– …музее? – спросила у Элизабет миссис Эрроу.

– Простите?

– Элизабет? – Миссис Эрроу вглядывалась в ее лицо. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– У меня болит голова.

– Опять? – удивилась тетя Морген.

– Пройдет, – ответила Элизабет, стараясь не шевелиться.

Мистер Эрроу вызвался принести аспирин и сказал, что, пожалуй, не будет петь, пока Элизабет не станет лучше. Обращаясь к тете Морген, он с улыбкой заметил, что звуки головного регистра нередко сильно раздражают чувствительные мозговые оболочки, хотя у многих, наоборот, голова болит меньше, если им петь. Миссис Эрроу сообщила, что у нее есть таблетки от головной боли, куда лучше, чем аспирин, и она с удовольствием даст Элизабет одну. Сама она всегда принимает две, но в первый раз лучше не рисковать. Тетя Морген посоветовала проверить зрение – слишком уж часто у Элизабет стала болеть голова, а мистер Эрроу рассказал, что тоже страдал от головной боли, пока ему не выписали очки. Миссис Эрроу готова была идти за таблеткой. Элизабет соврала, что ей уже лучше. Все смотрели на девушку, и тогда она взяла бокал шерри, который налил ей мистер Эрроу, и стала пить маленькими глотками, ощущая отвратительную горечь во рту и тошнотворное головокружение.

– …вывести Эдмунда, – говорила тете Морген миссис Эрроу. – Путь, конечно, долгий, но мы с Верджилом чувствовали, что оно того стоит.

– С этим нужно быть очень осторожным, – добавил мистер Эрроу.

– Помню, – начала тетя Морген, – когда мне было лет шестнадцать…

– Элизабет, – снова спросила миссис Эрроу, – ты точно хорошо себя чувствуешь?

Все опять посмотрели на Элизабет.

– Все хорошо, правда, – ответила Элизабет, потягивая шерри.

– Не нравится мне ее вид. – Миссис Эрроу встревоженно покачала головой. – Девочка плохо выглядит, Морген.

– Болезненно, – уточнил мистер Эрроу.

– Всегда была здорова как бык. – Тетя Морген пристально поглядела на племянницу. – А теперь эти головные боли и боли в спине, и спит она плохо.

– Растет, – осторожно, как будто еще могло выясниться, что дела обстоят намного хуже, предположила миссис Эрроу. – Или слишком много работает.

– Юные девушки, – глубокомысленно изрек мистер Эрроу.

– Сколько лет Элизабет? – поинтересовалась миссис Эрроу. – Иногда, если молодая девушка слишком много времени проводит одна… – Деликатно заменив слова жестом, она опустила глаза.

– Не стоит беспокоиться, – смущенно проговорила Элизабет.

– Фантазии. – Мистер Эрроу сделал похожий жест. – Заблуждения.

– Я подумала, может, стоит показать ее доктору Райану, – заявила тетя Морген. – Эти бессонницы…

– Нужно всегда идти при первых же симптомах, – с уверенностью ответила миссис Эрроу. – Никогда не знаешь, что еще могут обнаружить.

– Пройти обследование, – подтвердил мистер Эрроу.

– Да, пожалуй, – вздохнула тетя Морген и с улыбкой добавила: – Это огромная ответственность – дочь родной сестры, а из меня мать так себе.

– Да кто бы еще так добросовестно выполнял эти обязанности, – поспешила заверить ее миссис Эрроу. – Морген, не смей, слышишь, не смей себя винить – ты прекрасно справляешься. Правда, Верджил?

– Прекрасно, – согласился мистер Эрроу. – Я часто об этом думал.

– Я всегда старалась воспринимать ее как собственную дочь. – Тетя Морген мельком улыбнулась племяннице, отчего слова ее приобрели почти трогательную искренность.

Послав тете ответную улыбку, Элизабет потерлась шеей о спинку кресла.

– … Эдмунда, – продолжила свой рассказ миссис Эрроу.

– Я не поняла, – переспросила тетя Морген, – масть была коричневая?

– Абрикосовая.

– Поэтому пришлось так далеко ехать, – пояснил мистер Эрроу. – Мы хотели правильный окрас. Потом, конечно, оказалось, что ездили мы зря, – с сожалением добавил он.

– И правда, обидно, – кивнула тетя Морген.

– Естественно, нам ничего не оставалось, как взять черного. – Миссис Эрроу пожала плечами, словно желая показать всю безвыходность их положения.

Мистер Эрроу положил руку жене на плечо.

– Теперь это уже не имеет значения. Как насчет небольшой музыкальной паузы? У Элизабет прошла голова?

– Мне лучше, – отозвалась Элизабет.

– Ну что ж. – Мистер Эрроу устремился к роялю. – Рут? Ты не подыграешь мне? – Когда жена подошла, он спросил у тети Морген: – Какую? «Мандалай»?

– Чудесно, – ответила тетя Морген, поудобнее устроившись в кресле и по-хозяйски придвинув к себе графин с шерри. – Изумительная песня, лучше и быть не может.

Элизабет открыла глаза. Вместо вступления к «Дороге в Мандалай» в комнате воцарилась тишина.

– Я ведь спросил. – Мистер Эрроу закрыл стоявшие на рояле ноты. – Извини, Элизабет. Я спросил, прошла ли у тебя голова. Спросил же, – повторил он, обращаясь к жене.

– Вообще-то да, Элизабет, – подтвердила миссис Эрроу. – Никто не заставляет тебя слушать.

– Простите? – недоуменно переспросила Элизабет. – Но я хочу послушать, как поет мистер Эрроу.

– Если это была шутка, – заметила тетя Морген, – то крайне неудачная, Элизабет.

– Я не понимаю, тетя.

– Не важно, все уже забыли, – примирительно сказал мистер Эрроу. – Без музыки так без музыки.

Элизабет приготовилась слушать, однако снова ничего не услышала. Она открыла глаза – взгляды присутствующих были устремлены на нее.

– Элизабет, – сдавленным голосом проговорила тетя Морген, порываясь встать с кресла. – Элизабет.

– Не надо, Морген. – Миссис Эрроу, поджав губы, с трясущимися руками поднялась из-за рояля. – Вот уж не ожидала.

Мистер Эрроу, стараясь не смотреть на Элизабет, закрыл ноты и осторожно положил их в стопку на рояле. Постояв немного, он окинул взглядом комнату и слабо улыбнулся. – Не будем портить вечер, дамы. Еще шерри, Морген?

– Меня никогда в жизни так не унижали, – оправдывалась тетя Морген. – Ничего не понимаю. Я прошу прощения, Верджил, честное слово. Все, что я могу сказать…

– Ничего страшного. – Миссис Эрроу погладила ее по руке. – Давайте просто забудем.

– Элизабет? – позвала тетя Морген.

– Что?

– …себя чувствуешь?

– Что?

– Ей, наверное, надо прилечь, – предположил мистер Эрроу.

– Я понятия не имела… – поразилась миссис Эрроу.

– По моим подсчетам, она выпила шесть бокалов, – сердито сказала тетя Морген. – Домой в постель – вот что ей надо. Я впервые вижу, чтобы она пила.

– Всего лишь сладкий шерри…