В дом роскошный одной ростовщицы,

И, явив упорство и ловкость,

Унесли оттуда дукатов

Сорок сотен, ни больше ни меньше –

Вот уж, право, улов полновесный.

Загуляли мы, закутили…

Сколько дней пировали, не помню,

Только скоро все деньги вышли –

Как известно, легкой наживе

Задержаться в кармане трудно.

И тогда мы отправились в горы,

Валенсийские горы Юкар[25],

На высоком одном перевале

Мы засели вдвоем в засаде.

Скоро нам купец повстречался,

Ехал он один на кобыле –

Мы на землю его повалили

И обшарили хорошенько.

Он, цепляясь за скалы и ветки,

Умолял нас: “Не убивайте!

Пожалейте, друзья! Позвольте

Поднести вам подарок скромный –

Кошелек, там тыща дукатов,

Уж простите, что небогат я…”

Кошелек мы его забрали,

Как иначе? Хороший выкуп!

Но оставили мы купчишку,

Повязав ему ноги и руки,

Прозябать на холодном склоне

И скорее прочь унеслись мы,

И по землям разным скитались:

То в горах мы сеяли ужас,

То леса наполняли страхом…

Как-то раз в порту Архидоны[26]

Повстречался нам бравый французик –

Он довольный сидел в тарантасе,

Обжимая свою мадаму.

Подхожу я к нему с вопросом:

Из какой земли незнакомец?

“Я – фламандец”, – под нос он буркнул,

Я же слышу, что врет паршивец –

Кто ж не знает французский говор!

Залепила ему, не целясь,

Так, что он завопил дичайше

И воззвал, умирая, к небу.

В шарабане немного пошарив,

Обнаружили мы монеты:

Золотых дублонов две тыщи

И серебряных тоже столько.

А потом, подойдя к мадаме,

Небольшой сундучок увидали –

Драгоценные украшенья,

Жемчуга в золотых оправах

Там лежали. На много реалов!

Я сказала ей: “Ну-ка, сука,

Дай сюда! Этот клад чудесный –

Достоянье земли испанской,

И во Францию не поедет!”

А дуреха – сопротивляться.

Мне пришлось ей разок заехать

Между рог со всего размаху,

И она повалилась наземь.

Мы в мешок богатства сложили

И сейчас же в бега пустились.

Но недолго пришлось нам бегать –

В Риогордо[27] нас повязали:

На подворье, где мы ночевали,

Нас кольцом окружили стражи…

Попытался мой добрый товарищ

Защищаться, да только скоро

Он упал с простреленной грудью.

Я одна отбивалась долго,

Не жалея ни сил, ни крови –

Заплатили хорошую цену

Неприятели: трое убитых,

А израненных – втрое больше.

Но отбиться не удалось мне…

И со связанными руками

Повезли меня стражи в Севилью,

В город славный, красивый город.

Там в суде заседают судьи,

Приговоры они выносят

Со всей строгостью, по закону.

На судилище я оказалась

И, увидев такое скопленье

Благородных степенных судий,

Вдруг размякнув, и в сильном волненьи,

Я вину за собой признала,

Все как есть мои преступленья.

Господам я сказала судьям:

“Вот я – женщина – перед вами,

Дама я, а не дон Раймундо.

Лучше б было мне не рождаться,

Ведь тогда бы не оскорбила

Я Того, кто царит над нами”.

Обыскали меня, осмотрели,

И слова мои подтвердились,

И на этом суд завершился.

Ожидать приговора долго

Не пришлось – был готов он тут же: