Я на мгновенье замерла, примеряя сказанное Исиндаром к действительности.

— Вампиры нужны людям. К чему нам вас шантажировать, тем более так?

— Власть. Она делает из людей монстров, похуже тех, что мы убивали на Дастарских перевалах.

— А из вампиров не делает? — с вызовом спросила я.

— Делает, конечно, — кивнул Исиндар. — Мы ими и были, до того, как был заключен Великий Мир, после которого вампиры и люди стали жить вместе, к взаимной выгоде друг друга. Власть, мнимая всесильность, кровожадность и слабые люди — это слепило нас на протяжении многих веков, пока, наконец, мы не прозрели.

— Прозрели?

— Да. Мы, всесильная и всемогущая раса Вампиров, вымираем, а эти жалкие людишки растут и процветают. Люди заполонили всю землю, а мы, вампиры, храня свое величие, живем на задворках мира и постепенно просто стираемся с лица земли. Нет, мы были все так же могущественны, как и прежде, и продолжали наращивать боевую мощь, но это были пустые усилия. Будущее вампиров было предрешено. И тогда мы, главы кланов, собрались и решили, что не позволим нашей расе бесславно уйти в легенды. Мы поклялись во чтобы то не стало возродиться и снова заблистать, как и прежде, но для этого нам необходимо было разузнать секрет людей. Для этого мы и заключили Великий Мир. Людям была нужна помощь в борьбе с нежитью на границах империи, да внутри тоже было предостаточно мест ее обитания, а мы вампиры очень вовремя решили "больше не охотиться, а жить на всем готовеньком".

Н-да, эта присказка ходит у людей еще с тех времен, а на самом деле-то все оказывается не так.

— Какой еще секрет людей? — удивилась я.

— Вот именно! Никакого секрета нет, но когда мы это поняли, было уже поздно. Началось массовое сумасшествие вампиров, как тогда это называлось. Люди, вы такие разные! Есть белокожие и чернокожие, есть блондины и брюнеты, есть узкоглазые и широкоглазые. А еще есть люди с кудрявыми волосами!

Я непроизвольно схватилась за свою косу. Сейчас этого, конечно, было не видно, но я как раз была представительницей рода кудрявых. Эта милость мне досталась от мамы, а так я была всем похожа на папу — высокая, белокожая и голубоглазая с соломенной косой, которую я теперь нервно теребила.

— Ты себе представить не можешь, что творилось с вампирами, увидевшими все многообразие человеческой расы. Ведь раньше мы жили у северной границы, где все люди были высокими, светлокожими с большими глазами всех оттенков воды в северных морях и с белокурыми волосами! А теперь все просторы империи были нам открыты. Один за другим вампиры встречали тех людей, которым отдавали свои сердца, и один за другим гибли. Лишь единицы находили свое счастье, по старинке обращая понравившегося человека в вампира. Но вечно так продолжать не могло. Это грозило политическим скандалом, да и неэффективно. Тогда-то мы, главы кланов, и схватились за головы. У себя дома мы вымирали, но мы делали это медленно, а у людей скорость увеличилась в 5–7 раз!

Я прикинула. Это сколько же вампиров было до Великого Мира, если их численность так быстро и резко сократилась?

— Тогда-то и началась вся эта катавасия с разнообразными уловками "не дай вампиру влюбиться". Хорошо еще, тогда времена были не спокойные, и резкие смены нашей политики относительно людей можно было списать на военные нужды. Но война закончилась, точнее мы истребили большую часть нежити в центре империи и отогнали ее далеко от границ, и теперь надобность в огромной армии отпала, вампирам предстояло расселение по территории империи. Службу несли лишь воины-профессионалы, остальные снова занялись своими делами. Кто открывал магазины, кто занялся наукой, кто-то, как я, занимался обустройством быта вампиров. Я днями и ночами ломал голову, как бы сделать так, что бы вампиры перестали влюбляться в людей, кроме первоначальной изоляции других идей у меня не было. Но теперь об изоляции не шло и речи, слишком многое было поставлено на карту. Союз вампиров и людей стал нашей самой непоправимой ошибкой, которую исправить мы не могли никак. А время шло, число вампиров уменьшалось, а выход все не находился, пока я не решился посветить в нашу проблему людей, я созвал Смешанный комитет. Я стал объяснять им, показывать и рассказывать, стал убеждать, что с этим надо что-то делать, мягко намекая, что если люди не решат проблемы, то вампиры снова уйдут в свои земли и оставят границы людей без защиты. Это была не шуточная угроза, ибо армия людей, потерявшая свою актуальность, была давно и безвозвратно расформирована. Военных людей было мало и большей частью они поддерживали порядок внутри страны и были не способы отразить нападение не то что нежити, но даже своего соседа. А именно он в те годы и активировался, прознав про распри людей и вампиров. Нуарадад давно хотел прибрать хоть бы часть империи к рукам, а то на южном континенте ему было тесно, и он очень хотел завладеть южной частью северного континента. Людское правительство было в ужасе от перспективы остаться без защитников.

Ну да, вполне вероятно. За внешнюю политику всегда было в ответе человеческое правительство, а с южным соседом империя никогда не ладила. Вампиры же имели только внутренне правительство, регулирующее отношения внутри вампирского общества и контакты с человеческим правительством касались только внутреннего уклада страны. Обособленная община, которой все равно, что творится в мире. Империя — вот весь их мир! Теперь понятно, почему им было не до внешней политики.

— Решение, естественно, тут же нашлось, да еще и к вящему удовольствию вампиров истинная причина нового семейного кодекса осталась скрытой… Вампиру дозволялось выбрать себе одного человека, чем многие тут же и воспользовались, но вот выходить замуж за вампира или жениться на вампирше никто не спешил. Я к тому времени был уже по уши влюблен в тебя, наш брак, на который ты согласилась первая и единственная, должен был стать символом единения рас, вечной любви и верности. Однако запрет на обращение людей в вампиров был нерушим. Через пятьдесят лет в семейный кодекс была внесена одна, но существенная поправка. Вампир, полюбивший человека, имел право его обратить, а потом в тот же год был издан закон о назначении вампиров, которое фактически являлось свадьбой. Смертность вампиров резко упала, а теперь даже постепенно численность вампиров начинает расти. Теперь у каждого вампира больше шансов найти свою половинку, будь она среди людей или вампиров.

Вот это да! Все оказалось так просто… и так сложно. Все эти исторические заморочки.

Молчание затягивалось, Исиндар явно ждал от меня какой-то реакции.

— Не знаю, что тебе сказать, — честно созналась я. — Зачем все это? Зачем эта одна единственная любовь на всю жизнь и смерть после нее?

— Я не знаю, никто не знает. Наверно Создатель, таким образом, ограничил нашу расу. Ведь если бы наша численность росла так же, как и численность людей, то мы заполонили бы весь мир и умерли бы с голоду. Или же создали кровяные фермы.

— Что создали?

— Кровяные фермы, поселения людей внутри вампирских земель, с которых собирали бы кровь. По сути дела сейчас именно такое устройство, с той лишь разницей, что люди добровольно отдают нам кровь.