Рубин махнул рукой.

– Если Кассиан когда-нибудь окажется в окружении своих внуков, он будет благодарен тебе за спасение своей жизни. Бьюсь об заклад, он уже тебе благодарен. Просто никогда не сможет этого признать.

– Не могли бы мы сменить тему? – попросила я, доставая салфетки. Во всяком случае, мне общих внуков с Кассианом можно не ждать.

– Как хочешь. Я слышал, тебе придется ходить на занятия. Ты уже думала о том, какие предметы выберешь?

– Не-а.

– Если тебя интересует, на какие занятия ходит Кассиан, там висит расписание. – Он указал на какую-то доску рядом с дверью, на которой, оказывается, было расписано, кто из нашей группы на какие курсы ходит.

Больше всего на свете мне хотелось побежать туда и узнать это, но не для того, чтобы выбрать такие же предметы, а совсем наоборот. Чем меньше мы будем общаться друг с другом и чем реже я буду его видеть, тем лучше для нас обоих. Так я смогу притвориться, что его равнодушие меня совсем не ранит. Бессмысленное, конечно, занятие, и я это знала. Но оно немного помогало. Прошло почти две недели с тех пор, как мы вернулись из Дома желаний, и ощущалось это по-разному: то мне казалось, что прошла сотня лет, то – лишь одна секунда. Все зависело от того, чем я занималась: лежала ли на кровати, рыдая от охватившей меня тоски, или пыталась собраться с мыслями, убеждая себя в том, что существуют и другие парни, которые хотели бы встречаться со мной. К сожалению, в голову мне не приходило ни единой кандидатуры на пост того, кто мог бы меня утешить. Я могла лишь надеяться на то, что скоро появится некто, у кого будет все необходимое, чтобы отвлечь меня от моих чувств. Но мои шансы найти его среди оборотней, фавнов, вампиров, магов, колдунов и других обитателей замка были чудовищно малы. Возможно, мне стоит рассмотреть на эту роль Брюса, оборотня, который готов был целовать землю, по которой я ходила, но это было немного отвратительно.

– Земля вызывает Элизу! – выкрикнул Рубин.

Он протянул мне два графина с водой, которые я должна была поставить на стол. Смутившись, я взяла их из его рук и поставила посередине стола, чтобы всем было удобно. Быть может, я смогу прокрасться в общий зал сегодня ночью и подойти к этой стене. Если я выберу один общий с Кассианом курс, это вряд ли убьет меня на месте. И тогда я смогу пускать на него слюни хотя бы издалека.

– Всем будет лучше, если ты смиришься с тем, что все кончено, – посоветовал Рубин. – Даже если он простит тебя, все равно женится на Опал. Этого ты изменить не сможешь. Он уже говорил с Элизьен и отцом Опал. Все уже решено. – Он с жалостью погладил меня по руке.

Мои чувства наверняка отобразились на моем лице, и даже уметь читать мысли было необязательно. К счастью, мы находились одни. Значит, все решено? Пусть я и знала о самих планах, мне было неизвестно, как далеко они продвинулись в настоящее время. Господи, какая же я наивная.

– Как только они поженятся, он сможет восстановить свое зрение с помощью ауреол и вернуться в лоно первой семьи. Он в любом случае не удостоит тебя и взглядом, – безжалостно добавил Рубин.

Спасибо за пояснение.

– Я думала, мы друзья, – тихо сказала я. Как он может быть таким жестоким? Когда я пошатнулась, Рубин выдвинул из-за стола стул и усадил меня на него.

– Мы и вправду друзья, но это не значит, что я хочу лгать тебе и слепо игнорировать поведение Кассиана.

– Какой интересный каламбур, – заметила я, пытаясь прийти в себя.

Рубин лишь пожал плечами.

– У нас у всех есть слабости, а Кассиан просто не согласен с местом, которое назначила для него судьба.

– Значит, у вас есть кое-что общее, – вырвалось у меня.

– Что ты имеешь в виду? – неуверенно спросил он.

Внезапно он напомнил мне маленького мальчика – хотя за год, прошедший со дня нашего знакомства, Рубин превратился в красивого, статного эльфа. Он вытянулся и теперь выглядел гораздо взрослее. Волосы доходили ему почти до талии, а лицо было по-эльфийски безупречным. Кассиан, конечно, со своим шрамом выглядел куда привлекательней. Хм, да, вернемся к теме.

– Я понимаю, – начала я. – Ларимар не самый ласковый человек. Должно быть, ты чувствовал себя одиноко.

Рубин снова лишь пожал плечами. Он, разумеется, никогда не признает, что я права. Мужчины таким не занимаются. Этим он ни капли не отличался от парней из человеческого мира. Просто будьте спокойны и не проявляйте никаких чувств. Почему, собственно, я не родилась особью мужского пола? Тогда многие вещи были бы для меня значительно проще.

Дверь отворилась, и в комнату вошли Кассиан с Опал. Увидев меня, эльфийка сразу схватила его за руку. Я лишь одарила ее усталой улыбкой. Я никогда не покажу ей своих истинных чувств. С тех пор как Кассиан покинул комнаты Элизьен, где некоторое время пытался подавить свой гнев после нашего возвращения, они почти всегда и везде ходили вместе.

Опал посмотрела на меня так, будто увидела таракана под своими ногами, но ничего не сказала. За ними влетели несколько фей, державших огромные подносы. Как только ко мне вернется аппетит, я тут же наброшусь на угощения, но сейчас, к сожалению, не могу ничего есть, потому что в моем горле застрял ком, не позволявший мне проглотить и кусочка. Мимо него могла проскользнуть лишь жидкая пища. Джин-тоника и водки в Аваллахе не было, что вполне могло послужить поводом поскорее вернуться в мир людей. Однако тогда мне пришлось бы столкнуться с реальностью, а к этому я была не готова.

Фрейзер и Джейд тоже появились на пороге, а за ними и Скай с Виктором. Разумеется, обнимаясь. Брюс, томно смотревший на меня, проковылял в зал вместе с другими соседями по комнате.

Все ученики в Аваллахе делились на группы, в каждой из которых было максимум тридцать учеников, как я выяснила. Школьную форму никто не носил, что казалось мне огромным плюсом, а каждому ученику предлагалось выбрать не менее пяти курсов. Об этом мне придется подумать в ближайшие несколько дней. Наверняка Лорис – глава нашей группы – давно знал об условии Элизьен. Он был шелликотом и очень мне нравился, потому что был довольно жизнерадостным парнем. Какими бы противными ни были его подопечные, он всегда и ко всему подходил с юмором. Когда я не могла уснуть, он угощал меня горячим шоколадом и рассказывал о Беренгаре – столице шелликотов, запрятанной где-то в море, – и о своей семье. Никогда не расспрашивал меня ни о Доме желаний, ни о Кассиане, ни о печатях. Относился ко мне так же, как и ко всем остальным ученикам. В детстве он угодил в горящее нефтяное месторождение в Атлантике, после того как там потерпел крушение огромный танкер. Его лицо было испещрено шрамами, которые, пусть и не изуродовали его, но очень неестественно исказили черты. Он был живым доказательством того, что нельзя опускать руки, даже когда судьба к тебе несправедлива.

Я была молодой и здоровой. У меня была любящая семья. Единственное мое невезение заключалось в том, что парень, в которого я влюбилась по уши, не хотел быть со мной. Да, господи, я явно была не первой девушкой на свете, которая очутилась в такой ситуации. Таких женщин были миллионы. Если я достаточно долго об этом размышляла, мне становилось не так уж и плохо. Мы немного пообнимались, и не более того. Пора забыть о Кассиане. С момента нашей первой встречи я боготворила его, ожидая, что он бросит мне хоть крошку своего внимания. Это вечное ожидание действовало мне на нервы, а американские горки его настроения подавляли мою гордость.