Как уже отмечалось, работники Смоленского отделения НКВД в конце июля бежали в Вязьму и Дорогобуж. В октябре они вели подготовительную работу среди находившегося внутри котла населения по организации партизанских отрядов. Некоторые ответственные работники уходили вместе с отступавшими частями Красной армии, но вскоре после этого возвращались. Так, например, вскоре после оккупации немцами Ельни один из местных партийных руководителей вернулся для организации партизанских отрядов. Многие работники партийных и государственных органов скрывались в лесах, где могли легко входить в контакт с оказавшимися в окружении красноармейцами. Один из высокопоставленных военных «после сражения за Вязьму остался в этом районе, прятал оружие, поддерживал связь с Москвой и занимался организацией партизанских отрядов»[5]. Хотя другие подробности не известны, из сказанного ясно, что советская сторона стремилась организовать партизанское движение в котле. Первыми и вполне очевидными объектами этой организационной деятельности были попавшие в окружение красноармейцы, отрезанные от своих частей немецким наступлением и оказавшиеся в котле. Но эти же люди вместе с тем являлись добычей для немцев, стремившихся очистить котел. Об этих усилиях немцев следует сказать особо.

10 октября 1941 года немецкая 9-я армия выпустила приказ о проведении зачисток в северной и центральной частях Вяземского котла. Выполнение этой задачи было возложено на 255-ю пехотную дивизию и кавалерийскую бригаду СС. Зачистки в южной части должны были проводить 137-я пехотная дивизия, а позднее 8-я пехотная дивизия, общее руководство действиями которых осуществлял начальник тыла 4-й армии.

Создается впечатление, что усилия немцев в каких-то случаях увенчались успехом, а в других – потерпели провал. Многих советских военнослужащих удалось взять в плен, и поначалу активность партизан была невелика или ее вообще не наблюдалось; но когда возникла необходимость вывести немецкие войска и снова отправить их на фронт, действия партизан заметно усилились. Так, начальник тыла 4-й армии в письме начальнику тыла группы армий «Центр» писал, что сначала в этом районе практически не отмечалось активности партизан. Затем он продолжал: «К сожалению, мне пришлось отдать 137-ю пехотную дивизию для отправки на фронт, а также я потерял две трети 8-й пехотной дивизии. В настоящее время работа проводится небольшим количеством войск, и с сожалением приходится отмечать, что наблюдается рост партизанского движения». 255-я пехотная дивизия постоянно прилагала усилия к захвату остающихся на свободе красноармейцев. Местная военная администрация в Вязьме в первой половине ноября 1941 года докладывала следующее: «В подчиненном военной администрации районе не было замечено партизан, но приблизительно в десяти километрах к югу и юго-западу от Вязьмы группы красноармейцев по-прежнему находятся на свободе и часто прячутся в землянках. 7 ноября 255-й пехотной дивизией против них была проведена крупная операция. Особое внимание было обращено на то, что полевые госпиталя русских и разбросанные в отдаленных районах деревни, где собираются красноармейцы, могут стать основой для формирования партизанских групп, если не принять надлежащих мер».

В донесениях 255-й дивизии говорится о большом количестве пленных, захваченных в ходе проведения зачисток. На 28 октября 1941 года количество пленных составило 2236 человек. К 17 ноября было захвачено еще 1294 пленных. В содержащем эти цифры донесении, однако, указывается, что много красноармейцев в этом районе все еще остаются на свободе и наблюдается небольшая активность партизан. Точно так же в донесении 137-й дивизии о завершении проведения зачисток отмечается, что удалось взять в плен примерно 15 200 человек, но многие по-прежнему остаются в этом районе.

При сравнении донесений немцев о проведении зачисток с последующими донесениями о действиях и составе партизанских групп в этом районе обращает на себя внимание, что в последних особо подчеркивается присутствие в партизанских группах большого количества красноармейцев, оказавшихся в котле. Подобное положение было характерно не только для Ельни и Дорогобужа, но и для многих других районов крупномасштабных партизанских действий. Исчерпывающее объяснение этому факту не всегда можно найти в немецких документах, хотя отдельные причины создавшегося положения вполне понятны. Во-первых, немецкие части обычно выводились из района, не успев довести дело до конца. Как уже было сказано, находившиеся в тылу немецкой 4-й армии войска были выведены, а в начале декабря 255-я дивизия также была отправлена на фронт. Кавалерийская бригада СС, чьи чрезвычайно жестокие методы в любом случае делают весьма сомнительным ценность ее участия, также получила другое задание.

Сама тактика немцев в кампании 1941 года во многом способствовала росту партизанского движения. Немцы делали ставку на использование бронетанковых частей, бравших в клещи и отрезавших крупные силы Красной армии, которые затем предстояло уничтожать силами немецких пехотных частей. Это, естественно, приводило к тому, что немцы наступали вдоль дорог, по относительно сухой почве и через лишенные лесов районы. В результате этого попадавшие в окружение красноармейцы стремились к сосредоточению в районах, находящихся в стороне от дорог, в болотистых местах и лесных массивах. Такие районы представляли собой не только хорошие укрытия для тех, кто стремился спрятаться, но и существенно затрудняли подходы тем, кто стремился очистить район. Таким образом, отрезанных от своих частей красноармейцев буквально вынуждали находиться в условиях, практически идеально подходящих для партизанской войны, – часто в этих же местах находились и бежавшие сюда еще до немецкого наступления партийные и советские чиновники, которым была поручена организация партизанских отрядов.

Немецкие части, перед которыми ставилась задача проведения зачисток этих, практически не имевших дорог, болотистых и покрытых густыми лесами районов, часто прибывали прямо с фронта – считалось, что они отведены на отдых в тыл, и в ближайшем будущем им снова предстояло отправиться на фронт. Поэтому вряд ли стоит удивляться, что в таких условиях немецкие войска не проявляли особого энтузиазма при бесконечных блужданиях по лесам и болотам, когда требовалось не только собрать красноармейцев, готовых добровольно сдаться в плен, но и проводить облавы на тех, кто старался спрятаться, то есть потенциальных партизан[6]. Донесение находившейся в Вязьме военной комендатуры об обстановке во второй половине ноября 1941 года не только весьма показательно, но и звучит пророчески: «В находящемся в ведении военной администрации районе по-прежнему ничто не указывает на формирование партизанских групп и не наблюдается активности партизан. Однако окруженный район все еще полностью не очищен от военнослужащих Красной армии, которые вместе с бежавшими военнопленными уходят в отдаленные деревни и, вероятно, попадут под влияние советской пропаганды в отношении планов на зиму. Операция 255-й пехотной дивизии не имела особого успеха, поскольку ей не удалось добраться до отдаленных деревень из-за плохого состояния имеющих снежный покров дорог; отдельные подразделения ограничились сбором в лесах трофеев, которые могут быть использованы для собственных нужд».