полковнику майор.

– И что вы думаете делать дальше?

– Здесь пустынный квартал, сэр, все ходы-выходы нами перекрыты, если брать – только здесь. Когда выберется на Гранде-Сити, уйдет с концами.

– Что скажете вы, капитан?

Сидевший в углу офицер из оперативного отдела дернул головой, пригладил коротко стриженные волосы и сказал:

– Возьмем электрошокером, сэр, тогда он останется цел.

– Но это нороздул.

– Знаю, сэр, мы брали и нороздулов, и прочих тварей. Захват пройдет штатно.

– Ну, раз так, идите на улицу и лично проконтролируйте операцию. Вам передаются все полномочия.

Капитан снова пригладил волосы и вышел вон.

– Этого не может быть… Этого не может быть… Мы работали с ним семь лет! Семь лет, сэр!.. – начал причитать капитан – сослуживец Кастора Лонгверда. – Мы же с ним через столько прошли, сэр!

– Перестаньте ныть, капитан Фоссум, вы проворонили врага. И относительно вас, а также вашего начальства, будет проведено самое подробное расследование с соответствующими выводами.