— Ага! — весело хмыкнул Тесей и отправился искать проживающих в местных горах циклопов.

* * *

Циклопы приняли будущего героя довольно благодушно.

— Ну как там твой дед, правитель Арголиды, не болеет часом? — учтиво поинтересовались великаны, занимающиеся преимущественно овцеводством.

— Дед в полном маразме, — неприязненно скривился Тесей. — А я пришел к вам по делу.

— Ну говори, коль пришел.

— Понимаете, друзья, мой отец Эгей, царь Афин, восемнадцать лет назад зарыл на морском берегу двадцать бочек отличного афинского вина и придавил тайник для верности огромным тяжеленным камнем.

— Двадцать бочек, говоришь? — оживленно загомонили циклопы. — Восемнадцать лет выдержки? Ты знаешь то место?

— Ну, примерно.

— А сколько бочек отдашь нам, если мы тебе поможем?

— Десять! — щедро пообещал будущий герой.

— Пятнадцать! — не согласились великаны.

— Тогда три.

— Восемь!

— Две с половиной.

— Двенадцать!

— Одну!

— Ладно, мы согласны на десять.

— По рукам, — опрометчиво ляпнул Тесей и вовремя отскочил в сторону, иначе наверняка был бы прихлопнут десятком огромных ладоней.

* * *

Ошибался старый Питфей, посчитав внука неприятным исключением в их знатном, но бедном роду.

Конечно, до Автолика Тесею пока далеко, но и полным простаком будущего героя уж никак нельзя было назвать.

И вот повел юноша добрый десяток циклопов на тот самый берег, к тому самому камню, где, по словам матери, спрятал царь Эгей свои чудесные сандалии и не менее чудесный боевой меч. (А что, мечи бывают не боевыми? Хотя конечно, да… Вот некоторые листригоны, которые великаны-людоеды, используют мечи съеденных бесстрашных героев в качестве зубочисток.)

— Ну и где же этот камень? — растерянно спросили могучие великаны, столпившись на живописном морском берегу.

Со стороны картина выглядела достаточно сюрреалистично. Еще ни разу за всю историю Греции в одном месте не собиралось столько циклопов.

На многие стадии были видны суетящиеся на берегу великаны, что не могло не привлечь внимания праздно шатающихся в окрестностях арголидских добропорядочных граждан.

Граждане предпочитали глазеть на удивительное сборище издалека, и некоторые пронырливые индивидуумы уже продавали им приближающие выгнутые стекла, по слухам украденные хитроумным Автоликом с самого Олимпа. (Опять наглая ложь! Ну точно Софоклюс писал, чтоб ему в пифосе всегда пусто было! «Приближающие стекла» обронил по пьяни в землях смертных Гефест. Целый ящик рассыпал. Вот проныры ими и торговали).

Тесей торжественно подвел циклопов к нужному камню, на который ему указала мать.

— Вот он!

— А ты уверен? — с сомнением спросили великаны.

— Лично я, конечно, не видел, как мой отец прятал здесь вино…

— Почему?

— Потому что случилось это восемнадцать лет назад.

— Ну и что с того?

— Вы нарочно издеваетесь? — рассвирепел будущий герой. — Сколько мне лет, как вы думаете?

— Ну, если судить по отсутствующей бороде… — крепко задумались циклопы, — то лет шесть от роду.

— О боги! — только и смог воскликнуть юноша. — Хватит трепаться, поднимайте камень!

Великаны наклонились и, легко подняв обломок скалы, выбросили его далеко в море.

— М-да, — крепко почесал макушку Тесей, обнаружив в глубокой воронке старое дырявое гнездо какой-то морской птицы.

— А где вино? — грустно спросили циклопы, с недоумением глядя на дно песчаной ямы.

— По-видимому, чайки выпили, — предположил будущий герой.

— Ты, наверное, шутишь?

— Ага, шучу, — подтвердил юноша. — Один момент, друзья, сейчас мы все проясним.

И, отловив сидящего в прибрежных кустах добропорядочного гражданина, Тесей отправил не в меру любопытного грека во дворец правителя за своей матерью.

Через полчаса в скромном паланкине в сопровождении десятка слуг прибыла Эфра.

— В чем дело, сынок, почему на морском берегу такое столпотворение?

К слову сказать, ноги великанов действительно очень напоминали столбы, в особенности когда одноглазые не двигались.

— Непонятка тут одна с сандалиями вышла, — развел руками Тесей и тут же с опаской поглядел на циклопов.

Но те на слова юноши не обратили совершенно никакого внимания, ожесточенно споря, какой морской птице могло принадлежать найденное под куском скалы гнездо.

— Какими такими сандалиями? — удивилась Эфра.

— С отцовскими, — нетерпеливо повторил будущий герой.

— Ах, с отцовскими.

— Ну и с мечом, разумеется, — добавил юноша, — нет их под камнем, на который ты мне утром указала.

— Ну я могла и ошибиться, — виновато улыбнулась Эфра, — ведь твой отец показывал нужный камень дедушке и я при этом, к сожалению, не присутствовала.

Тесей сокрушенно вздохнул.

Затем снова украдкой поглядел на циклопов.

Одноглазые великаны по-прежнему спорили.

Судя по отдельным выкрикам, их мнения здорово разделились. Одни с пеной у рта доказывали, что найденное гнездо принадлежит пингвину, другие же упорно настаивали на том, что в старом гнезде некогда проживал горный медведь. Главным аргументом у этих ребят было то, что вокруг расположены многочисленные скалы.

Будущий герой приободрился и послал за дедом.

Питфей прибыл на песчаный берег незамедлительно, так как уже больше часа наблюдал из самой высокой башни дворца за такой милой глазу правителя картиной. Трезвые, мирно спорящие циклопы могли умилить кого угодно, ибо, по обыкновению, великаны наедались козьего сыра, напивались вина и страшно потом бузили, выкорчевывая деревья и гоняясь нагишом по проселочным дорогам за визжащими гречанками.

Зрелище действительно было не для слабонервных.

— Итак, какая у вас проблема? — хитро прищурился Питфей, окидывая наметанным взглядом живописный морской берег.

— Мать указала мне не на тот камень, — огорченно сообщил Тесей. — Я вот позвал циклопов, рассказав им, что мой отец спрятал тут вино, а там, оказывается, ни фига нет.

— Ага, молодец! — похвалил внука правитель, хитро подмигивая. — Эфра действительно ошиблась. Бочки лежат под другим камнем. Вон он, у самой кромки воды… серый в крапинку.

Циклопы тут же оживились, и второй обломок скалы благополучно улетел в глубокое море.

Странно, но и под этим камнем наследства Эгея не оказалось. Вместо меча с сандалиями там сидел маленький, но жутко воинственный красный краб, яростно щелкающий на столпившихся вокруг циклопов правой непропорционально большой клешней.