верхнем этаже подъезда, у окна никто не мешал, и всё можно было рассмотреть спокойно и в подробностях. Никакая это была не порнография. Это были игральные карты увеличенного размера. Вместо традиционных картёжных картинок, со всякими там валетами и королями, на каждой карте были изображены красотки. Некоторые были голые, некоторые полуодетые, самые разные, независимо от того шестёрки это были, или тузы. В те времена, все голые картинки называли «порнографией». Единственным, что связывало эти «карты» с картёжной тематикой, было то, что красную масть в основном представляли блондинки, а брюнетки, соответственно, чёрную. А в остальном, девицы были на любой вкус, одна лучше другой.

Правда, все картинки были рисованными, никаких фотографий. Но исполнены рисунки были в мельчайших подробностях, художник, видно, хорошо потрудился. Отпечатано всё было в Германии, на глянцевой, карточной бумаге. Как позже узнал Денис, немцы обожали такое, и на разные лады делали подобные сувениры. Судя по всему, первокурсник уже не раз хвастался этими картами, и уже слышал суждения знающих людей. Якобы, это были специальные шулерские карты, сделанные так, чтобы отвлекать и морочить лохов. Чтобы те, за разглядыванием красоток пускали слюни, и, забыв про игру, не замечали явного обмана, пока их не разденут до нитки.

Денис, в свои семнадцать лет не раз бывал на пляже и имел возможность убедиться, что таких, нарочито идеальных женщин, как на тех картинках, в реальности не бывает. Всё это лишь фантазия художника, выдававшего желаемое за действительность. Изображённые девицы даже не очень нравились Денису своей подчёркнутой сексапильностью форм и нарисованной талией. Так не бывает. Тем не менее, все девицы были разными. Некоторые нравились больше, некоторые меньше. Вероятно, карты и были задуманы с тем, чтобы каждый мог найти свой тип, свой идеал. Это заставляло пересматривать картинки опять, и опять. Нашлась любимая и для Дениса, ненастоящая девушка его мечты. У неё, как и у всех нарисованных, всё было идеально, но без излишних нагромождений. Печально, что таких не бывает, и он никогда её не встретит. Одним словом «порнография».

Так и остался в памяти только ему понятный образ, по имени Порнография. С ней, он невольно сравнивал каждую свою новую знакомую. И вот, вдруг он увидел её, живую Порнографию. Как же он её сразу не узнал? Те же самые глаза-пуговицы. Вот чем запомнились тогда заплаканные детские глаза…. Та же нарисованная талия, которую можно обхватить пальцами. Только что, она было перед ним, как на той картинке. Это она, всю ночь обнимала его. Такого не могло быть! Наваждение, чертовщина…. Казалось, что видение снова навсегда исчезнет.

– Я хочу тебя сфотографировать.

– Да? Зачем?

– На память. Хочу, чтобы ты всегда была со мной.

– Ладно, – улыбнулась она.

Он принёс из соседней комнаты фотоаппарат.

– Убери одеяло!

– Сейчас? Ты, хочешь снимать меня сейчас? Я не хочу голой. Нет, не хочу!

– Ты не понимаешь, это нужно сохранить!

– Нет, у меня были неприятности. Не хочу!

– Какие ещё неприятности? Ты мне не доверяешь?

– Доверяю, – она звучала расстроенно, и неуверенно….

Понятно было, что если он будет настаивать, она согласится, стерпит. Но обижать её, он не хотел.

Это было странно, что дурного могло быть в фотографии на память. Конечно, такую фотографию не вставишь в семейный альбом для родственников, и не поставишь на рабочем столе. Однако фотографии такого жанра показывают даже на выставках, и изображённые героини их не стесняются, даже гордятся.

Оказалось, что Лика уже пробовала делать фотографии себе на память, ещё год назад. Сестра даже нашла ей профессионального фотографа. Фотографии сделали, Лика забыла пакет дома, на столе. Нашли родители. Домогались, кто фотограф, и как посмел! В общем, неприятности. Поэтому, о фотографировании у неё не осталось хороших воспоминаний. В общем, дискуссия снова закончилось постелью. Когда они очнулись, выяснилось, что на лекцию Лика безнадёжно опоздала. И снова была постель. Вставать не хотелось, но до конца дня Денису обязательно нужно было зайти в офис, подписать документы. Договорились, что Лика придёт в выходные и останется у него.

В прихожей, когда он надевал туфли, она вдруг опустилась на колени и завязала ему шнурки. Это было настолько неожиданно, что он растерялся, и почувствовав себя неловко, даже не сказал, спасибо. Он никогда такого не видел и совершенно не понимал, что это значит и как реагировать. Он подумал, что для неё это должно быть унизительно. Может, следовало остановить её. Может, она хотела, чтобы я её остановил. Проверяла меня? Но поднявшись, она даже не посмотрела в глаза, а стала поправлять его галстук. И лишь завершив процедуру, довольно улыбнулась, подняла глаза и сказала, – ну, можем идти?

Вышли вместе, Денис не знал, что сказать. Шли молча, погода шептала. Тащить Лику в офис, он не хотел, чтобы не вызывать лишние вопросы коллег. Но несколько минут, им было по пути. Лика взяла его под руку, и это было приятно. Однако он заметил, что на них обращают внимание. Смутившись, попросил её не прижиматься.

– Что такое? Почему?

– Просто иди рядом, на нас смотрят.

– Ну и что, пусть смотрят!

– Мне неудобно.

– Ты меня, стесняешься? – удивилась она.

– Я стесняюсь себя.

– Почему? Ты классно выглядишь. И костюмчик классный.

– Я старый для тебя. Не похоже, что ты моя дочь. Кстати, она старше тебя, – он впервые подумал, что их связь со стороны очевидна, и наверное для окружающих выглядит неестественно. Он удивился, что ему на это почему-то, не наплевать. Раньше, мнения прохожих его никогда не волновало. О ком это я забочусь, о себе, или о ней?

– Фу, какая чушь, – в её голосе послышалась обида.

– Да, ты права, чушь. Если мы сейчас встретим моих знакомых, я не хочу, чтобы они лопнули от зависти.

Расставшись, он подумал, что становится идиотом. В нашем обществе, обнять за талию молодую девчонку на публике, могло посчитаться развязанной шуткой, но не дурным тоном. А если барышня идёт с тобой под ручку, то, что в этом плохого? Тем более, что она этого хочет. Он ещё не успел осознать, что они уже стали близки друг другу, и мнение посторонних больше не имеет никакого значения.

Они провели в постели все выходные. Потом встречались снова и снова. Лика звонила лишь с одной целью, убедиться, что он никуда не уехал. Она, уже не договаривалась о встрече. Она врывалась и требовала, зная, что