Эмили открыла рот, чтобы сказать что-нибудь — хоть что-то! — но герцог ее опередил.

— Ну, мистер Гримсби, — произнес он, не поворачивая головы, но достаточно громко, чтобы своим исключительно низким голосом перекрыть вой ветра, — право же, это очень счастливое стечение обстоятельств. Еще мгновение, и мне бы пришлось подыскивать Фредерику другого учителя.

Эмили откашлялась и сосредоточилась на том, чтобы говорить спокойно:

— Еще раз благодарю вас, ваша светлость. Заверяю вас, у меня отнюдь нет привычки ввязываться в драки в тавернах. Я…

Эшленд махнул рукой, всколыхнув воздух.

— Разумеется, я и не сомневаюсь. У вас безупречные рекомендации. Кроме того, в подобных вопросах я доверяю суждению Олимпии более, чем собственному.

— И все же мне хотелось бы объясниться.

Наконец-то он повернулся, точнее, Эмили так показалось. Она уловила какое-то движение, увидела, как лунный свет блеснул на белокурых волосах, и, покраснев, отвернулась сама.

— Нет никакой необходимости объясняться, мистер Гримсби. В конце концов вы спасли этого юного шалопая, моего сына. Осмелюсь заметить, вы всего лишь оказались не в том месте не в то время.

— Именно так, сэр. Что до самой гостиницы…

Воздух снова всколыхнулся.

— Разумеется, мне следовало послать экипаж прямо на железнодорожную станцию. Не понимаю, почему никто об этом не подумал. Полагаю, причина в том, что дворецкий мой уже стар и не привык к посетителям. Да и я тоже.

Ветер пронзительно завыл, карета сильно подскочила. Эмили хотела схватиться за ремень, но не успела, и они с Фредди одновременно полетели на противоположное сиденье.

Вот она летит по воздуху, а в следующий миг с грохотом падает на правое плечо Эшленда, а голова Фредди врезается ей в спину.

Эшленд вздрогнул от толчка, а его железные руки, удерживая, обхватили их обоих.

— О! Прошу прощения! — Эмили торопливо ощупала свои очки и бакенбарды. Фредди медленно выпутывался, что-то бормоча и пытаясь разыскать свои очки, которые, похоже, слетели с его носа и упали на сиденье.

— Вам вовсе ни к чему извиняться. — Герцог говорил все тем же дружелюбным тоном, но Эмили ощутила исходящую от него эмоцию — то ли отвращение, то ли нетерпение, а когда попыталась выпрямиться, почувствовала, что он словно съеживается, стараясь оказаться как можно дальше от нее. Что самые его кости в момент соприкосновения содрогнулись в агонии.

Неужели она так сильно его ударила? Сама она никакой боли не почувствовала, обыкновенный толчок, не заслуживающий даже синяка.

— Вы не ушиблись? — спросил он и, не дожидаясь ответа, широко расставил руки, отпуская их обоих, скорее даже отталкивая от себя.

— Нет, нет. Все хорошо. — Эмили оттолкнула Фредди и села на свое место. Лицо ее на холодном воздухе пылало. Смущение. Да, именно оно. Разумеется, герцог смутился. Это совершенно естественно, она тоже. Они чужие друг другу. Просто неловкое положение.

— Говорите за себя, Гримсби, — буркнул Фредди. — Куда, черт побери, делись мои очки?

— Вот они, — из темноты ответил Эшленд.

— О, отлично! — Фредди плюхнулся на сиденье, которое как раз подскочило ему навстречу. — Похоже, мы уже подъезжаем?

— Почти приехали. — Повисла пауза. Эшленд переместил свое крупное тело чуть в сторону. — Отложим нашу беседу на завтрашнее утро, мистер Гримсби, если вам удобно. Полагаю, вы захотите отправиться в свою комнату прямо сейчас.

— Да, ваша светлость.

Карета замедлила ход и резко накренилась, но на этот раз Эмили успела схватиться за ремень.

— Думаю, к вашему приезду уже все подготовлено. Разумеется, если вам потребуется что-нибудь еще, сообщите дворецкому.

— Да, конечно. Благодарю вас, сэр.

Фредди кашлянул.

— Вам придется проявить куда большую силу духа, Гримсби, если вы надеетесь пережить здешнюю зиму. Когда ветер начинает сбивать с ног, все предстает в весьма мрачном свете.

От порыва ветра задребезжали окна кареты.

— Разве он уже не сбивает с ног? — решилась спросить Эмили.

— Это? — Фредди безжалостно рассмеялся и постучал по стеклу костяшками пальцев. — Это всего лишь нежный ветерок. Зефир.

— О. Понятно.

Фредди снова засмеялся.

— Вы теперь в Йоркшире, Гримсби. Оставьте надежду. Будь я на вашем месте, то уже начал бы считать дни до своего первого выходного, а там купил бы билет на первый же экспресс до Лондона. Мы же будем иногда давать ему выходные, отец?

Эшленд не шелохнулся.

— Если твои успехи окажутся удовлетворительными, конечно.

— Тогда ради вас я буду стараться изо всех сил, Гримсби. Это самое малое, что я могу вам предложить. И знаете, я чертовски умен. Не беспокойтесь.

— Я уверен, что вы очень умны, — убежденно произнесла Эмили. У нее не было никаких сомнений — юный лорд Сильверстоун развит не по годам.

Карета замедлила ход, дернулась и остановилась. Еще до того как колеса перестали вращаться, дверь распахнулась, и герцог выпрыгнул наружу, как подброшенный пружиной.

— И в этом весь отец, — безропотно произнес Фредди. — Терпеть не может замкнутые пространства. Вы первый, Гримсби. Как герой дня.

Из-за бегущих облаков выглянула полная луна. Она выбелила волосы Эшленда, повернувшегося и смотрящего на Эмили. Та храбро встретила его взгляд из-под полей шляпы, не решаясь опустить глаза на искалеченную челюсть. Его единственный зрячий глаз окинул ее целиком. В лунном свете он мог быть любого оттенка, от светло-серого до ярко-голубого.

— Симпсон, это — мистер Гримсби, новый наставник Сильверстоуна. Проследите, чтобы он разместился удобно.

Эмили ощутила справа нечто огромное и темное, заслонившее ей ночное небо. Из тьмы возникла одинокая фигура, и краем глаза Эмили заметила, как светится белый воротничок.

— Да, ваша светлость, — произнес негромкий голос, чуть дребезжащий от старости. — Идемте со мной, мистер Гримсби.

— Я пошлю за вами утром, сразу после завтрака, и мы обсудим условия вашей работы здесь. — Внезапный порыв ветра отнес слова в сторону, но Эшленд не шевельнулся, ни на йоту не повысил голос. — А пока устраивайтесь в моем доме поудобнее.

— Спасибо, сэр. — Несмотря на ледяной ветер, щеки Эмили пылали.

— Иными словами, — вмешался Фредди, — вас отпускают на ночь, Гримсби. Будь я на вашем месте, уже помчался бы со всех ног. Собственно, я настолько гостеприимен, что, пожалуй, провожу вас сам. — Он взял Эмили за локоть.

— Фредерик. — Из уст герцога вырвалось только одно это имя.

Фредди остановился, не успев поставить ногу на землю.

— Да, отец?