Mode передавали из рук в руки, и зачастую всех интересовала не столько их музыка и песни, сколько веянья моды и дух времени. Имидж группы изменился: из пионеров инновационного синти-попа они превратились в электронный балблгам-поп для подростов. Just Can’t Get Enough заменила Photographic в качестве основного произведения. Изменения произошли и в структуре группы: пока Гор все больше и больше привыкал к образу жизни поп-музыканта, Кларк стремился уйти в тень. Движущая сила всего происходящего в эти месяцы была ему совершенно чужда. Ему не нравилось, что пресса так сильно персонифицирует группу. Он почувствовал, что успех и анонимность несовместимы. И его беспокоило, что остальные в той или иной степени плыли по течению: Гаан наслаждался вниманием публики, а Гор и Флетчер мирились со всем просто потому, что не любили бунтовать.

Кларк принял решение покинуть группу незадолго до выхода первого альбома. К тому моменту, как Depeche Mode после выхода Speak & Spell смогли вернуться к работе над новыми записям, они внезапно остались без автора песен. Без того, кто двигал группу с момента ее появления. Без человека, который обеспечил им возможность играть концерты и подписать контракт с фирмой звукозаписи. Для 99 процентов всех групп в истории рок– и поп-музыки такая потеря была бы фатальной. Но Depeche Mode решили двигаться дальше. И теперь все – и Гаан, и Флетчер, и даже босс Mute Миллер – возлагали свои надежды на человека, который несколько недель назад во время записи своей музыки уплетал китайский фастфуд. А что же Гор? Он отреагировал в своем стиле: молча продолжил двигаться вместе с ними дальше. Просто потому, что говорить «нет» не в его правилах.

Наконец-то новые приключения

Панк привносит яркие краски в серую Англию семидесятых, а Мартин Гор извлекает из этого выгоду

Англичан сложно назвать оптимистичной нацией. Подчас они готовы сболтнуть лишнего, а иногда и зло подшутить. Люди, живущие между Ньюкаслом и Дувром, точно знают, что их страна отнюдь не самое благословенное место на земле. Одна погода здесь чего стоит. Англичане всегда найдут повод пожаловаться на Бога и на мир. Точно так же, как всегда найдут повод с кем-нибудь где-нибудь выпить. Однако в середине семидесятых настроения в Англии были особенно мрачные. Экономика застряла в рецессии. У власти находится лейбористская партия, а социал-демократы хотят снизить заработную плату, поскольку это единственный знакомый им способ решения проблем. Уровень безработицы стремится к показателям времен Второй мировой войны. Британский поп-журналист и панк-хроникер Джон Сэвидж 2 декабря 1975 года напишет в своем дневнике: «Пригород Лондона: стерильность, цинизм и скука на грани насилия. Зарождение ответной реакции ультраправых экстремистов. Да пошел к черту Лондон с его тупостью, англичане с их вечным нытьем и эта погода с ее холодом и мрачностью».

Здравствуй, грусть! Прекрасная Британия появилась только годы спустя. Бернард Самнер из New Order, детство которого прошло в Манчестере, говорил, что первое дерево он увидел только в девять лет. Неудивительно, ведь на промышленном севере даже серый кажется еще серее. В Англии середины семидесятых подростки хватались за гитару не от избытка жизненной энергии. Ими двигала скорее фрустрация и острая необходимость хоть как-то справиться со скукой. С точки зрения истории британской поп-музыки почти апокалиптическая середина семидесятых – второй по значимости период. Ему предшествовало британское вторжение шестидесятых с The Beatles и Rolling Stones. Однако после 1975 года эта музыка стала терять свои позиции. Старые бит-музыканты, которые не могли передать свое наследие последователям, потому как просто их не имели, с обрюзгшими животами и редеющими волосами выступали на сценах небольших пабов.

Эта посредственная «игра на волынке» получила название паб-рок. Ни намека на инновации, ни стремления к бунту.

А что же британская молодежь? Она по-прежнему ходила в пабы, потому что в Англии просто не было другого места, чтобы выпить. А уж в Базилдоне и подавно. В типичные питейные заведения этого небольшого городка тянуло и Мартина Гора. Как только появлялась возможность, он слушал непринужденную игру паб-рокеров, беззастенчиво грабивших привычный репертуар шестидесятых, и песни из музыкального автомата, непременно оказывавшегося поблизости. Ему нравилось то, что он слышал. Его симпатия к традиционной рок-музыке не позволяла ему ругать пабный мейнстрим за отсутствие вкуса. Его первая группа Norman & The Worms, по сути, и была немного усовершенствованным вариантом такого паб-рока. Чтобы хоть немного понять, как до Базилдона дошли истошные вопли Джона Сэвиджа, посылающего из Лондона всю британскую нацию к черту, нам придется ненадолго покинуть Гора.

Остановка номер один: Челси, Лондон. Здесь в стремлении предложить английской молодежи что-то поинтереснее динозавров прог-рока и паразитов паб-рока дизайнер и продюсер Малкольм Макларен создает группу Sex Pistols. Свои соображения по этому поводу он изложил в 1977 году музыкальному журналу Sounds: «Я хочу по-настоящему взволновать подростков, дать им группу, несущую хоть немного содержания и ценности. Я хочу наполнить их жизнь духом приключений и показать им, что они могут говорить то, что думают. Это единственная суть рок-н-ролла». Насчет содержания и ценности можно, конечно, долго спорить, а вот с духом приключений и уверенностью в себе Макларен попал в точку. Эпоха мрачных настроений в Англии порождает панк-рок – музыкальное направление, которое определило поп-культуру страны на многие годы. Sex Pistols предаются веселью, попирая все английские традиции. Анархисты, антимонархисты, антикапиталисты, антихристы – из всех английских святынь они не тронули разве что спорт: во всяком случае, песен Sex Pistols о ненависти к футболу, крикету или «Уимблдону» не существует.

Особенно любопытная молодежь Базилдона, конечно, не могла пропустить событий, происходящих на английской музыкальной сцене после Челси. Немногочисленные выступления Sex Pistols на телевидении стали чем-то легендарным. Начиная с 1976 года первые панк-рок-группы начали выступать в клубах в самом Базилдоне и его окрестностях. The Sex Pistols, The Damned, The Stranglers, The Clash, The Adverts, The Vibrators: каждую неделю – новое имя, каждую неделю – новый переполох и новое приключение.

Происходящее на сцене было прямо противоположно актуальным политическим событиям. На фоне неуверенного в себе лейбористского правительства, возглавляемого премьер-министром Джеймсом Каллагэном, консерваторы все больше возлагали надежды на постепенно обретающую влияние Маргарет Тэтчер. Уже в 1976 году она получила прозвище «Железная леди». А к концу семидесятых любому, кто хоть немного разбирался в политике, стало очевидно, что в скором времени ждет Англию. Правда, дела обстояли паршиво и без Тэтчер. Особенно это касалось отсутствия перспектив у молодежи. Огромный государственный долг и режим строжайшей экономии сильно сказывались на молодых англичанах. Окончив