Сара внимательно посмотрела на меня, ее лицо стало еще бледнее, глаза оставались холодными. Года два назад я был на Белом море, у волн там был такой же цвет, свинцово-холодный. Достаточно было упасть в эту воду, чтобы она стала твоей могилой.

— Вова, — произнесла она ровным голосом, — я всегда в своей жизни мирилась со злом и насправедливостью. Это цена, которую ты должен заплатить за то, чтобы быть основным действующим лицом, а не статистом, чтобы у тебя была власть, которую ты можешь использовать, чтобы изменить вещи и сделать их немного лучше. Мы годами помогали людям общаться с близкими, как это несмешно не звучит, старались помочь тем, кто слабее нас, например тем же старикам, в целом итогом моей работы было то, что мир становился лучше…

— Да, как вы пенсионерам помогли, мы все помним…

Сара дернулась, как будто я ее ударил.

— Прости, — поправился я, — я сказал глупость, я понимаю твою точку зрения и вижу, что ты сделала выбор и готова принять его последствия, я также вижу, что ты, Стив, тоже сделал свой, хотя тебя я не очень понимаю. Мне нужно подумать и сделать свой.

Мы страшно напились в тот вечер. Похмелье накрыло меня уже на борту рейса, летящего в Гонконг. Пропустив почти все секции конференции, включая одну где должен был выступать я сам, я заперся в номере на верхнем этаже отеля Peninsula.

Над гаванью Гонконга догорало золотое зарево заката, а на противоположном берегу уже сгущались фиолетовые сумерки. В небоскребах горели тысячи окон — тысячи маленьких костров амбиций, в каждом из них каждую секунду сгорали человеческие надежды и зажигались новые. Гигантский памятник алчности англосаксов, воздвигнутый на перекрестье торговых путей, где вращается как минимум треть мировых капиталов. Возможно, пять долларов, только что потраченные российским пенсионером в супермаркете «Пятерочка», с огромной скоростью устремляются сюда, чтобы сервер, расположенный в одной из этих стеклянных башен направил их на покупку оружия, которое через три недели будет доставлено к берегам какой-нибудь африканской страны. Я нажал кнопку «отправить» на своем ноутбуке. Несколько байт информации исчезли в потоке трафика, устремившегося в подводный кабель, лежащий на дне Южно-Китайского моря.

***

Звонок Вадима застал меня на ресепшене.

— Привет, ты не спишь? — поинтересовался он.

— У нас десять утра, — произнес я, пытаясь одновременно расписаться в чеке отеля.

— Извини, затупил… Я вот что звоню, старичок, у меня есть один знакомый в конторе…

— В Конторе? — переспросил я.

— Да, именно, в Конторе. Так вот, он рассказал мне одну интересную историю, как три отморозка решили кинуть одного серьезного человека для того, чтобы свалить некоего Чернова. Тебе это о чем то говорит?

— Предположим.

— Так вот, эти три отморозка обсуждали свои планы в одном пабе и не знали, что Контора давно слушает такие заведения.

— То есть у этих отморозков ничего не получилось?

— Нет, старичок, все намного хуже… У конторских было что-то типа корпоратива, День чекиста, или что-то там в этом роде, в общем, они эту информацию как-то пропустили мимо ушей, и наутро…

— Твою же мать!

— На утро некий менеджер Филипп не приехал в свой красивый офис, потому что, проснувшись, он почему-то решил пойти в гараж, выпить бутылку виски, сесть в машину и завести двигатель, наверное, у него была депрессия. Ближе к обеду пьяный водитель на Кутузовском проспекте сбил партнера уважаемой юридической фирмы, некоего Стивена, как же его…

— Дженингс…

— Вот именно. Так что я бы на твоем месте серьезно подумал, нужен ли тебе обратный билет в Москву.

— А Сара?

— Я не знаю никакой Сары, и это открытая линия, если что. Но если ты откроешь свой почтовый ящик, ты найдешь там письмо с адресом одного моего приятеля из одной европейской страны. По странному стечению обстоятельств, он находится в длительном отпуске на Бали. Ключ от его яхты, ну как яхты… скорее, древнего корыта спрятан, есть у бармена в кабаке… в общем, там все указано. Возможно, какая-то неизвестная мне женщина тоже получила похожее письмо, и если у кого-то в конторе по случаю тоже был корпоратив, возможно, она уже летит в эту страну. Но это не точно.

— Я тебя понял, брат, спасибо тебе!

— Не за что, парень ты в принципе неплохой, хотя и идиот.

Силуэт Стокгольмской ратуши почти скрылся за пеленой дождя. Я отхлебнул виски. Это похоже на плохой анекдот, но скоростное шоссе, ведущее в Шереметьево-2, лежит мимо березовой рощи, там растут такие пошлые стереотипные ностальгические деревья. Мне всегда было интересно, думали ли об этом те люди, которые ехали по этому шоссе, собираясь покинуть свою страну навсегда. Думала ли об этом Сара? Ей бы эта мысль понравилась.

Вавилон 2.0

В 2000-х годах информация стала наиболее массовым товаром за всю историю человечества. К началу нынешнего десятилетия человек в среднем потреблял более 30 гигабайт информации в день, и эта цифра удваивается каждые два года. В 2015 году капитализация социальной сети Facebook превысила 250 миллиардов долларов, компания входит в десятку крупнейших корпораций мира по версии журнала Fortune. Более половины потребляемой человечеством информации происходит из неизвестного пользователю источника и никогда не подвергалась какой-либо проверке.

Пустыня тянулась на десятки километров во все стороны, пронизывающий ветер нес низкие рваные тучи над безжизненной землей, некогда ставшей приютом для отважных людей, замысливших одно из самых отчаянных начинаний в истории человечества. Кортеж из около тридцати машин растянулся больше чем на километр, среди автомобилей преобладали черные приземистые Audi со спецномерами. Уже начинало темнеть, когда первые машины остановились у небольшого деревянного здания, известного как смотровая площадка номер два космодрома Байконур. Редкие деревянные постройки, торчавшие кое-где посреди бескрайней равнины, не нарушали враждебного однообразия окружающего пейзажа. Одноколейная ветка железной дороги терялась где-то за горизонтом, кучка высыпавших из автомобилей людей чувствовали себя чужими посреди бескрайней равнины.

Посетители потянулись к входу, внутри здания были накрыты импровизированные фуршетные столики, на которых имелся минимум еды, предсказуемо преобладал алкоголь. Среди собравшихся примерно половину составляли военные, присутствовала группа чиновников из министерства, в углу помещения разместилась группа легкомысленно одетых журналистов. На улице трое корреспондентов американского телеканала устанавливали штативы для телекамер. Я налил в пластиковый стаканчик горячего растворимого кофе из термоса. Кофе отдавал чем-то кислым, я поморщился и влил в стакан немного виски из стоящей поблизости литровой бутылки.