Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одним из критериев истинности критика является тонкость его душевной организации. Иначе говоря, способность тонко ощущать любые явления не только реальной действительности, происходящие в настоящее время, но и те, что были когда-то в прошлом и, возможно, будут в будущем. Тонкость ощущения, как правило, касается интеллектуальных и психологических моментов, условно говоря, по программе "минимум". И это именно «условно говоря», ибо, для большинства людей этот условный минимум остается пожизненно недостижимым в принципе), а по программе "медиум" еще и в плане эстетических моментов. В редчайших случаях (даже среди критиков), к этим моментам по условной программе "максимум" добавляются еще и духовные. Тонкость восприятия распространяется на любые явления культуры: книги, фильмы, спектакли, песни, музыку, живопись, скульптуру, архитектуру и прочее.
Еще одним критерием истинного критика является способность не только отличать изящное от красивого, но и давать ему утонченную, комплексную и, так сказать, градуированную оценку. Например: не просто три, четыре или пять баллов, а четыре целых и одна десятая балла или три целых и девять десятых балла. Для некоторых людей более понятно использование 100-балльной оценочной системы, где оценки имеют двузначную величину: 51 или 72, 87 или 95. Понятно, что детальная оценка величины менее 40 особой ценности не представляет. Разве что в качестве не абсолютной, а относительной величины. Например: в настоящее время ваш талант реализовался примерно на двадцать, тридцать процентов. А мог бы реализоваться на сорок-пятьдесят. Или: каждый год интенсивной работы талантливого человека над собой и своими способностями может дать рост в 1–7 процента от общей величины таланта в целом, которую предполагается когда-либо достичь. Нормальная погрешность для истинного эксперта по 100-балльной системе оценок — это 2–5 баллов, но никак не 10–20.
И вот, если эксперт может высказать свое мнение по 100-балльной системе с точностью до 3-х баллов и солидно аргументировать его с точки зрения интеллектуальных, психологических и эстетических параметров не только стандартного (распространенного и общепринятого) уровня, но и высокой степени утонченности и изощренности (большая комплексность и многофакторность анализа не только по многим основным, но и многим дополнительным параметрам с глубоким погружением в каждый из них), то тогда к его мнению можно прислушиваться для начала хотя бы иногда, потом часто, а далее, быть может, всегда. И мнение такого творчески мыслящего и чувствующего эксперта может не только частично, но и принципиально не совпадать с мнением большинства стандартных экспертов.
Другой вопрос, что некоторые люди, в погоне за элементом чисто внешней эксклюзивности, придумывают нечто, что в принципе выходит за элементарные логические рамки человеческого сознания. И даже входит в принципиальное противоречие с классическими канонами интеллектуального, психологического и эстетического плана. Таким "творцам", возможно, на небольшое время удается привлечь к своим работам общественное мнение или внимание отдельных специалистов. Но, спустя уже небольшое время, жизнь практически полностью стирает из памяти людей какие-либо яркие впечатления от этих «эксклюзивных» творений. И уже десять-двадцать лет спустя мало кто помнит и о «творцах» и о «творениях» такого рода. Но, что называется, минутное тщеславие было удовлетворено. Для мимолетных личностей и этого довольно.
Безусловно, мнение профессионалов в конкретном виде деятельности может быть более ценным, чем мнение обычного человека. И, конечно, хорошо, когда у профессионала есть талант. Пусть даже не гигантский, а просто большой. И он уже получил общественное признание. И критика этого профессионала имеет доброжелательный характер. Причем, не только по форме, а желательно, еще и по сути, без принципиального унижения достоинства творческого человека, служащего предметом оценки. Приличие должно быть, по идее, всегда и везде. Это неписанный закон Жизни психологического и духовного характера. Хотя, можно вспомнить то, как многих талантливых артистов не принимали многие годы в московские театры, а Родена в Парижскую академию художеств. Да и труды Леонардо да Винчи далеко не все его современники оценивали принципиально положительно. Многие гениальные композиторы получили мировое общественное признание лишь спустя многие годы после своей смерти.
Вообще проблема с идентификацией самого факта наличия таланта в конкретном человеке, а также определения реальной степени его талантливости далеко не так проста, как это может показаться на первый взгляд. При более глубоком погружении в этот вопрос, выясняется его, как минимум, многогранность. А иногда еще и многослойность. Дело в том, что подавляющее большинство людей абсолютно уверено в своей способности отличать действительно талантливого человека от обычного. Но, чаще всего, такие эксперты, что называется, садятся в лужу, даже при самых простых заданиях. Они с радостью объявляют талантливым человеком в том случае, когда, на самом деле, у него имеются лишь небольшие способности. Да, такого рода способности имеются далеко не у каждого, но от этого размер их реальной величины никак не может стать принципиально большим, нежели есть на самом деле — предельно символическим (по большому счету), не говоря уже о том, что большинство даже не подозревает о существовании градации таланта: 1. небольшие способности. 2. средние способности. 3. талант. 4. большой талант. 5. гениальность.
Не говоря уже о том, чтобы в своих логических построениях адекватно учитывать эту условную градацию (иерархию) с большим числом очень тонких и очень сложных параметров (о существовании которых большинство не только не знает, но и не догадывается, да и, собственно, в принципе не стремится узнать их вообще когда-либо) интеллектуального и психологического, эстетического и духовного плана. Но только их одновременное, так сказать, комплексное применение дает возможность синтезировать действительно адекватную оценку способностям конкретного человека и уровню гармонии личности в целом, степень реальной перспективности занятия человеком конкретным видом деятельности.
Это, на первый взгляд, формальное различие между способностями и талантом в обиходном употреблении обоих понятий играет не просто некоторую, а очень важную роль. Игнорирование которой приводит к многочисленным недоразумениям очень серьезного характера, а, в ряде случаев, даже к крупным драмам и трагедиям. Ведь человеку порой с детства внушают то, что он талантлив. А когда жизнь устраивает ему серию серьезных проверок на наличие действительно большого таланта, то выясняется то, что, на самом деле, если и есть, то всего лишь небольшие способности. В результате чего возникает закономерное глобальное разочарование в себе, и в жизни. Иначе говоря, большая психотравма, отзвуки которой, в лучше случае, будут звучать