Её наигранное смирение не приносило успокоения, наоборот, мне казалось, она играет, идёт на поводу, желая усыпить бдительность, втирается в доверие... Не дождется, мразь! Не видать ей свободы! Она будет со мной так, или умрёт! Умрет мучительно и медленно... Я вытрясу из неё все мысли о жизни без меня. Она и подумать не посмеет, что возможна другая реальность. Только так! Только со мной! Вдвоём! Навсегда!

Утренний кофе не принес ни бодрости, ни успокоения. Злость всё ещё съедала меня изнутри, делая более менее доброжелательное отношение к ней невозможным.

Встал и, оттолкнув ногой табуретку, закурил, выпуская клубы дыма. Сизое облако окутало пространство вокруг меня, закрывая очертания двери на лестницу, ведущую в подвал. Не сейчас. Пусть помается в ожидании. Поголодает. Жрать захочет, станет сговорчивее. Мысль о её теле поселилась в голове, получив информацию и, скачав её в мозг.

Семь утра... Магазины ещё закрыты, кафешки неподалеку тоже, в холодильнике ни крошки. Желудок прилип к спине, надо срочно что-то съесть. Что-то сытное и полезное...

Взял со стола телефон. Прошёлся глазами по ближайшим местам круглосуточных заведений быстрого питания. Отлично... То, что надо! Сделав заказ, прислонился к стене и сполз по ней на пол. Подтянул к себе колени и обхватил их руками. Эта сука не давала покоя. О чем бы не думал, всё равно разум возвращался к ней. Все мысли крутились вокруг этой девчонки. Ну почему? Почему я не могу выкинуть её из головы? Она стала моим наваждением. А я, как одержимый хотел её внимания. Неважно, что это внимание обернуто в испуг и неприязнь. Неважно, что кроме тошноты, я не вызываю у неё других ощущений. Ничего не важно! Кроме того, что она рядом. В моём доме. А скоро окажется и в моих объятиях. Уж тогда ей точно от меня никуда не деться. Став моей, она больше не будет меня воспринимать, как чужого. Я заставлю её стать моей не только телом. Я заставлю... отдать мне разум...

Привезли заказ и я, шурша пакетами направился на кухню. Здесь была и молочная каша со сливочным маслом, и куриный суп с вермишелью, и картофельное пюре с котлетами, и салат из овощей, и даже какао и свежая выпечка... Прекрасно, хватит на пару дней, а там, посмотрим. Заставлю её готовить, если до этого она проявит послушание и не попытается сбежать.

Сегодня надо будет выгулять её, хоть во дворе дома. Живой труп мне не нужен. Мне нужно её тело, её красивое невинное тело... Невинное? Я всегда был уверен в её непорочности, её чистоте, но... после её осквернения этим парнем, больше я не могу знать наверняка, нужны доказательства. Только тогда я смогу победить своих демонов и расслабиться, только тогда я смогу стряхнуть это мерзкое наваждение: её мягкие нежные губы в плену его рта. Это настолько меня угнетало, настолько выводило из равновесия, что я решил доказать самому себе,что её рот тоже принадлежит мне, трахнув её таким образом вчера...

Разогрев в микроволновке кашу и, намазав булку маслом, а также налив какао, отправился вниз, к своей одержимости...

Девчонка спала, свернувшись в позу эмбриона. Осколки от разбившейся посуды были аккуратно сложены в углу, остатков еды я не заметил, должно быть она... Она открыла глаза и, ещё не проснувшись, села, скрестив ноги протирала сонные глаза. Ворот моей рубашки сполз вбок, оголяя нежную кожу плеча. Косточка ключицы сильно выпирала - это очень возбуждающе на меня подействовало. Мои руки на подносе затряслись, оглушая комнату звуком дребезжавшей посуды.

Поставив поднос на единственный стул, взглянул на неё: растрёпанные волосы и вид только что проснувшейся... тёплой, желанной девушки только усилило моё влечение. Я положил руку на ширинку, растегивая её.

- Пожалуйста, я хочу поесть, можно я... - она не говорила "нет, не надо", она сформулировала просьбу иначе: умно, ничего не скажешь, только я не собираюсь трогатьеё пока. Сейчас, я собираюсь передернуть себе, а она будет есть и смотреть.

- Возьми поднос и ешь. - Она моментально встала, подвинула стул ближе к себе и принялась за еду, не глядя на меня, торопясь, будто ожидая, что это всего лишь насмешка и скоро я отберу это удовольствие. - Растегни пуговицы на рубашке. - Она удивлённо взглянула на меня, но повиновалась, медленно расстегивая пуговицы одну за другой. - Быстрее! Не заставляй меня разорвать на тебе эту чёртову рубашку. Хочешь ходить голой? - её пальцы задвигались быстрее, открывая небольшую грудь с маленькими розовыми сосками. Я сглотнул. Вид потрясающий! На последней пуговице пальцы остановились. Девчонка уставилась на меня в немом протесте. - Продолжай! Я хочу тебя видеть! - она расстегнула пуговицу и откинула полы рубашки. Как бы говоря: "Вот, любуйся, чёртов мерзавец." Ненависть в её взгляде ощущалась почти физически. - Ешь!

Её шея, упругая грудь, плоский животик, вся она доставляла просто эстетическое удовольствие. Она сидела, скрестив ноги, отчего я увидел очертания её бритой киски. Это ввело меня в транс, больше я не смог сдерживать себя, и ожесточённо с наслаждением принялся полировать свой ствол. Она в изумлении смотрела на меня, но... сука, смотрела! Смотрела прямо в глаза. Неотрывно! Меня прошиб нереальный всплеск обжигающего оргазма. Я хрипло застонал, оторвал от неё взгляд и кончил прямо на пол...

Всё ещё не отойдя от наслаждения, застегнул ширинку, и с дрожью в голосе произнес:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я сказал тебе есть! - она попыталась сомкнуть края рубашки вместе, но это означало, что дрянь снова бросает мне вызов. Незаметно так. Неуверенно. Но это, сука, вызов! Я медленно пошел в её сторону, на ходу вытаскивая ремень.

- Пожалуйста! Я всё сделала! Всё сделала, как ты сказал! Пожалуйста, не трогай меня! - она забилась в угол, подтянув к себе ноги.

- Я хочу... Чтобы ты выполняла всё в точности, что я скажу... Если я говорю - раздеться - ты раздеваешься. Говорю - лижешь мои ступни - ты исполняешь! Если я сказал, маленькая дрянь, расстегнуть рубашку - ты делаешь! Я не давал тебе разрешения на обратное! - присев на корточки, рядом с ней, подтянул её к себе за шею. - Целуй меня! - она медленно. Очень, сука, медленно, придвинулась. - Целуй, дрянь! - девчонка нерешительно прикоснулась ко мне губами и тут же отпрянула. Я схватил её за горло и грубо поцеловал, засунув язык до самой глотки. Она забила меня руками по плечам, призывая остановиться, но это только раззадорило меня... Тогда. С тем ублюдком! Она не сопротивлялась!... Продолжая грубо насиловать её рот, я не давал вздохнуть нам обоим, лишая дыхания. Недостаток кислорода вызвало в голове пульсацию, ощущение, как от курева - кайф! Перестав чувствовать её сопротивление, нехотя отпустил, едва дыша. Она тихо застонала, прижав к горлу дрожащие пальцы.