Потом Ребекка смыла с одежды грязь и пятна крови, повесила ее сушить на хрупкие ветки низкого кустарника. Ребекка носила несколько амулетов и талисманов – желуди и агат, нанизанные на красную нитку, и медный кружок с выгравированной на нем пентаграммой. На обоих ее запястьях тоже были амулеты, стянутые узлом и вплетенные в браслеты для защиты. Лето стояло жаркое, птицы прятались в тень.

«Будь осторожна», – чирикали воробьи Марии, предупреждая, что не нужно подходить к этой женщине близко. Кадин, взглянув на нее всего один раз, упорхнула подальше, но Марию обворожительная незнакомка зачаровала. Ханна вручила посетительнице брусок черного мыла, Ребекка направилась к берегу и, обогнув камыши, вошла в прохладную зеленоватую воду. Она носила исподнее, расшитое синей ниткой, под одним коленом виднелась красная метка в форме полумесяца. Мария подошла ближе. У нее самой была на руке отметина в виде звездочки.

Ханна всегда заставляла Марию мыться водой из ведра, а не в пруду, но сейчас девочке захотелось раздеться и искупаться. Ханна, схватив ее за руку, сказала:

– Нет, тебе нельзя. Вода обнаруживает, кто ты есть на самом деле.

Марии никогда не разрешалось подходить к пруду, однако она ощущала зов прохладной воды. Девочка заметила, что всякий раз, когда Ребекка пыталась нырнуть, у нее ничего не получалось. Вода словно выталкивала ее, и Ребекка так и не смогла ни нырнуть, ни плыть, погрузившись в воду и отдавшись на волю течению. Наконец она сдалась. Умывшись черным мылом, Ребекка поплыла назад к берегу без усилий, как лист водяной лилии, красивый, изнеженный цветок.

– С ней что-то не так? – спросила Мария.

– Такие, как она, ведьмы от рождения, не тонут. Хорошо это или плохо, не нам судить. Она обладает магической силой.

Мария обдумывала услышанное, наблюдая, как гостья одевается в наряд, успевший высохнуть на солнце. Благодаря черному мылу она выглядела еще моложе и красивее, но тело было покрыто кровоподтеками. Если она, как многие до нее, всерьез собиралась избавиться от любви мужа, надо было прийти сюда давным-давно. Вероятно, просто не сумела тайком улизнуть. Беглянки опасны: они несут на каблуках беду. Мария ощущала приближение угрозы, пахнувшей огнем и кровью.

– Вечером я вас покину, – заверила их леди Ребекка.

Ее шелковая юбка шуршала; от красавицы было трудно оторвать взор, она несла с собой смерть, как многие заговоренные, и все же казалась такой пленительной, что Мария чувствовала: она очарована ею.

Ребекка положила руку на голову Марии и увидела заколку.

– Смотри! – Она наклонилась, чтобы девочка увидела ее затылок. – И у меня такая есть. Была еще одна, но ее из-за моей глупости украла черная птица: внезапно налетела, а я не успела ее отогнать.

Мария закусила губу. Конечно, это Кадин своровала заколку.

– Можете взять и эту, – поспешно сказала она. – Тогда у вас снова будут две.

– Спасибо за предложение, но мне приятно видеть это украшение в твоих волосах. Давай пообещаем друг другу носить их каждый день.

* * *

Ханна стряпала ужин, и Мария пришла ей помочь. У них имелись яйца от своей курицы и грибы из леса. Ханна не ела говядину и ягнятину, она готовила овощной суп, который подавала прямо в чугунном горшке. Мария была слишком любопытна, чтобы удержаться от вопроса:

– Зачем эта женщина сюда приехала? Если она сама имеет магическую силу, почему ею не воспользуется?

– Магия, применяемая в своих интересах, – коварная штука. Ее нужно пускать в ход, чтобы помогать другим. А если используешь ее для себя, она может сработать против тебя самой и принести неописуемые беды. Как ты, наверно, догадалась, наша посетительница не вполне бескорыстна. Она наслала нерасторжимое заклятие и теперь сожалеет, что это сделала. Пусть это и для тебя станет уроком. – Ханна точно знала, кто эта женщина, поскольку видела в ее сумке катушку синих ниток и кучку потускневших серебряных монет. – Вероятно, ей нужно что-то еще, помимо снятия заклятия.

Мария смущенно нахмурила брови.

– Когда что-то теряешь, вовсе не значит, что не захочешь снова это увидеть, – сказала Ханна девочке.

– И она захотела? – спросила Мария.

– Она убедилась, что с тобой все в порядке.

Так Мария узнала, что незнакомка – ее мать.

Лицо девочки сияло. Но вряд ли правильно верить в ту, что ненадежна по самой своей природе. Присутствие Ребекки означало, что впереди их ждет беда. Существовала причина, по которой она не приезжала повидать дочь раньше. Видно, были дела поважнее. Такова у некоторых любовь: ее, как одежду, легко надеть и снять.

– Не думаю, что она задержится надолго, – сказала Ханна. – Увидела то, ради чего приезжала, а к утру уедет. И не жди, что она станет прощаться.

* * *

Мария вернулась к пруду, чтобы помыть миски после ужина. Она села на корточки и погрузила пальцы в бархатистую воду. Мария всегда была послушной девочкой, но теперь суетливо сбросила одежду, оставив на земле сорочку, юбку и блузу. Стоя на сыром вечернем воздухе и делая то, что хотела, девочка испытала острое ощущение странной свободы. Раньше у нее никогда не возникали вопросы о месте в этом мире: она была девочкой Ханны Оуэнс. Но, кто знает, может быть, она была кем-то еще. Мария быстро, чтобы не растерять решимость, прошла сквозь камыши. Лягушки с плеском разбегались в стороны, а маленькие рыбки устремились вглубь. Зайдя в пруд по колено, она бросилась в воду и сразу же поплыла без всяких усилий, не хуже, чем Ребекка, словно всегда умела это делать. Из любопытства она вылезла из воды на камень и, зажмурившись, прыгнула в воду, ожидая, что погрузится в грязные глубины. Однако вместо этого девочка так больно ударилась о поверхность воды, что у нее перехватило дыхание. Несмотря на все попытки, она не могла уйти под воду полностью. Мария, шатаясь вышла на берег, натянула на себя одежду. Она вся дрожала, не столько от прохладного вечернего воздуха, сколько от понимания: утонуть она не может.

* * *

Как и предсказывала Ханна, Ребекка покинула их дом, когда они еще спали. Дважды ей удавалось добраться до этого места: первый раз, когда родилась ее дочка, и сейчас, когда ей захотелось посмотреть на выросшую девочку. Она была не из тех, кто прощается при расставании.

Ханна и Мария проснулись, услышав, как за ней закрылась дверь. В этот миг будущее стало настоящим, а настоящее – прошлым. Ведьма провела в их доме всего одну ночь, но этого хватило ее мужу, чтобы разыскать ее. Это не было любовью: Мария догадалась об этом без всяких подсказок. Речь шла о собственнических чувствах и мести. Они услышали на Любимом поле ржание лошадей и лай собак. Ханна успела собрать в кожаную сумку самое необходимое: сыр и хлеб, смену одежды, гримуар Марии, веточку можжевельника для защиты, катушку синих ниток, пакетики с травами, заготовки для Бодрящего чая, закрашенное черной краской ручное зеркальце и тонкое шерстяное одеяло для младенца, заботливо положенное в корзинку подкидыша Марии.