Немецкий танковый теоретик и практик Гудериан в своих мемуарах констатировал: «Первая мировая война после короткого периода маневренных действий на Западном фронте застыла в позиционных сражениях.

Никакое сосредоточение военных средств, достигшее громадных размеров, не в состоянии было сдвинуть фронты с места, пока в ноябре 1916 года на стороне противника не появились танки и не перенесли благодаря своей броне, гусеницам и вооружению, состоявшему из пушек и пулеметов, ранее незащищенных солдат через заградительный огонь и проволочные заграждения, через рвы и воронки живыми и боеспособными на передний край обороны немцев; наступление снова, было восстановлено в своих правах».

Бронепоезда же, в силу своей привязанности к железным дорогам, не смогли сыграть подобной роли, и, естественно, отошли на второй план военной драмы, ограничившись решением второстепенных задач, вроде патрулирования железных дорог и огневых налетов на позиции более слабого противника.

Еще накануне мировой войны броневая секция российского Военно — технического департамента в 1912 году завершила разработку первого проекта типового бронепоезда для русской армии. После показа модели нового оружия руководству военного министерства последовал заказ на постройку первых четырех бронепоездов.

В августе 1914 года, почти одновременно с первыми залпами великой войны, в мастерских 9–го железнодорожного [27] батальона русской армии завершилось строительство первого бронепоезда в составе бронепаровоза и четырех бронеплощадок. Вооружен он был четырьмя горными 76,2–мм пушками и восемью пулеметами.

Уже в начале 1915 года бронепоезд отправился на фронт, где ситуация складывалась для русской армии не самым лучшим образом. Катастрофа в Восточной Пруссии лишила Россию лучших полков и дивизий, а перенос Германией центра тяжести своих военных усилий на восточный фронт и вовсе поставил ее в тяжелейшее положение.

Подавляющее преимущество германской армии в артиллерии, особенно тяжелой, русское военное командование пыталось компенсировать различного рода новациями, вроде бронепоездов, которые позволяли осуществлять быстрый маневр артиллерией с одного участка фронта на другой.

За первым составом вскоре последовал второй, появились и новые проекты, предлагавшие более совершенные конструкции. Воплощение в металле получили два из них — генерал — майора М.В. Колобова и инженера Балля.

Генеральский бронепоезд состоял из бронепаровоза на базе стандартной «овечки» и двух бронеплощадок, построенных на основе двухосных грузовых платформ. Бронеплощадка состояла из пулеметного каземата, в котором устанавливались 12 трофейных австрийских пулеметов системы Шварцлозе, и башенной орудийной установки с трехдюймовой горной пушкой образца 1904 года.

Это орудие было выбрано в качестве основного вооружения за свои небольшие размеры и массу, позволявшие, разместить ее на поворотной установке в передней части вагона. Угол обстрела составлял по горизонтали 220 градусов.

Команда бронепоезда состояла из 94–х человек (из них четыре — офицеры), которым были обеспечены довольны комфортные условия для боевой работы. Надо заметить, что на большинстве бронепоездов времен гражданской и второй мировой войны о них могли только мечтать.

Обе бронеплощадки были оснащены системой парового отопления, тепло— и шумоизоляцией (20–мм слой пробки [28] и 6–мм фанера). Командир бронепоезда вел наблюдение и руководил действиями своего экипажа из наблюдательной башенки, установленной на бронепаровозе. Для связи с бронеплощадками использовались электрическая сигнализация, рупорная, как на кораблях, и звонковая связь.

Четыре бронепоезда подобной конструкции вошли в состав русской армии в конце 1915 года. Головной, получивший название, навевавшее воспоминания о сопках Маньчжурии, «Хунхуз» передали 1–му Заамурскому железнодорожному батальону.

По одному такому же бронепоезду получили 2–й и 3–й Заамурские и 2–й Сибирский железнодорожные батальоны. Они имели номера 2, 5 и 3 соответственно.

В российской армии бронепоезда организационно входили в состав железнодорожных войск, что облегчало их строительство, техническое обслуживание и ремонт в полевых условиях. После постройки первых бронепоездов было развернуто их производство в Киеве, в мастерских Юго — Западной железной дороги, и в Одессе в мастерских Русского общества пароходства и торговли.

Распространение в этот период получила и типовая конструкция полевого бронепоезда русской армии образца 1915 года конструкции инженера Балля, включавшая бронепаровоз с трехосным тендером и две бронеплощадки с концевым казематом, в котором была установлена трехдюймовая горная пушка образца 1904 года. На каждой площадке имелось двенадцать станковых пулеметов «Максим» (по шесть на каждый борт.

Несмотря на то, что спешно построенные поезда имели довольно примитивную конструкцию и слабое вооружение, их боевое применение оказалось весьма успешным. Ведя боевые действия и оказывая огневую поддержку войскам в полосе, прилегавшей к железнодорожным линиям, бронепоезда показали высокую эффективность.

На войне как на войне, поэтому были и потери в боях. 24 сентября 1915 года, во время рейда на позиции австро — венгерской армии, был разбит русский бронепоезд «Хунхуз» под командованием поручика Крапивникова.

Австрийское командование, видимо полагаясь на крепость своих оборонительных рубежей, не потрудилось даже [29] уничтожить или привести в негодность железнодорожную ветку, идущую от русских позиций через передовую. Этим не преминули воспользоваться русские командиры.

Бронепоезд русской армии конструкции инженера Балля

Ранним утром, в предрассветном тумане, русский бронепоезд подошел к линии фронта. Австрийские наблюдательные посты проглядели его выдвижение, и продолжали бороться со сном. Разбудили их только орудийные залпы и треск пулеметов бронепоезда, двинувшегося в атаку. Полусонные солдаты императора Франца — Иосифа слабо сопротивляясь, начали отход с первой линии окопов.

После прорыва оборонительных рубежей противника и выхода бронепоезда ко второй линии вражеской обороны, противник пришел в себя и открыл массированный ответный огонь. Вскоре австрийский снаряд разворотил железнодорожный путь позади состава. Продолжать движение [30] вперед тоже было невозможно — полотно разрушено, к тому же сошла с рельс контрольная платформа, сделав невозможным быстрое восстановление пути.

Остановившийся бронепоезд представлял прекрасную мишень для австрийских артиллеристов, и вскоре прилетевшие один за другим три снаряда угодили в головную бронеплощадку, следующие разворотили кормовую и пробили котел паровоза, окончательно лишив бронепоезд хода. Погибли почти все артиллеристы.

Судьба русского бронепоезда была решена. Вопрос был только в том, сколько будет продолжаться предсмертная агония. Командир поручик Крапивников, тоже получивший ранение, понимая безвыходность ситуации, отдал приказ команде покинуть состав и пробиваться к своим войскам.