— Кто-нибудь есть дома?! — крикнула Энни.

Гаммы тут же прекратились и послышался топот детских ног по коридору. В вестибюль выбежала Лиззи — девчушка шести лет с конским хвостиком на макушке. Она бросилась к Энни и повисла на ней, Энни подхватила девочку на руки и закружила.

— Тетя Энни, угадайте, кто к нам пришел!

— Кто?

— Дядя Брайан.

Энни поставила девочку на ноги, ее хорошее настроение мигом испарилось. У нее даже мелькнула мысль удрать, но было поздно: из дверного проема кухни на нее смотрел не кто иной, как Брайан. Энни привыкла видеть его в деловом костюме, но сегодня он был в джинсах и в трикотажной рубашке спортивного покроя. В джинсах он казался моложе своих лет и выглядел еще более сексуально, если такое вообще возможно. Энни отвела взгляд, досадуя на себя за то, что ее мысли приняли неподходящее направление.

— Привет, Брайан.

Энни осознавала, что ее голос звучит неприветливо, но ничего не могла с этим поделать. Она с нетерпением ждала этого дня, предвкушала, как в непринужденной семейной обстановке забудет на время о своих проблемах — и прежде всего о Брайане! — и вот он здесь, собственной персоной.

— Что ты здесь делаешь?

Впрочем, Энни могла бы и не спрашивать.

— Селин пригласила меня на ланч.

Только бы он не вообразил, что это я подговорила Селин! — испугалась Энни. — Решит еще, что я за ним бегаю!

— Очень мило с ее стороны, — пробурчала она.

Брайан улыбнулся как ни в чем не бывало.

— Да, я тоже так думаю.

Энни сняла замшевую куртку и повесила ее на вешалку.

— А где хозяйка?

— Висит на телефоне, пытается вытащить Дага из гольф-клуба. Он должен был вернуться еще час назад.

Энни улыбнулась: Даг в своем репертуаре.

— Странно, что ты не с ним.

Брайан пожал плечами.

— Не получилось, пришлось заехать в офис поработать с кое-какими бумагами.

Энни впервые осознала, как много Брайану приходится работать с тех пор, как ее отец уехал во Францию. Она предложила, не подумав:

— Если не справляешься один, я готова помочь. Сейчас я, конечно, занимаюсь творческой работой, но могу быть и менеджером, я ведь управляла собственной компанией.

— Я знаю. — Брайан улыбнулся. — Спасибо за предложение, буду иметь в виду.

В его улыбке было нечто такое, отчего Энни стало жарко. Она поспешно отвернулась. Взгляд ее упал на племянницу, и Энни вспомнила, что у нее в кармане лежат конфеты для Лиззи. Она достала пакетик и протянула девочке.

— Спасибо, тетя Энни! — Девочка выбежала в холл и вернулась с тряпичной куклой в одной руке и плюшевым мишкой в другой. — Смотри, что нам подарил дядя Брайан. Кукла мне, а мишка для Шейлы.

Энни улыбнулась.

— Какая прелесть. Надеюсь, ты сказала дяде Брайану спасибо?

Лиззи кивнула и очень серьезно, по-видимому подражая взрослым, заявила:

— Он очень милый.

Энни рассмеялась и покосилась на Брайана. Тот ответил с такой же уморительной серьезностью:

— Да, я очень славный дядюшка, хотя это только почетное звание.

К нему просто невозможно не проникнуться симпатией, невольно подумала Энни.

Они направились в гостиную. Когда Брайан посторонился, пропуская Энни вперед, она перехватила на себе его одобрительный взгляд. Энни и сама знала, что облегающие брюки и кремовый джемпер ей идут, но казалось, что взгляд Брайана словно проникает сквозь одежду. Энни с ужасом поняла, что ее тело откликается на его взгляд, как на прикосновение. Ей вспомнилась ночь неистовой, безудержной страсти. Этого только не хватало! Неужели эта ночь никогда не будет забыта? Энни не знала, на кого больше злится: на себя за неуместное сексуальное возбуждение или на Брайана — за взгляд, его спровоцировавший. Она вспомнила случайно подслушанный телефонный разговор и внутренне содрогнулась. Она ведет себя, как последняя дура!

У двери, выходившей на террасу, стояла колыбель. Энни подошла взглянуть на маленькую Шейлу, радуясь возможности отвлечься от своих мыслей. Девочка лежала тихо, и Энни думала, что она спит, но, к ее удивлению, Шейла открыла синие глазенки и уставилась на гостью.

— Привет, милая.

Селин повезло, думала Энни, у нее замечательный муж и двое славных малышек.

— Не хочешь бокал вина? — спросил Брайан. — Еще до твоего приезда я по поручению хозяйки откупорил шабли.

— Спасибо, не откажусь.

Глядя, как Брайан наливает вино в бокалы, Энни с неудовольствием отметила, что он чувствует себя как дома. На лестнице показалась Селин.

— Мне обещали, что Дага найдут и отправят домой. — Она шутливо погрозила кулачком куда-то в пространство. — Пусть только вернется, уж я ему задам по первое число!

Энни рассмеялась.

— Не будь к нему так сурова, он исправится.

Но Селин уже переключилась на старшую дочь.

— Лиззи, что-то я не слышала, как ты играешь гаммы.

Девочка состроила кислую мину, но покорно поплелась в салон, где стояло пианино. Брайан, наблюдавший за этой сценкой со снисходительной улыбкой, поставил перед Энни бокал с вином и философски заметил:

— Тихое семейное счастье.

Энни спрятала улыбку, вспомнив, что должна сохранять дистанцию. Пусть она пополнила собой длинный список побед Брайана, нельзя давать ему повод думать, что она за него держится. Пользуясь отсутствием хозяев, Энни заговорила о том, что ее тревожило:

— Надеюсь, ты не думаешь, что это я попросила Селин тебя пригласить?

— Мне такое даже в голову не приходило, я частый гость в этом доме.

— Мне так и показалось.

Успокоившись, Энни села за стол, Брайан занял соседний стул. Она бы с удовольствием пересела, но это было бы уже слишком.

— Энни, давай снова будем друзьями, — тихо сказал Брайан.

Энни заметила, что их колени почти соприкасаются. Она задержала взгляд на руках Брайана, пальцы у него были длинными, но не слишком тонкими и казались сильными. Ей вспомнилось, как эти самые пальцы ласкали ее, заставляя сгорать от желания, как она металась и стонала, целуя Брайана с такой страстью, какой раньше у себя даже не подозревала.

— Ну так как, Энни?

— Конечно, — быстро согласилась она.

Однако в действительности она не была в этом уверена. Если вдуматься, они никогда не были только друзьями, она всегда воспринимала Брайана как мужчину и потому старалась держаться от него на безопасном расстоянии. Как она теперь понимала, не без оснований.

Брайана ее ответ не убедил, ему казалось, что Энни отгородилась от него прочной стеной.