Как сказал некромант, Перышко слишком боялся, что убийца снова обратит на него внимание.

Доказать, что все это сделал Кинби не удалось, но отставку его начальство восприняло с облегчением. О расправе над Сэмом узнал весь город и Марта Марино получила статус неприкосновенной.

Кинби же без проблем выправил лицензию частного детектива и довольно быстро приобрел стабильную клиентуру.

Разумеется обо всем этом Марио знал, поэтому чувствовал как подгибаются ноги и наползает на глаза серая пелена. Он только надеялся, что у него хватит духу не обмочиться.

Холодная жесткая рука приобняла толстяка за плечи. Дулом кольта Кинби поманил застывшего возле машины парня.

– Сюда. Живо.

Кинби оценивающе смотрел на приближающегося человека. Высокий, хорошо сложен, одет неброско. Этот явно куда более опасен, чем подельник, уже навсегда затихший возле «порше». В лице что-то неуловимо лисье, глаза бегают по сторонам, оценивая обстановку. Когда между ними оставалось шага три, Кинби скомандовал:

– Встал. Медленно достал пушку. Бросил в сторону.

Высокий подчинился, осторожно сунул руку за пазуху, вытащил и отбросил в сторону небольшой тупорылый пистолет.

– Теперь второй, – изобразил улыбку детектив.

Вздохнув, парень нагнулся и вытащил из пристегнутой к лодыжке кобуры револьвер. Оружие упало рядом с Кинби, и он отбросил его ногой.

– А теперь, как я уже говорил, мы пойдем в контору Марио и побеседуем. – голос вампира был тих и нежен, как смерть от шелковой удавки.

Марио обреченно пискнул и засеменил к маленькому двухэтажному домику, приютившемуся в глубине территории. Разбитые перед домиком клумбы и старинный фонарь над входом делали его похожим на иллюстрацию из каталога «Идеи загородного дома».

Кинби шел чуть позади Марио, с наслаждением вдыхая ночной воздух, впитывая запах страха, исходящий от торговца и его «племянников». К запаху страха, исходящему от того, что шагал слева от Кинби, примешивался аромат злобы, парень потел, растравливая себя, готовя к нападению.

– Марио, скажи своим бычкам, чтобы даже не пробовали. Я не в настроении, – негромко бросил в пространство детектив.

До домика дошли без происшествий.

Втолкнув Марио и «лисьего», как окрестил про себя Кинби неудавшегося убийцу, он захлопнул двери перед носом «племянников», пробормотав:

– Погуляйте пока, мусор, вон, возле бокса приберите.

После чего развернулся и в одно неуловимое движение оказался возле пленника. Коротко, без замаха, ударил в живот. Парня приподняло над ковром, словно кто-то сверху дернул его за невидимую нитку.

На дорогой узорчатый ковер, устилавший пол в кабинете Марио, упало задыхающееся от боли существо, пытающееся вдохнуть хоть немного воздуха.

Наконец парню это удалось, и он обессилено распластался на полу.

– Встать, – негромко приказал Кинби.

Лежащий не отреагировал, и детектив сгреб в кулак ворот его куртки. Рывком поднял на ноги и ударил снова.

На этот раз пленник рухнул на колени и его сотрясли приступы неудержимой рвоты.

Забившийся в угол кабинета Марио закудахтал, видя, как гибнет его имущество, но но моментально замолк, наткнувшись на взгляд вампира.

Итак, давайте начнем беседу, – обратился Кинби к присутствующим, дождавшись, когда стихнут звуки рвоты и парень немного отдышится.

– Все очень просто. Я задаю несколько весьма несложных вопросов, получаю на них правдивые ответы и ухожу. Это тот вариант, который мне очень нравится.

– Вариант второй – я не сразу получаю ответы на свои несложные вопросы и начинаю вас пытать. Получаю ответы и ухожу.

– Но позвольте! Кинби, уважаемый! Я понятия не имею, что натворил этот придурок! – все же решился подать голос Марио, побледневший при упоминании о пытках.

– Не позволю! – рявкнул Кинби. – Они приехали на твоей машине! Твой храт не хотел меня пускать! Значит, ты замазан!

Итак, первый вопрос, – Кинби шагнул к парню, стоявшему на коленях, согнувшись в три погибели, посреди темного воняющего пятна:

– Кто меня заказал?

Парень покачал головой и промолчал. Схватив его ладонь, Кинби одним движением сломал и, резко потянув в сторону, оторвал мизинец. Дико заорав, парень задергался, пытаясь вырваться. Ухватившись за безымянный палец, Кинби, не повышая голоса, повторил вопрос.

Плача и завывая, неудачливый убийца выдавил:

– Морган! Морган Белоглазый!

Умница. Вот видишь, все просто, – потрепал Кинби парня по щеке. Но руку не выпустил.

– Вопрос второй. Кто приказал стрелять в лейтенанта Марино? – и детектив поплотнее обхватил безымянный палец пленника.

В ушах у Кинби уже слегка звенело от запаха свежей крови, хлещущей из оторванного пальца. Звуки, цвета, запахи… Все вокруг стало невыносимо ярким и громким. Кричал запах крови, переливался жемчужной белизной осколок кости в оправе из ошметков кожи, страхом и подлостью воняли звуки, исторгаемые стоящим на коленях существом.

– Морган! Он! Он заказал, чтобы в тебя, но когда легавая рядом будет. Чтоб если подфартит, то и сучку тоже.

Задумчиво посмотрев на «лисьего», Кинби отпустил его ладонь и парень свернулся калачиком на ковре, плача и баюкая искалеченную руку.

– Так. Еще один вопрос. – толкнул детектив носком ботинка тело, свернувшееся на ковре в позе зародыша. – Ты и приятель твой, откуда?

– Из Залива. Нас Морган оттуда выписал – простонал парень.

– Угу. Чудненько. Я так и думал, что не местные. – кивнул Кинби и опустился перед «лисьим» на корточки.

– Знаешь что? – прошептал он почти ласково, глядя в полные страха и надежды глаза. – Ты честно ответил на мои вопросы. Это хорошо. Но ты стрелял в лейтенанта Марино. И ты посмел назвать ее сукой.

Глаза Кинби превратились в два колодца абсолютной пустоты и парень понял, что сейчас умрет.

Он открыл рот, пытаясь закричать, неловко забил ногами, пробуя отползти. Он очень хотел, чтобы кончился кошмар и снова вернулась привычная жизнь, в которой он был крутым и должен был жить вечно, но Кинби оборвал эти попытки, вырвав неудавшемуся киллеру кадык.

Дождавшись, когда умирающий перестал клекотать и дрыгать ногами, Кинби перевел взгляд на торговца машинами. Забормотав невнятное, тот попытался закрыться руками, надеясь слиться со стеной. Толстяк так и не понял, как это получилось – вот Кинби стоит над трупом в центре комнаты и смотрит на расползающееся бурое пятно, и вот он уже стоит рядом и поднимает его – толстяка Марио за шиворот дорогого пиджака, словно новорожденного щенка.

Кинби пронес торговца из угла, в котором тот прятался, к огромному письменному столу, слушая, как с хрустом и треском расползается ткань пиджака под весом его хозяина, и швырнул в исполненное на заказ кресло, позволявшее увесистому Марио чувствовать себя комфортно.