Потом я сидела в темной квартире, распахнув настежь окно и вдыхая влажный, холодный воздух. Прислушивалась к гомону голосов и шороху автомобильных покрышек по мокрому асфальту, судорожно сжимая края старой футболки и глотая слезы – горькие, горячие и бесполезные. Хотелось напиться. Хотелось ни одного из них никогда не встречать.

А еще чтобы в груди ныть перестало.

Вчера все так хорошо начиналось…

6.

Один мой бывший, после расставания с которым мы умудрились сохранить вполне себе дружеские отношения, как-то, изрядно набравшись, разъяснял мне, что у мужчин совершенно иное отношение к любви, нежели у женщин. Они смотрят на нее с точки зрения логики и здравого смысла. То есть, если ты девушка и ты влюблена, то скорее всего, будешь локти кусать и вздыхать ночами по предмету своего обожания, абсолютно забыв о существовании всех остальных особей мужского пола. А вот мужчина спокойно себе будет встречаться с какой-нибудь девушкой, пока не подвернется возможность подкатить к «той единственной». Свинство, на мой взгляд.

Вот только, по мере того, как дни превращались в недели, а мы с Артемом не разговаривали, я все больше и больше завидовала этому удивительному свойству мужчин – быть равнодушными в силу одного только желания.

Он не перезвонил, хотя наверняка видел мой звонок. И я не перезвонила. В воскресенье выпал снег, а к понедельнику метель замела весь город, укрыв дома, деревья и дороги толстым, пушистым покрывалом, а снегопад все не прекращался. Движение на дорогах было практически остановлено. Ледяной ветер завывал в трубах и бил пригоршнями в окна. В Риге властвовала ранняя зима, и вопреки всем стонам автомобилистов и жалобам дворников, я радовалась ей от всей души, потому как снежный буран на улице был отражением ледяного царства у меня внутри.

Артем, казалось, предпочитал забыть о моем существовании, а вот Ваня с раздражающей настойчивостью пытался пробраться в мою жизнь. В понедельник, вернувшись с работы, на пороге меня поджидал шикарный букет роз. На пару секунд, в приступе бреда, не иначе, я размечталась, что они от Тёмы. Но приколотая к цветам карточка очень быстро развеяла мои грезы: Ваня извинялся, благодарил за чудесную ночь и просил перезвонить ему. «Нам есть о чем поговорить» – написал он, а ниже добавил семь цифр. Букет я так и оставила за дверью. Не знаю, что с ним стало.

С тех пор цветы появлялись с завидной регулярностью, а я продолжала их упорно игнорировать. В среду даже не потрудилась прочесть карточку, а к пятнице просто отпихнула ненавистный букет ногой и громко хлопнула дверью. Вся эта ситуация начинала меня выводить из себя. Я злилась на Ваню, за то что он никак не отстанет; на Тёму, за то что не дает о себе знать; а больше всего на себя, за то, что оказалась такой слепой, непроходимой дурой, слишком гордой и чрезмерно упрямой, чтобы позвонить одному и другому, и расставить уже, наконец, все точки над i.

В субботу Ваня пришел лично, но я его не впустила. Открыв дверь неоправданно ранним утром, в одной пижаме и с гнездом на голове, я опешила – ему удалось застать меня врасплох. Небритый, с помятым лицом и потухшими глазами, он уже совсем не напоминал мне того лучезарного, немного нахального паренька из моих юношеских воспоминаний.

Ваня просил впустить его в квартиру, и я не впустила; молил поговорить, но я отказалась; клялся, что ушел от жены и «все осознал», но я только покачала головой. В груди ныло, а в душе стало еще гаже. Я никогда не хотела стать той, которая разобьет семью. Господи, да я обыкновенная девушка с лишней складкой на талии, бледным лицом и скучными русыми волосами: не сногсшибательного чувства юмора, ни гладких, стройных ног от ушей, ни выдающихся талантов в области ядерной физики! Я обычная, каких подавляющее большинство, и давайте будем честными – ради таких как я, парни не совершают безрассудные поступки, не пишут слова любви на асфальте под окном, и, совершенно точно, не бросают семьи.

Ваня все говорил что-то, отчаянно дергая себя за волосы и сжимая кулаки, а я хотела, чтобы он просто ушел. Но когда я ему так и сказала, он разозлился: стал кричать, размахивая руками и брызгая слюной, что я безжалостная, что он такого не заслуживает, что я просто обязана дать ему возможность загладить вину и что он совсем даже не такой – это я его таким делаю. Поднял такой шум, что очень быстро на лестничной площадке появились соседи. Сурового вида мужчина в старой растянутой футболке с масляным пятном и трехдневной щетиной на лице посоветовал Ване «убраться, пока ноги из правильного места торчат». Он не послушался.

Разумеется, не послушался!

И получил в челюсть. Завязалась потасовка. В итоге, кто-то вызвал полицию и мне пришлось объясняться и с прибывшим нарядом, и с соседями, пока с улицы раздавались злые, оскорбительные Ванины крики. Всего неделю назад мне казалось, что хуже уже быть не может. Сегодняшний день доказал, как сильно я заблуждалась – парень из моего прошлого, упорно не желавший в нем же и оставаться, познакомил меня с новым кругом ада.

Прошла еще неделя, и цветов больше не было. Снег продолжал заметать столицу. От Артема по прежнему ни единой весточки, и к следующему воскресенью я сдалась.

Набирая его номер, руки у меня слегка дрожали: я с самого утра ничего не ела, накрутила нервы до предела и злилась, что вообще умудрилась довести себя до такого состояния.

В последнее время, я часто на себя злилась…

Артем не ответил. Час спустя, перебрав все возможные варианты и выдумав ему тысячу оправданий, я перезвонила еще раз. Он опять не ответил. На третий раз телефон оказался отключен.

От отчаянья хотелось выть, но вместо этого я просто расплакалась – тихо всхлипывая и размазывая по щекам горячие слезы. В этот раз я оплакивала не свое разбитое сердце, а потерянного друга. Я толком не понимала, в чем виновата перед ним, а он даже не захотел дать мне шанс объясниться.

7.

Во втором часу ночи я лежала без сна и наблюдала, как по потолку бегут дорожки света от проезжающих по улице машин. Сон не шел. Закрывая глаза, я видела родные черты Тёминого лица – мягкую волну волос в том месте, где встречаются ключицы, мелкие морщинки в уголках его глаз, широкие